— Слушай, тут же далеко! Разве сам не видишь?

— Смотрите! — Винтер указала на деревья напротив, и все трое пригнулись чуть ниже.

Из леса вышла длинная процессия мужчин и женщин. Их было девять человек, они вели лошадей на поводу и, приблизившись к тем, кто сошел с парома, заговорили с ними на языке мерронов.

Последовал обмен приветствиями, и хозяевам шестерых волкодавов было выказано большое уважение. Огромные собаки шли возле хозяев, как телохранители, пристально вглядываясь в каждого человека и переставая скалиться только после легкого касания хозяйской руки. Мягкий вечерний свет поблескивал на кольцах, браслетах и брошах, отражался от металлической отделки на ошейниках собак и сбруе лошадей. Богатая одежда, прекрасные животные — этот отряд прибыл вести переговоры.

«Итак, Альби, — подумала Винтер, — ты пригласил к своему столу мерронов». Она покачала головой, так как не могла понять, зачем это нужно. Мерроны не подчинялись ни одному королю, не клялись в верности никакому дворянству, кроме своего. Более того, они жили только на севере и никогда не приходили на юг. Почему же они здесь?

Она посмотрела на Кристофера. Он пристально наблюдал за тем, как мерроны сводят лошадей с пристани. Он был в таком же недоумении, как и она, и его лицо омрачали тяжелые думы, когда он смотрел, как его земляки пропадают из виду, заходя во двор таверны.

— А теперь слушайте и запоминайте. — Выходя из-за сарая, Кристофер сбросил свою куртку и закатал рукава рубашки до плеча, чтобы были видны его браслеты в форме змей. — Это племя мерронов-Медведей. Они слепо привержены древним обычаям, ведут себя надменно, на иноземцев смотрят свысока. Если бы вы были просто чужаками, они бы не обращали на вас внимания — что хотите, то и делайте. Но вы не чужие, вы со мной, и они будут ожидать от вас соблюдения их этикета.

Винтер и Рази обеспокоенно переглянулись. Кристофер торопливо давал им наставления, одновременно расплетая волосы и распуская их по плечам.

— У вас не должно быть при себе спрятанного оружия, — сказал он, наклонился и переложил свой кинжал из сапога за пояс. — Если у вас есть украшения — кольца, кулоны, браслеты, — вы должны носить их на видном месте, иначе мерроны сочтут, что вы им не доверяете. — Он развязал ленту на затылке Винтер и освободил ее волосы, распуская их по плечам. Она посмотрела на него, и он заглянул ей в глаза с короткой ласковой улыбкой. — Красавица! — прошептал он.

Шагнув назад, Кристофер выжидающе посмотрел на нее и Рази. Он, казалось, весь гудел от сдерживаемого волнения, как улей с пчелами. Они ответили ему непонимающим взглядом, и он развел руками.

— Украшения? — подсказал он. — Спрятанное оружие?

Винтер вытащила из-под рубашки свою подвеску — знак гильдии, — чтобы она висела у нее на груди открыто. Рази оглядел себя, будто тревожась, не позабыл ли он какого оружия.

— Хм… — протянул он недоверчиво.

Кристофер, улыбаясь, закатил глаза, затем хлопнул в ладоши и ненадолго задумался.

— Что ж, посмотрим, — пробормотал он.

Они решили подъехать к таверне открыто, чтобы попытаться наладить с мерронами общение. Винтер и Рази отвлекли конюха объяснениями, как ухаживать за их лошадьми, а Кристофер походил вдоль конюшни, разглядывая племенные рисунки на шкурах мерронских коней. Затем вся троица собралась во дворе, у задней двери таверны, прислушиваясь к доносящемуся изнутри шуму, который недвусмысленно возвещал о вечеринке.

Кристофер тревожно улыбнулся, когда кто-то начал настраивать скрипку.

— Ну что же, Гаррон! — воскликнул он, встряхнувшись. — Что сейчас нужно объяснить?.. Ах да! Слушайте, я не уверен, что здесь и меня-то встретят с распростертыми объятиями, может, нас просто выпроводят, но если уж оставят…

Вдруг таверна взорвалась радостными воплями, и скрипка, флейта и барабан заиграли веселый мотив. Послышались крики и хохот, и Кристофер не смог удержать на лице серьезное выражение. Винтер с любовью улыбнулась, и Рази тоже просиял, видя несомненную радость друга. Но Кристофер склонил голову, провел ладонями по лицу и посмотрел на спутников серьезными глазами.

— К собакам и близко не подходите, — предупредил он. — Если им покажется, что вы замышляете недоброе против их хозяев, они вам голову откусят и разбираться не станут! Им горло перегрызть — все равно что поужинать. Когда войдете, дождитесь приглашения от того, кто сидит во главе стола, а если он промолчит, держитесь подальше! Если кто-нибудь сделает вам вот такой знак… — Он чуть опустил веки и прикусил зубами кончик языка — похотливое приглашение читалось в этом настолько явно, что смущенная Винтер покраснела до ушей. Кристофер усмехнулся. — Вы просто вежливо улыбнитесь, — продолжал он, — и отвернитесь. — Он серьезно посмотрел на Рази: — Здесь мне твои глупости не нужны. Если тебе мужчина такое покажет, сочти это за комплимент и не вздумай вспылить.

Рази скривился с несчастным видом. Кристофер повернулся к Винтер.

— Девочка, — начал он, — если кто-нибудь… — Он замолчал и замер, будто раньше находился в постоянном, незаметном для Винтер движении и только теперь успокоился. — Вообще-то… — сказал он, глядя ей прямо в лицо. — Вообще-то…

Он потянулся к Винтер и выдернул из подола ее туники длинную шерстяную нить, а затем вырвал такую же нитку из своего подола. Он быстро переплел ее темно-зеленую нитку со своей черной, так что получилась витая веревка. Эту веревку он завязал вокруг запястья Винтер. Затем он проделал то же самое во второй раз и протянул ей получившийся браслет, чтобы она завязала его на его запястье.

Коснувшись белой кожи его руки, Винтер подняла глаза.

— Что же это, Кристофер, теперь мы помолвлены? — поддразнила она его.

Кристофер покраснел и проговорил неуверенно:

— Не взаправду. Это просто… чтобы тебе здесь было легче.

Винтер наклонила голову, глядя ему прямо в глаза:

— Значит, не взаправду? — Она шаловливо улыбнулась, завязывая веревку на его запястье, и не отняла руки.

Музыканты в таверне заиграли джигу, а они все стояли и смотрели друг на друга. Кристофер ласково улыбнулся.

— Девочка моя… — прошептал он.

Рази кашлянул, они вздрогнули и подняли на него глаза.

— Сказать по чести, я этого не одобряю, — проговорил он.

У Винтер упало сердце, а лицо Кристофера потемнело от внезапной злой обиды. Он крепко сжал ее руку и шагнул вперед.

— Значит, не одобряешь, Рази? — спросил он. — А что именно ты не одобряешь?

Встретив взгляд его яростных серых глаз, Рази вдруг обиженно надул губы.

— Почему это ты Винтер взял замуж? — проговорил он. — Ты же сам видишь, что в твоей защите больше нуждаюсь я. — Он протянул руку с притворной мольбой. — Как насчет помолвки, Крис? Сделай мне предложение и спаси от этих ужасных мерронов!

Винтер облегченно вздохнула и рассмеялась, а Кристофер толкнул Рази в плечо.

— Ну, язва, — прорычал он. — Я им тебя на обед скормлю.

Из таверны снова послышался взрыв смеха, и все трое повернулись к двери. Кристофер сжал руку Винтер и взглянул на Рази.

— Готовы? — спросил он.

Они кивнули и все трое без дальнейших колебаний вошли внутрь.

Духота стояла страшная; казалось, тесная таверна набита великанами. Друзья пробрались вдоль стены за крайний столик. Винтер и Рази уселись и начали неуверенно оглядываться по сторонам, а Кристофер остался стоять.

Все мерроны стояли к ним спиной, очевидно сосредоточившись на музыке, но Винтер не сомневалась, что их приход заметил каждый из присутствующих. Кристофер то и дело вставал на цыпочки и радостно улыбался, оглядывая собравшихся.

Винтер повернулась к Рази, желая о чем-то спросить, но умолкла, видя выражение его лица. Рази смотрел на кого-то в противоположном конце комнаты широко распахнутыми карими глазами, приоткрыв рот. Такое невинное, детское выражение у него порой бывало в первые минуты после пробуждения — Винтер иногда успевала его застать, прежде чем оно исчезало под напором повседневных забот. Это выражение, столь редкое, тронуло ей сердце. Она повернулась, следуя за его взглядом.