— Я понимаю. — Айви тоже встала и подошла к королеве. — Но что я могу сделать?

— Найди камень, Айви. Я не знаю, когда Альберт снова приедет с визитом, но мне необходимо вернуть камень раньше, чем он обнаружит пропажу. Но что, если он спросит о камне в письме? Что мне тогда делать? — Ее глаза еще больше округлились. — Я же не могу ему лгать!

— Боже правый, конечно, нет. — Айви немного подумала и спросила: — Вы можете предположить, кто мог взять камень?

— Конечно. Это одна из моих придворных дам — Гвендолин де Берг.

— Вы уверены?

— Камень исчез вчера утром, и леди Гвендолин тоже, причем без моего разрешения. А до этого она задавала очень много вопросов о нем. Я должна была почувствовать, что ее интерес к камню — это не простое любопытство. Но я доверяла ей, как доверяю всем своим дамам или большинству из них. Как я могла ожидать подлого предательства от своих приближенных?

Сердце Айви затрепетало от волнения. Как жаль, что Лорел и Эйдана нет дома. Если кто-то и мог найти похищенную собственность королевы, то это они. Прошлой весной Виктория отправила Лорел под видом вдовы в Бат, чтобы последить за Джорджем Фицкларенсом, королевским кузеном, заподозренным в измене. Лорел и Эйдан распутали целый клубок интриг, раскрыли убийство, остановили финансовую аферу и водворили подонка за решетку.

Но Лорел и Эйдан были во Франции по каким-то таинственным делам, которые не желали ни с кем обсуждать.

— Если Лорел скоро вернется…

— Нет, Айви, мне нужна именно ты.

— Но я не похожа на своих сестер. У меня нет ни безрассудной смелости, ни склонности к авантюрам. Все, что я знаю, я узнала из книг.

— Мне и нужна книголюбка, которая нашла бы общий язык с людьми, занимающимися наукой. Я практически не сомневаюсь, что леди Гвендолин отправилась домой — в окрестности Кембриджа. Несколько месяцев назад ее брат от нее отрекся, и, я думаю, она хочет отдать ему камень в качестве мирного предложения. Понимаешь, он занимается наукой, но на любительском уровне, хотя его и называют безумным, и камень будет ему бесполезен.

При упоминании о Кембридже, обители самого престижного в Европе образования, Айви оживилась. Она бы отдала все на свете за возможность посещать лекции в его знаменитых аудиториях. Да и упоминание о занятиях наукой ее заинтересовало. Не понравился ей только странный отзыв Виктории о человеке, которого она упомянула.

— Безумный?

После короткого колебания Виктория призналась:

— Кое-кто называет его Безумным Маркизом Харроу, но я уверена, что все это лишь студенческие дружеские подначки. Он поддерживает тесные связи с университетом. Поэтому тебе будет нетрудно найти его, Айви, и, возможно, камень тоже.

— Понимаю. — Айви поводила мыском туфельки по ковру. — Значит, я должна найти его и попросить вернуть камень?

— Боже правый, да нет, конечно! — раздраженно воскликнула королева. — Возможно, он и не безумен, но вряд ли является разумным человеком. Все же он отрекся от своей сестры, не забывай это.

— Тогда…

— Ты должна завоевать его доверие. Так получилось, что он сейчас как раз ищет ассистента для экспериментов. Если ты сможешь занять это место, то получишь доступ в его личную лабораторию и сможешь попросту выкрасть то, что по праву принадлежит мне.

Предложение было настолько возмутительным, что Айви прыснула со смеху. Она сразу же закашлялась, чтобы скрыть смешок, поскольку королеве явно было не до веселья.

Очевидно, это была вовсе не шутка, а настоящий призыв на службу ее величества. Айви была ошеломлена.

— Интересно, как вы себе это представляете? Каким образом я, женщина, смогу отыскать нужного человека среди академических мужей? Меня ведь даже в ворота не пропустят, не говоря уже о лекционных залах.

Виктория чмокнула губами.

— У меня есть план, хотя, вероятнее всего, ты сочтешь его скандальным. Честно сказать, он даже более скандальный, чем когда я попросила Лорел прошлой весной притвориться вдовой и направить свои чары на вечно пьяного бабника.

Что может быть более скандальным? Айви очень не хотелось спрашивать, однако пришлось. И полученный ответ ошеломил ее больше, чем все, что ей приходилось слышать за все двадцать два года ее жизни на земле.

— Ох, Айви, только не все!

В маленькой кухоньке Садердендов, приютившейся в задней части книжного магазина, Айви сидела на высоком стуле. Одно льняное полотенце покрывало ее плечи, другое лежало на коленях. Холли, ее сестра-близнец, стояла за ее спиной и нервно клацала только что наточенными ножницами.

— Да, Холли, — тихо заметила Айви, — именно все. И перестань наконец трястись, иначе ты мне уши отрежешь.

Сидя во главе кухонного стола, их младшая сестра Уиллоу прижимала руки к груди и безуспешно пыталась успокоиться.

— Может быть, ты просто спрячешь волосы под шляпой?

— Нет, Уиллоу, — ответила Айви со стоическим спокойствием, которое удивило даже ее саму. — Шляпы иногда приходится снимать, и что тогда?

— Да, но почему, Айви? — Холли подняла прядь волос сестры и поднесла к глазам. Густые, мягкие и шелковистые, они были длиной почти до талии. Она никак не могла решиться уничтожить такую красоту. — Почему все?

— Потому что об этом меня попросила Виктория, — сказала Айви. — Потому что я нужна ей, а все мы, как вы помните, не однажды клялись остаться на тайной службе у ее величества. Неужели мы изменим своему слову из-за небольшого неудобства?

— Но они такие красивые, — уныло проговорила Уиллоу и всхлипнула.

Айви решительно покачала головой:

— Не такие уж они и красивые!

Волосы у нее, конечно, длинные и блестящие, но они не вились, а именно это считалось модным в обществе. Они не были золотистыми, как у Лорел, или рыжими, как у Холли, и даже не имели неповторимого рыжевато-золотистого цвета — гордости Уиллоу. Напротив, тяжелая темно-каштановая грива Айви, которую не могли удержать никакие булавки, никогда не была модной, а значит, о ней не будут сожалеть ни окружающие, ни она сама.

И все же, когда Холли послушно подняла Ножницы и приступила к стрижке, у Айви сжалось сердце. Однако потом ее одолели дурные предчувствия, и мысли о волосах или их потере отступили на задний план. Виктория вела такую жизнь, что вряд ли имела полное представление о реальных условиях, в которых Айви предстояло претворять в жизнь ее план. Женщина в штанах — это само по себе уже плохо, но женщина, притворяющаяся мужчиной и проникающая в одиночестве, без компаньонки, в университет… Это скандал. Ее репутация будет погублена на всю жизнь, и королева ничем не сможет ей помочь.

В течение нескольких минут в кухне не было слышно ничего, кроме тиканья настенных часов, металлического лязганья ножниц и тяжелого дыхания Айви, которое, она надеялась, не было слышно сестрам. Ей придется только позаботиться о том, чтобы никто в Кембридже никогда не узнал правду и не смог связать юного студента с сестрами Садерленд. Признаться честно, она не так уж сильно тревожилась о своей репутации, поскольку замужество представлялось ловушкой, хорошо еще, если комфортабельной.

Она ничего не имела против того, чтобы променять мужа на книги. Тайным желанием Айви было иметь возможность на самом деле стать студенткой университета, читать, учиться и проводить время среди интеллектуалов. Что же касается брака, она сомневалась, что будет так же удачлива, как Лорел, и ей удастся найти мужа, который будет уважать ее интеллект и относиться к ней как к Партнеру, а не как к прислуге.

Но как быть с Уиллоу и Холли? Поскольку их родители, а теперь уже и дядя Эдвард, умерли, им придется самим пробиваться в жизни. А в мире, где происхождение, благопристойность и родственные узы играют основополагающую роль на ярмарке невест, ее игры в переодевание существенно снизят шансы сестер на удачное и счастливое замужество.

Она не говорила об этом Виктории. Она дала клятву. Они все это сделали. Значит, потребности королевы важнее их собственных.