Одна из жертв лежала на огромной двуспальной кровати, вытянув к изголовью босые ноги. Рукой он сжимал вспоротое горло, вторая рука, вытянутая вдоль тела, была развернута ладонью кверху.

Махровый его халат превратился в костюм из крови.

— Доминик Карамацца, — сказал Джек.

— Откуда ты знаешь? — спросила Ребекка, вглядываясь в изуродованное до неузнаваемости лицо мужчины.

— Интуиция подсказывает.

Второй мертвец лежал плашмя на полу. Его голова была повернута в сторону, а лицо просто располосовано. Та же экипировка телохранителя: рубашка с открытым воротом, черные брюки и наплечная кобура.

Джек отвел глаза от этой плоти, превращенной в фарш. У него явно начались нелады с желудком: приступы тошноты сменялись изжогой. Он понял, что настало время ментоловых таблеток, и начал искать их в кармане.

Обе жертвы в спальне были вооружены, но и им оружие не помогло. Тот, что лежал на полу, все еще сжимал в руке пистолет с глушителем — такой же, как у его коллеги в гостиной.

Доминик Карамацца оружие в руке не удержал, оно валялось неподалеку в скомканных простынях.

Джек прокомментировал:

— "Смит и вессон", "магнум-357". Оставляет в противнике дырку величиной с кулак.

В отличие от пистолета револьвер не имел глушителя.

Ребекка заметила:

— Выстрел из такой пушки в помещении должен наделать немало шуму.

Джек спросил Малгру:

— Стреляли из обоих пистолетов?

Медэксперт кивнул:

— Да. Магазин пистолета, судя по разбросанным гильзам, расстрелян полностью. Из "магнума" сделано пять выстрелов.

— И ни одного попадания в цель, — заметила Ребекка.

Малгру согласился:

— Похоже, что так. Тем не менее берем мазки со всех пятен крови, рассчитывая получить образец крови, не принадлежащей убитым.

Им пришлось посторониться, чтобы не мешать фотографу, и Джек заметил в стене слева от кровати две большие дыры.

— Это из "магнума"?

— Да. — Кадык Малгру качнулся, как гиря, вверх-вниз. — Обе пули пробили стену и вылетели в соседнюю комнату.

— Господи! Там никто не пострадал?

— Нет, никого не задело, но парень в соседнем номере чуть с ума не сошел.

— Его можно понять.

— Он успел кому-нибудь об этом рассказать?

— Может быть, его опрашивал кто-то из патрульных, но официального допроса еще не было.

Ребекка взглянула на Джека:

— Давай займемся, пока он свеженький.

— Хорошо, только подожди еще секунду. Еще один вопрос. А эти трое...

Не были ли они... искусаны до смерти?

— Похоже, что так и есть.

— Укусы крыс?

— Следовало бы дождаться результатов анализов и вскрытия...

— Пока мне хотелось бы услышать неофициальную точку зрения, — уточнил Джек.

— Ладно. Раз неофициально... Это не крысы.

— Собаки? Кошки?

— Не похоже.

— Вы обнаружили какие-нибудь следы пребывания здесь животных? Волосы, еще что-нибудь?

Малгру был удивлен:

— Я уже думал об этом, но странно, что и вы заговорили о том же. Я искал везде, но ничего не смог найти.

— Еще что-нибудь странное, необычное?

— Вы не обратили внимания на дверь?

— А кроме двери?

— Разве этого недостаточно?

Малгру ошеломленно уставился на них.

— Послушайте, первым двум полицейским пришлось взломать дверь номера.

Она была заперта изнутри. Окна тоже заперты изнутри, причем, судя по всему, их не открывали со времени последней покраски. И убийцы... будь то люди или животные... Как им удалось выбраться отсюда? Вот вам первая загадка — запертая изнутри дверь! Мне лично все это кажется странным, а вам?

Джек тяжело вздохнул:

— По правде говоря, эти странности, повторяясь из раза в раз, уже становятся вещами обыденными.

Тед Джернсби, техник телефонной компании, возился с распределительной коробкой в колодце неподалеку от школы Уэлтон. Мрак в глубокой шахте колодца рассеивали осветительные лампы, которые они с Энди Карнсом принесли из грузовика. Лампы давали не только свет, но и какое-то тепло, достаточное, чтобы его чувствовать и думать, что в колодце сейчас лучше, чем на улице, продуваемой холодным ветром. Но все-таки он замерз: приходилось работать голыми руками, и пальцы совсем окоченели.

Хотя дождевые колодцы не соединялись с канализационной системой, до Теда время от времени долетал тяжелый гнилостный запах, порой до того сильный, что заставлял Теда не просто морщиться, а испытывать приступы тошноты. Он хотел только одного — чтобы Энди побыстрее вернулся с источником питания и они побыстрее закончили ремонт.

Тед положил на пол узконосые плоскогубцы, поднес руки ко рту и стал обогревать их своим дыханием. Он отошел от лампы, чтобы взглянуть на неосвещенную часть подземного туннеля.

В глубине туннеля заколебался, задрожал свет карманного фонарика. Это Энди. Наконец-то!

Но почему он бежит?

Энди Карнс вынырнул из темноты, тяжело дыша. Ему было двадцать с небольшим, то есть он был вдвое моложе Теда. Они работали вместе только неделю. Энди был красавец с белокурыми волосами, здоровым цветом лица и веснушками, которые напоминали капли воды на сухом песке. Ему бы самое место быть где-нибудь на пляже в Майами или Калифорнии, а не в колодце Нью-Йорка.

Сейчас он был настолько бледным, что веснушки на его лице превратились в темные дырочки. Глаза у него были какие-то дикие, и весь он дрожал.

— Что случилось? — спросил Тед.

Энди, стуча зубами, с трудом выдавил:

— Там, в боковом туннеле.

— Что там такое?

Энди с ужасом оглянулся:

— Слава Богу, они за мной не погнались. Я уж боялся, что они охотятся за мной.

— Что ты несешь?

Энди открыл было рот, но заколебался и покачал головой. Испуганным голосом он сказал Теду:

— Ты мне не поверишь никогда в жизни. Я сам в это с трудом верю, но я видел все собственными глазами.

Тед нетерпеливо отстегнул фонарик от пояса с инструментами и уже было направился туда, откуда только что прибежал Энди, но тот крикнул:

— Погоди, Тед! Это может быть... очень опасно.

— Почему? — твердым голосом спросил он напарника.

— Эти глаза... — Энди передернуло при этих словах. — Их я в первую очередь и увидел. Множество глаз, сверкающих в темноте. Там, в глубине бокового отсека.

— И всего-то? Какая-то кучка крыс... Стоит из-за них так волноваться.

Поработаешь под землей еще пару недель и привыкнешь к ним.

— Нет, там были не крысы. Ведь у крыс глаза красные, верно? А эти белые. Или... как будто серебристые. Да, серебристо-белые. Очень яркие. И не потому, что отражали свет моего фонарика. Нет. Я и не светил в ту сторону, когда они показались. Они сами светились. Излучали свой свет. Буквально... пятна огня, ярко горящего пламени. Заметив их, я посветил фонариком, и оказалось, что они находились чуть ли не в двух метрах от меня, эти чертовы чудища, буквально у меня под ногами.

Тед не выдержал:

— Какие еще чудища? Говори толком.

Энди стал их описывать, и голос у него дрожал. Тед терпеливо слушал его, не перебивая, но в глубине души твердо знал, что в жизни такого не бывает. Знать-то знал, но предательский холодок страха несколько раз пробежал по его спине. Тем более нельзя все так оставлять. Несмотря на протесты Энди, он пошел в туннель. И ничего там не обнаружил, не то что чудищ, описанных Энди. Он даже завернул за угол и прошел еще несколько метров вглубь. Ничего. Фонарик освещал пустоту.

Тед вернулся обратно.

Энди ждал его, оставаясь в пятне света от рабочих ламп и с опаской всматриваясь в темноту. Лицо его было таким же бледным.

— Абсолютно ничего.

— Они были там минуту назад.

Тед молча выключил фонарик, снова прикрепил его к поясу и, засунув руки в отороченные мехом карманы, сказал:

— Сегодня ты в первый раз работаешь под землей.

— Ну и что?

— Раньше ты этого не делал?

— Ты имеешь в виду, спускался ли я в канализацию?