— Думаешь, у неё кто-то есть в Париже? — задал осторожный вопрос Денис. Боялся, что Говоров тут же взорвётся, выйдет из себя, но тот лишь равнодушно плечами пожал.
— Не знаю. Говорит, что нет.
Денис вытаращил на него глаза.
— Ты что, спрашивал её? Вот прямо так и спросил?
— Спросил. А что мне остаётся? Мне нужна определённость. Мне надоело жить в подвешенном состоянии. Все твердят о светлом будущем, а его как не было, так и нет. — Он сделал паузу. — Я попросил её остаться. Не могу я так больше.
— Ты на самом деле хочешь гнездо свить?
— А почему нет? Конечно, у нас со Светкой недопонимание… и оно всё растёт. Дошло до того, что она в нашем же доме, как чужая. Она меня раздражает. Нам сейчас и говорить-то не о чем, кроме работы. Но я всё ещё пытаюсь что-то изменить! Я! Хочется уже понять, что это такое, когда тебя дома вечером ждут. Потому что мне на самом деле надоело приходить в огромную, пустую квартиру, где кроме меня только эхо.
Денис хмыкнул и глянул на Говорова исподлобья, причём с недоверием.
— Ты сейчас про Светку говоришь?
Андрей скрипнул зубами.
— Хотя бы…
— И ты хочешь посадить её дома? Вряд ли она согласится просто на роль жены.
— Раньше она хотела именно этого. Она говорила о доме, о детях и потом уже о семейном бизнесе. А теперь всё перевернулось с ног на голову. И меня это не устраивает!
— А что она тебе сказала?
Говоров невесело усмехнулся.
— Что для неё это важно. Важно исполнить мечту отца, да и себе доказать, что способна на большее… Нет, Денис, ты пойми, я готов это принять. Раз для неё важно… Я не собираюсь запирать её дома, но ей уже мало прежних идеалов. Она нашла другие, и они её манят со страшной силой. Раньше она жаловалась, что работа отнимает у неё слишком много времени, а теперь это время у неё отнимаю я. Своими разговорами, поездками к родителям, просьбами вернуться в Москву… а в Париже блеск, суета и она должна успеть везде. — Он задумался, потом хмыкнул. — Знаешь, мне кажется, что нет у неё любовника. У неё просто времени на это нет.
— А если бы был? — Горский хитро прищурился.
— А это уже не суть как важно. Возможно, я бы даже облегчение испытал… в каком-то смысле. Появился бы чёткий ответ на некоторые вопросы. А может и решение какое-нибудь… Но она просит подождать ещё немного. Как заведённая твердит о весеннем показе в Нью-Йорке.
Денис поперхнулся.
— Да ты что? В Нью-Йорке?
Говоров же скривился.
— Хоть ты не начинай.
— Подожди, Андрюх, неужели тебя это не волнует?
— А зачем? Света всё сделает, и даже поволнуется за нас всех. Это уже не моя мечта, а её. И я вот думаю, может её предупредить, что когда мечты сбываются, ты остаёшься один на один с самим собой. А это уже не столь интригующе. — Он помолчал, потом со вздохом добавил: — Я подожду весеннего показа.
Денис нахмурился.
— Что ты имеешь в виду?
— То, что я отпускаю жену в Париж. Пусть едет, исполняет мечту… А там посмотрим. — Отвёл глаза и посмотрел в окно. Несколько секунд молчал, затем моргнул, и снова повернулся к Денису, взгляд уже был деловой. — Ты все документы, которые она просила, подготовь. И про снимки не забудь, что она просила. Ты их забрал?
Горский посмотрел на потолок, словно ответ там искал, потом кивнул.
— Ну да. Забрал.
Говоров хмуро глянул на него исподлобья.
— Что ещё?
— Что?
— Не знаю! Вчера ты воду с этими снимками мутил и опять. Что не так?
— Всё так. Снимки у меня в столе лежат. Здорово вышло, хотя были некоторые казусы на съёмке. Игорь одну девчонку чуть до истерики не довёл.
— Какую девчонку? — не понял Андрей.
— Модель. Она, бедняжка, тряслась, как осиновый лист. Не знала куда вскарабкаться, чтобы спрятаться ото всех.
— Весело… А зачем ты на съёмку ездил?
— Проконтролировать хотел.
— Сазонову? — Андрей усмехнулся.
Денис призадумался, потом вздохнул.
— Не было там Ленки. Степнова за всем следила, вот я и поехал… Мало ли что?
Андрей перевернул страницу отчёта, даже рукой её зачем-то пригладил, и только после этого поднял на Горского глаза. В горле вдруг запершило, даже откашляться пришлось.
— Да? И что?
Денис выдал язвительную усмешку.
— В твоём вопросе слышится намёк или мне показалось?
— Денис! — одёрнул его Говоров. И тихо спросил: — Ты с ней говорил?
— Говорил.
— Как она?
— Андрей, я с ней не по душам говорил, а о работе. С виду — нормально. Вся такая деловая стала. Вторая Сазонова.
Говоров вздохнул и опустил глаза.
— Значит, у неё получается… — Поджал губы, борясь с подкатывающимися тоской и раздражением. — Это хорошо. А про Ваньку?.. — взгляд стал цепким и жадным. — Про Ваньку что-нибудь говорила?
Горский выразительно глянул на него и промолчал. Андрей кивнул, непонятно с чем соглашаясь, правда, потом добавил:
— Я рад, что у неё получается. Хоть у неё…
Денис внимательно наблюдал за ним.
— Почему ты до сих пор о ней думаешь, вот скажи мне. Что в ней такого?
Говоров снова уткнулся взглядом в документы. Затем нервно передёрнул плечами.
— Ничего. — Перевернул страницу. — Просто это лучшее, что было в моей жизни. О чём мне действительно приятно вспоминать…
--*--*--*--
Ксения открыла дверь, посмотрела на Лену и расстроено вздохнула.
— Зачем ты приехала? Я же сказала, что со мной всё в порядке. Просто лёгкая простуда.
Сазонова лишь головой покачала, повесила пальто на вешалку и прошла в комнату, не дожидаясь приглашения. Остановилась перед разобранным диваном и огляделась. Покачала головой, сокрушаясь.
— По твоему убитому горем голосу, можно было подумать, что на выздоровление ты уже не надеешься.
Ксения насупилась и потуже завернулась в халат.
— Глупости. Просто горло болит.
— А глаза чего на мокром месте?
— Вот заразишься от меня, тогда узнаешь. — Степнова подумала, глянула на подругу, а потом снова забралась в постель.
— Да я и так всё знаю. — Елена прошла к креслу и села. С сочувствием посмотрела на подругу. — С Димкой что-то не так?
Ксения покраснела и сунула нос под одеяло.
— С чего ты взяла?
— Так он с самого утра в офис названивает. А как узнал, что ты на работе не появилась, заволновался так, что телефон завибрировал. Вы поругались, что ли?
Ксения покачала головой. И снова закусила губу, почувствовав, как к горлу снова подкатывают истерические всхлипы. Глаза защипало, и она потёрла их, отвернувшись. Сазонова разглядывала её, потом запросто спросила:
— Не получается?
Слёзы покатились из глаз, остановить их было невозможно, Ксения принялась вытирать их ладонью. Всхлипнула и в отчаянии потрясла головой, надеясь, что это поможет.
— Неужели так плохо, Ксюш?
— Нет… Нет! Не плохо, но… — Она снова вытерла слёзы и посмотрела на подругу. И заговорила лихорадочным шёпотом: — Я скучаю по нему, Лен. Понимаешь? Скучаю… С каждым днём всё больше. И я не знаю, что с этим делать. Это не проходит! Ведь должно проходить, все говорят, что должно!..
Сазонова пересела на диван и погладила Ксению по спине.
— Должно, — повторила Лена. — А должно ли? Я вот иногда думаю, а кто об этом точно знает… как должно? Не плачь. Это твоя боль… И если она тебя не отпускает, возможно на это есть причина?
Ксения скомкала в руке носовой платок и прерывисто вздохнула, унимая рыдания.
— Я же умом всё понимаю, — продолжала она, остановившимся взглядом уставившись в стену напротив. Вытерла платком слёзы. — Дима он очень хороший… наверное… Наверное, в чём-то даже лучше Андрея… но у меня не получается забыть. Я постоянно их сравниваю!..
Лена понимающе покивала.
— И сравнение не в Димкину пользу, да?
— Может, со мной что-то не так?
— Да всё с тобой так. — Сазонова развела руками. — Просто непонятно, как тебя угораздило так в Говорова влюбиться? Как вас всех троих угораздило…
