— Что с Ксюшкой? Она белая, как простыня. Заболела?

— А ты сам подумай, — понизив голос, сказала Надежда Александровна. — Сегодня Говоров женится.

Повисла тишина, а Ксения с трудом разжала руку. До боли вцепилась в дверную ручку, бессознательно. А после маминых слов почти вывалилась за дверь.

Вот так. Оказывается все всё видят и понимают. А она плохая конспираторша и притворщица. Улыбается, а сама бледная, как мел.

Нужно срочно что-то с лицом делать…

Лена, оказывается, ждала только её. Расхаживала по своему кабинету, правда, постоянно останавливалась у зеркала и принималась вертеться, оглядывая своё новое платье, поправляла причёску… и с томлением поглядывала на часы. И всплеснула руками, когда Степнова вошла в кабинет.

— Ксюша! Я от беспокойства себе места не нахожу!

Ксения улыбнулась.

— А о чём ты беспокоишься? Извини, я задержалась немного. Ты меня ждёшь?

— Ну, конечно, я тебя жду! А ты как думаешь? Как ты себя чувствуешь?

Степнова вроде бы равнодушно пожала плечами.

— Замертво до сих пор не упала.

— Очень смешно.

— Я плохо выгляжу?

Сазонова упёрла руки в бока, пристально её разглядывая. Потом кивнула.

— Ты плохо выглядишь.

Улыбка с лица Ксении тут же исчезла.

— Спасибо…

— Ладно, не обижайся. — Елена подошла и почти силой усадила Ксению в кресло. — Всё хорошо будет. Сама же говоришь — живая. А это самое главное.

Ксюша покивала, не зная, куда отвернуться. Потом обратила внимание на платье подруги.

— Ты красивая.

Лена махнула рукой.

— Удивила… — Наклонилась и обняла подругу за шею. — Ксюш, вот увидишь, уже завтра легче будет, я тебе по собственному опыту говорю. Чёрт с ним… у меня даже слов нет, чтобы тебя успокоить.

Слёзы снова покатились из глаз, а горло сдавило. Ксения потёрла шею, пытаясь согнать спазм, чтобы не было так больно и можно было вдохнуть. Начала кашлять, а потом тихо спросила:

— А когда?..

Лена вздохнула и отошла от неё.

— В двенадцать.

Ксения похолодела. Затем взгляд метнулся к часам. Был уже час дня.

Сазонова наблюдала за ней.

— Как?

— А вот так. Всё уже кончилось.

Степнова начала судорожно тереть виски, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями.

— А ты?.. Почему ты ещё здесь?

— А ты думаешь, я горю желанием присутствовать при столь знаменательном событии? Сейчас поеду, скоро банкет начнётся.

Ксения закрыла глаза.

— Банкет…

— Прекрати. — Лена снова подошла и положила руки на её плечи. — Тебе нужно отвлечься. Поезжай куда-нибудь, отвлекись, просто пройдись. Я специально тебя из дома вытащила, чтобы ты не запирала себя в комнате и не давилась там рыданиями. Говоров этого не стоит.

— Не стоит?..

— Вот именно. Отпусти его. Ради себя самой — отпусти. Он сделал свой выбор.

Ксения медленно втянула в себя воздух, потом закинула голову назад и снова вытерла слёзы, часто заморгала.

— Я его не держала.

— Вот и умница. — Сазонова несколько секунд вглядывалась в её лицо, потом сама вытерла Ксении слёзы. — Всё у тебя будет. Поверь мне.

Степнова кивнула, а когда Лена ушла, снова зажала рот рукой, сдерживая рыдания.

Чужой муж…

А жизнь не может быть всегда сказкой. Это надо понять и принять.

--*--*--*--

Самый тяжёлый день в его жизни.

Андрей из последних сил улыбался, находил какие-то слова в ответ на поздравления, вёл какие-то пустые и никчёмные, но безумно "важные" разговоры, целовался с невестой… с женой, неизменно повторял он себя, танцевал с ней, нетерпеливо дёргал узел галстука, который душил его, кидал на всех раздражённые взгляды и продолжал мило улыбаться.

Он женился.

Его раздражали гости, музыканты, вездесущие официанты, поцелуи, тосты, марш Мендельсона. Его раздражала жена. Света не отпускала его от себя ни на шаг, цеплялась за руку и не позволяла пить, даже шампанское. Что-то шептала на ухо, со стороны казалось, что милое и забавное, а на самом деле уговаривала держать себя в руках. Андрей не чаял хотя бы на несколько минут остаться один.

Улучив момент, обсуждал с Жюльеном планы на ближайшее будущее, но и тогда Света вытащила его на середину зала и они снова танцевали. Говоров из вредности обступал ей подол платья, а потом долго "недоумевал", чем она недовольна.

Когда появилась Сазонова, его бросило сначала в холод, потом в жар. Он долго не сводил неё взгляда, словно ждал, что она подойдёт и скажет ему нечто очень важное. Но Лена даже когда поздравлять подходила, на него взглянула лишь мельком. Это задело за живое, Андрей снова ощутил вину, но у всех на виду свои чувства было показывать нельзя. Елена расцеловалась со Светой, потом долго разговаривала с его родителями, а на него не обращала внимания. Она его намеренно игнорировала, Андрей был в этом уверен.

Потом ему удалось поймать её у стола с напитками. Подошёл, плеснул себе виски и покосился на Сазонову, которая выбирала вино.

— Ты ничего не хочешь мне сказать? — негромко спросил он.

Лена вроде бы удивилась.

— Кажется, я тебя и Свету уже поздравила.

— Брось, Лен. — Он повернулся и в упор посмотрел на неё.

Она пожала плечами.

— Мне нечего тебе сказать, Андрюш.

Андрей быстро огляделся.

— Как она?

Сазонова взяла у бармена бокал с белым вином и отошла на несколько шагов. Говоров отправился за ней.

— Плачет, — призналась она.

Он споткнулся.

— Да?

— А ты этому удивляешься?

Андрей остановился и снова дёрнул узел дурацкого галстука. Отхлебнул виски.

— Она просила тебя поздравить.

Он непонимающе уставился на неё. Лена улыбнулась.

— Она сильная, справится. Ты не самое худшее, что было в её жизни.

Андрей смотрел на неё и в этот момент почти ненавидел Сазонову. За то, что так легко всё это говорила, за то, что смотрела чуть ли не с жалостью. За то, что издевалась. А ведь знала, что услышать он хочет совсем другое.

— Она просила… поздравить?

Лена кивнула.

— Вот я тебя и поздравляю.

Сазонова ушла, а Говоров остался стоять у окна. Отвернулся ото всех, боясь, что если кто-нибудь к нему сейчас подойдёт, он просто не сдержится и заорёт.

К нему и правда подошли, но не гости, а Денис. Но от него удалось отмахнуться, и Говоров вышел на балкон. Закрыл за собой дверь и сунул пустой стакан в кадку с фикусом. Подошёл к перилам и посмотрел вниз.

Он не самое худшее!.. Да кто дал Сазоновой право говорить так? Что она вообще знает?

Что ей Ксения рассказала? Неужели она тоже так считает?

Она плачет, переживает, но в итоге просто переступит через свои переживания и соответственно через него. И Андрей понимал, что самым правильным будет пожелать ей скорейшего… выздоровления. Он не хочет, чтобы Ксения думала о нём, тем более плохо. И чтобы плакала, не хочет.

Он ведь желает ей только лучшего. Счастья.

Ей и кому-то другому. Тому, кому повезёт намного больше, чем ему. Который сможет дать Ксении то, чего не смог он.

Который не струсит…

Шесть месяцев спустя (Январь 2007 года)

Разговор с воспитательницей Ксению расстроил очень сильно. Алла Витальевна говорила с ней спокойно, пыталась убедить, что волноваться пока не о чем, но смотрела испытывающе и Степнова из-за этого не могла найти себе места от беспокойства.

Прежде чем уйти, заглянула в группу и пару минут наблюдала за сыном, который с беззаботным видом играл с другим мальчиком.

В машине её ждала Лена. У них была назначена встреча, а Ксения из-за разговора с Аллой Витальевной, заставляла их опаздывать. Села в машину и вздохнула.

— Извини.

Сазонова разглядывала себя в маленькое зеркальце, потом закрыла помаду и убрала её в сумочку. Зеркальце отправилось следом. Посмотрела на Ксению и в удивлении приподняла брови.