— Пожалуйста, — улыбнулась Людмила Алексеевна.

Андрей отодвинул свою тарелку и вытер рот салфеткой.

— Спасибо, мамуль. Всё очень вкусно.

— А ещё у нас есть Пуфик, — сообщил довольный ребёнок, видя, как к нему придвигают банку с печеньем. — У него во-от такие щёки.

— Пуфик?

Ванька кивнул и подул на чай.

— Да, мы его кормим яблоками, морковкой и специальной пуфиковой едой, её мама покупает.

Андрей фыркнул от смеха и переспросил:

— Какой едой мы его кормим?

— Пуфиковой, — с готовностью повторил Ванька.

— Андрей, кто такой пуфик?

— Хомяк, мам. — Снова посмотрел на Ваньку. — Ты лучше расскажи, как ты себя в театре вёл.

Ванька вновь насупился, а Людмила Алексеевна опять присела за стол и улыбнулась.

— Вы в театр ходили? Из садика?

Ребёнок кивнул.

— Тебе понравилось?

Ванька прожевал, подул на чай, потом осторожно отхлебнул и покосился на Андрея.

— Чувствую, не зря мне Алла Витальевна внушение сделала, — "огорчился" тот.

— Что такое "внушение"?

Константин Александрович хмыкнул.

— То, что тебе мама вечером сделает, — порадовал его Андрей.

Ванька заметно погрустнел.

— А спектакль тебе понравился? — поинтересовалась Людмила Алексеевна.

Мальчик покачал головой.

— Нет. Там врали.

Андрей чуть чаем не подавился.

— Что значит, врали?

— Что за спектакль был?

— Мальчик-с-пальчик. Как в сказке.

— И кто же там врал? — спросил Андрей.

— Все. Мне бабушка эту сказку читала. Мальчик-с-пальчик маленький, вот такой, с пальчик, — Ванька продемонстрировал свой мизинец. — Так бабушка говорила. А там он большой. Даже выше меня! Так ведь не бывает.

Андрей переглянулся с родителями, потом поцеловал Ваньку в макушку.

— Умница моя. Хотя, убеждать в этом остальных не стоило.

— Алла Витальевна — это воспитатель?

Андрей кивнул.

— Да, она мне сегодня говорила, что у Вани на всё своё мнение.

— Но это же неплохо.

— Неплохо, — вздохнул Говоров, — но и высказывать его он не стесняется.

— У него два примера перед глазами, — подал голос из-за газеты Константин Александрович. — Когда надо — молчите, а когда не надо… особенно ты.

— Ну вот, и мне досталось, — посетовал Андрей.

Машинку Константин Александрович Ваньке всё-таки подарил. Тот клятвенно пообещал, что играть с ней не будет, а будет только смотреть. Андрей недоверчиво хмыкнул, а отец улыбнулся.

Уходил домой Ванька счастливый.

— Я к вам ещё приду, — пообещал он, прижимая к себе машинку.

Людмила Алексеевна рассмеялась, но тут же взяла себя в руки, улыбку убрала и кивнула.

— Приходи. С мамой и с папой. Хорошо?

— Хорошо. Мы с Пуфиком придём.

— Приходите с Пуфиком, — согласилась Людмила Алексеевна, провожая их.

Ванька помахал ей рукой и пошёл к лифту, а Андрея мать удержала за рукав пальто. Он обернулся, а она задумчиво посмотрела, потом кивнула.

— Я за тебя рада.

— Правда?

— Рада. Ты рад и я рада.

— Она рада, — сообщил Андрей Ксении, как только они с Ванькой вошли в квартиру.

— Да? — Она смотрела на него с недоверием.

— Мама, смотри, какую мне машинку подарили! Только с ней играть нельзя. А ещё я варежку потерял. Не будешь ругаться?

— Не буду, — рассеянно проговорила Степнова. Помогла сыну раздеться, убрала его ботинки в шкафчик, а потом поспешила в комнату, за Андреем.

Говоров как раз сел на диван, взял её чашку с чаем и отхлебнул.

— Андрей, они не рассердились?

— Ксюш, родители и сами всё прекрасно понимают. Другое дело, что иногда их желания расходятся с действительностью. Ты волновалась?

— Конечно, я волновалась. — Она присела в кресло и поманила к себе сына. — Поставь машинку, давай разденемся.

— Видишь, какая красивая?

— Вижу, очень красивая. Надеюсь, ты спасибо сказал?

Ванька кивнул.

Андрей сунул в рот конфету и запил чаем. И усмехнулся, когда услышал Ксюшин вопрос:

— Ваня, ты хорошо себя вёл в гостях?

— Хорошо. Я не хулиганил. А нас там кормили вкусными макаронами с подливкой. И печеньем из банки.

— Из банки? Видишь, как хорошо…

— Вань, иди, поиграй, — попросил его Андрей.

— С машинкой? Можно?

— Только осторожно. — Ванька довольный унёсся к себе в комнату, а Андрей устало поднялся и снял пиджак. — Я поговорил с отцом. В принципе, мы всё решили. Теперь только с Светой надо поговорить.

— И что решили?

— Откроем филиал в Париже, но возглавит его отец. По-моему, это лучший вариант. Так за Светкой будет кому присмотреть.

— А если она не согласится?

— Это она со мной может не согласиться, а с отцом спорить не осмелится. К тому же, можно созвать совет директоров. Я сегодня Сашке звонил, мы поговорили, и он тоже считает, что давать ей полную свободу не стоит. Я не собираюсь на неё давить, Ксюш. Пусть делает что хочет, у неё неплохо получается, но мы не соревнуемся друг с другом. И решаем не только мы. Даже не только я, ты же это понимаешь.

— Тебя покормить?

— Да нет, мама нас покормила.

Андрей взял её за руку и пересадил на диван, обнял.

— Всё потихоньку решается. Решается… Я рад, что поговорил с родителями.

— Они, правда, не против?

Говоров хмыкнул.

— Против чего? Они недовольны разводом, но они понимают, что сохранять брак, который сохранять желания нет, ни к чему. Не смотря ни на что. Так что, прекрати себя виноватить. Они нас в гости приглашали. Пойдём?

Степнова неуверенно пожала плечами, быстро опомнилась и кивнула.

— Конечно.

— Почему ты их так боишься?

— Твоя мама, наверняка, думает, что это я… с толка тебя сбила.

Говоров рассмеялся.

— Точно. Сбила.

Ксения пихнула его локтем.

— Андрей!

— Не думает она ничего. Не забывай, что я её единственный сын, и она меня знает очень хорошо. И прекрасно знает, что сбить меня с толка не так-то просто. И я сказал им про Ваньку.

— Что сказал? — не поняла Ксения. Пришлось закинуть голову назад, чтобы посмотреть Андрею в лицо.

— Что собираюсь его усыновить. И что ты на меня так смотришь? Разве мы с тобой об этом не говорили?

— А они?..

— Они сказали, что мы это должны сами решить. Как решим, так и будет.

Она отвернулась от него и вздохнула.

— Ну что? — Андрей попытался заглянуть ей в глаза.

— Им внук нужен. Родной, понимаешь? Наследник.

Андрей улыбнулся.

— Это предложение? Официальное?

Ксения привалилась к его плечу и в задумчивости закусила губу.

— Я не о том. Я о Ваньке. Он ведь не Говоров и твои родители…

Андрей помрачнел.

— Он мой сын. Мой, понимаешь? Не ожидал, что ты такое скажешь. — Андрей даже отодвинулся от неё.

— Я не про тебя, Андрюш.

— Родители примут наше решение. А я уже всё решил, причём давно. И ты это знаешь. Не понимаю, почему мы снова об этом говорим…

— Тише, Ваня услышит.

— Вот именно. — Андрей наклонился к ней и тихо сказал: — Я его усыновлю и воспитаю так, как считаю нужным. Он будет Говоровым, потому что так правильно. Потому что здесь, — Андрей прикоснулся пальцем к своему лбу, — он Говоров. Просто где-то что-то сбилось и тогда мы с тобой не встретились. А сын это мой. И больше никогда мне этого не говори, слышишь?

Ксения погладила его по плечу, выслушивая гневную тираду, потом приподнялась и обняла его.

— Не злись на меня. Я просто беспокоюсь… ну не бывает так, понимаешь?

— Как?

— Вот так. Чтобы всё так, как ты говоришь… хорошо. Я всё думаю об этом, думаю. Как сон какой-то.

Андрей снова сел и обнял её. Погладил по плечу, успокаивая.

— Я очень тебя люблю. И Ваньку люблю. А всё не так уж и хорошо. Но мы ведь постараемся? Если вместе будем, всё получится. Я знаю. Постараемся?

Она кивнула.

— Я сделал всё, как ты хотела. Разве нет?

Света лишь усмехнулась.