Ее близнец откинулся на спинку кресла и с улыбкой до ушей переводил взгляд с Винтер на Рази и Кристофера. Он побарабанил пальцами по столу. «Tarraingigi siar!» — проговорил и он, и еще двое псов разлеглись на полу, но рычать не перестали. Тогда он снова тихо стукнул по столу и сурово воскликнул: «Tarraingigi siar! Anois!» Псы пристыженно заскулили и положили головы на лапы.

Близнец улыбнулся и извиняющимся жестом развел руками.

— Своенравные они, — сказал он по-хадрийски, растягивая слова.

Глаза сестры весело заблестели, она ответила с улыбкой:

— Не хуже своего хозяина!

Брат не слишком нежно толкнул сестру локтем в бок, а желтоволосый человек усмехнулся, будто эта перепалка его забавляла.

Винтер смотрела на них с изумлением. Кристофер сказал ей раньше, что мерроны потребуют от них «учтивости» — вовсе не такого их поведения она ждала. Она уже приготовилась к презрительной надменности и оскорбительным намекам, но не к этому непринужденному шутливому поддразниванию. Она с беспокойством задумалась о том, что может означать «учтивость» по мерронским представлениям.

Словно не замечая веселья своих сотрапезников, черноволосый человек не шевельнулся, лицо его было все так же отстраненно, пальцы отбивали такт музыки. Его собаки все еще предостерегающе рычали, преграждая чужакам путь к столу хозяина.

Близнецы повернулись к нему, как один. Подавшись вперед, брат ожидающе вскинул брови. Когда черноволосый никак на это не отреагировал, он постучал пальцами по столу и что-то нетерпеливо проговорил по-мерронски. Но тот по-прежнему не обратил на него внимания.

— Ульфнаор, — укоризненно проговорила госпожа.

Услышав в ее голосе мягкую укоризну, черноволосый меррон обреченно закатил глаза. Не глядя на подошедших, он махнул псам рукой и прорычал: «Tarraingigi siar!»

Последние два пса послушно улеглись, и близнец жестом попросил гостей выйти вперед. Винтер почувствовала, как Рази сжал ее руку в своей, когда они проходили мимо псов, но отпустил ее, как только они миновали их охранный круг.

Желтоволосый человек обошел стол и остановился за спиной близнеца, сложив руки на груди. Он уже не улыбался. Винтер заметила, что Вари разглядывает их торжественно, и близнецы тоже посерьезнели. Все ждали с одинаковым суровым выражением на лицах. Ульфнаор еще дальше откинулся на спинку своего стула — во взгляде его читался вызов.

«Ага, — подумала Винтер, — сейчас мы узнаем, каков их этикет». Она ждала, чтобы заговорил Кристофер. Молчание длилось и длилось. Винтер едва удержалась от того, чтобы подтолкнуть друга. Она слышала рядом тихое дыхание Рази. Он переступил с ноги на ногу. Кристофер все молчал. Винтер подумала, не переоценила ли она его знание мерронских обычаев.

После долгого напряженного ожидания Ульфнаор поднял брови с благожелательным удивлением и выпрямился. Он кивнул Кристоферу.

Кристофер сразу же выступил вперед и склонил голову, поднеся кулак к груди. Он обратился прямо к Ульфнаору.

— Мое почтение, Аойре, — сказал он на хадрийском языке, встретив взгляд его черных глаз. — Не окажете ли вы нам честь, выслушав наши имена?

Остальные сидящие за столом улыбнулись, и Винтер почувствовала, как распускается узел напряжения у нее между лопатками. Кристофер все сделал правильно. Не опуская прижатого к груди кулака, он выжидающе глядел на черноволосого меррона. Молчание длилось, улыбки постепенно потускнели, и между темными бровями Кристофера появилась морщинка.

Наконец черноволосый человек холодно сказал по-мерронски:

— Cen fath an teanga choimhthioch? Nach Merron thu?

— При всем моем почтении, аойре, — тихо сказал Кристофер, — мои спутники не говорят на мерронском языке. Я не буду говорить за них.

Уголки рта черноволосого поползли вверх, и он махнул рукой, как бы говоря: «Ну давай, если ты уж так хочешь».

Кристофер вежливо поклонился:

— Мое почтение, аойре. Позволь мне сказать, что я Коинин Гаррон, мак Айдан ан Филид.

— Ты найденыш Айдана Гаррона?

Кристофер поднял голову, и Винтер увидела в его глазах опасный заносчивый блеск.

— Со всем моим почтением, аойре, — угрожающе проговорил он. — Я сын Айдана Гаррона.

— И стало быть, — переспросил его собеседник, — ты называешь себя филидом?

Все мерроны устремили на Кристофера внимательный взгляд. Похоже, им был интересен его ответ. Некоторое время он выдерживал взгляд черноволосого, затем опустил глаза.

— Я не его крови, аойре, — сказал он. — У меня нет ни права, ни желания заявлять о собственности на то, что мне не принадлежит.

Вероятно, это был очень почтительный ответ: близнецы улыбнулись, а желтоволосый меррон вскинул голову с горячим одобрением. Уголки рта Кристофера приподнялись в печальной улыбке. Аойре кивнул, и теперь Винтер с удивлением увидела у него на лице доброту и понимание.

— Что же, очень хорошо, Коинин Гаррон мак Айдан, — мягко сказал он, указывая на Винтер и Рази. — Представь мне своих спутников.

Улыбка вернулась на лицо Кристофера, ямочки показались на его щеках, и он повернулся к Рази.

— Это, — сказал он, положив ладонь на грудь Рази и гордо просияв, словно отец, гордящийся перворожденным сыном, — мой большой друг и брат моего сердца, аль-Сайид аль-Табиб. — На это Рази криво улыбнулся, и Винтер тоже не смогла сдержать улыбки. Кристофер представил Рази «господином доктором». — Можете называть его просто Табиб, — радостно добавил Кристофер, хлопнув Рази по плечу.

Близнец встал с места и протянул руку Рази.

— Добро пожаловать за наш стол, Табиб, — сказал он. — Моя сестра рада познакомиться с тобой!

Рука бледной дамы исчезла под столом, и брат ее дернулся, как от хорошего щипка. Желтоволосый человек хихикнул, и даже аойре это, похоже, позабавило. Рази пожал руки сидящим за столом.

Все повернулись к Винтер, и она учтиво поклонилась в пояс, как паж при дворе. Кристофер обнял ее за плечи и прижал к себе.

— Это, — сказал он, — Изольда Уи Гаррон, инион Лоркан.

Рази вздрогнул, когда услышал, что Кристофер назвал Винтер по имени, но она едва заметно кивнула ему успокаивающе.

— Она моя крой-эйле, — тихо проговорил Кристофер, обнимая Винтер за талию.

Госпожа вздохнула и тихо сказала что-то таким тоном, каким говорят: «Как мило».

Желтоволосый расплылся в улыбке.

— Dha luch bheaga, — сказал он, лукаво прищурившись. — Rua 'gus dubh!

Близнец склонил голову, не отрывая глаз от Винтер, и добавил:

— A gcuid paisti chomh beag bideach go gcodlaionn said i ndearcan.

Все мерроны зашлись хохотом, хитро поглядывая на Кристофера. Он отмахнулся от них, как бы говоря: «Да, да, все это я уже слышал». Но он покраснел, и мерроны расхохотались еще громче.

Винтер оглядывала их веселые лица, неуверенно улыбаясь.

— В чем дело? — прошептала она.

— Просто глупая шутка. Они смеются над нашим маленьким ростом.

— Нет, скажи, — настаивала она.

Кристофер пробурчал:

— Они сказали, что мы как два мышонка, и… — он покраснел еще сильнее, — дети у нас родятся такие крохотные, что уместятся в чашечке желудя.

Винтер тоже почувствовала, как горят у нее щеки.

Бледная дама сжалилась над обиженной парочкой. Она встала и протянула руку.

— Добро пожаловать за наш стол, Изольда, — сказала она, пожимая руку Винтер.

Винтер вздрогнула, прикоснувшись к ее руке. Этой женщине из племени мерронов было по меньшей мере двадцать пять, но ладонь ее была мягкой и чистой, как у новорожденного младенца. Винтер даже не верилось. Даже у придворных дам, что целыми днями не выходили из своих покоев, пальцы были огрубевшие от вышивания, а под ногтями виднелась каминная сажа. По сравнению с ними пальцы этой женщины были белы, как свежевыпавший снег. Это было так невероятно, что Винтер забылась и глазела как дурочка, не в силах выпустить руку госпожи из своей.

Рази с тревогой шепнул:

— Сестра!

Винтер вскинула голову, внезапно опомнившись.