И тут же вернулся на край скалы.

Пританцовывая, вращаясь вокруг своей оси, он начал что-то напевать. Иногда он подпрыгивал, приседал, перекувыркивался через себя, тут же ловко вскакивал и плевал в прятавшихся где-то внизу людей.

– Мне становится скучно! – крикнул он через некоторое время.

– Мы подождём, пока ты уснёшь!

Маэль сел на камни и оглянулся на избушку, где скрывалась Гвиневера.

«Любовь моя, смысл моей жизни… Скоро приедут люди Артура… Но что же мне делать теперь? После того как я познал тебя, я не смогу оставаться подле Артура. Я нарушил клятву верности моему господину. Мне лучше умереть прямо здесь…»

Он поднёс руку к лицу и потянул носом, вдыхая запах женского тела, оставшегося на пальцах.

«Мне лучше умереть…»

Юноша откинулся на спину и прислушался. Понемногу стал набегать ветер. Висевший на шесте бубен закачался и издал гулкий звук, затем ещё и ещё. Маэль в тревоге повернул голову. Никогда не приходилось ему слышать, чтобы бубны сами пели. Впрочем, здесь лежала земля великого Мерддина, которому были подвластны любые чудеса.

Маэль поднялся и остановился на краю уступа.

– Эй вы, собаки! Слышите голос Мерддина? Слышите его бубен? Грядёт ваша гибель!

– Во имя Господа, Мордред, уйдём отсюда, – взмолился кто-то внизу.

– Чушь! Неужели вы верите во все эти россказни про старого скрягу? – огрызнулся Мордред. – Что может против вас жалкий старикашка?

– Бубен Мерддина поёт песню смерти! – опять крикнул сверху Маэль.

Сгрудившиеся вокруг Мордреда воины недовольно бухтели. Снизу им было плохо видно человека на вершине утёса. Но им открывался прекрасный вид на затянутое тучами небо.

Облака внезапно сдвинулись и побежали, клубясь и принимая причудливые формы. Над самым утёсом зависла неизвестно откуда взявшаяся чёрная птица и вскоре исчезла, оставив за собой необъяснимый мутный след в небе.

– Что это? – оторопело прошептал Мордред. – Темнеет, будто ночь надвигается.

– Снег, – проговорил стоявший возле него бритоголовый мужчина, на спине которого болталась волчья шкура. – Смотрите! Снег повалил!

Из бурлившей над скалой сизой тучи сыпались белые хлопья. Некоторые невесомо кружили над лесом, другие наливались тяжестью в полёте и падали на землю тяжёлыми крупными льдинами.

– Боже! Что это? Мордред, ты посмотри вокруг! Нигде ничего такого, только тут, прямо над нами! Я убираюсь прочь! – испуганно воскликнул кто-то. – Может, Мерддин тут ни при чём, но мне не по вкусу вся эта дьявольщина!

– Стой!

– Не останавливай меня! Я буду в нашем лагере!

Трудно сказать, сколько прошло времени, но когда послышался дружный топот множества копыт, Маэль, неотрывно наблюдавший с утёса за передвигавшимися в лесу тенями Волчьей Стаи, сразу понял, что приехала помощь из крепости.

– Гвиневера! – Он метнулся в хижину и упал на колени перед девушкой. – Приехал Артур! Ты спасена!

– Артур?

– Да…

Они вдвоём вышли на скалу.

– Волчья Стая удирает, – сказал Маэль.

– Что же нам делать теперь? – растерянно проговорила Гвиневера, глядя на двигавшихся между деревьями всадников.

– Воины Круглого Стола! Здесь воины Круглого Стола! – доносилось снизу.

Маэль затянул ремень, поправил ножны и торопливо набросил плащ. Его затуманенный взгляд блуждал по вечернему пространству.

– Если бы я знала, что нас всё-таки спасут, я бы… – Гвиневера едва сдерживала слёзы.

– Ты бы не осмелилась открыть мне твою любовь?

– Да… Как нам быть теперь? Как мне возвращаться к Артуру? Теперь жизнь будет мне хуже смерти!

– А как мне служить теперь Артуру? – подавленно спросил юноша. – Я принёс ему клятву верности, и вот я обманул его… И как обманул! Возлёг с его женой!

Они замолчали, глядя на приближавшихся всадников. Впереди скакал сам Артур.

– Я покину Круглый Стол, – произнёс Маэль. – Сегодня же…

– Нет! – почти закричала девушка. – Отныне ты связан со мной. Ты обещал служить не только Артуру, но и мне!

– Я не смогу смотреть ему в глаза.

– Смотри в глаза мне, а не ему… Маэль, я умру, если ты уедешь!

– Позволь мне уйти, госпожа!

– Я не госпожа тебе, а жена! Да, я согрешила перед Господом, вступив в незаконную связь с мужчиной. Но у меня есть оправдание – любовь! К Артуру у меня нет любви… Милый мой, не покидай меня!

– Мы убили пятерых, – доложил Касваллаун, когда отряд вернулся в крепость.

Артур молча слез с коня и посмотрел на Гвиневеру. Бледное от волнения лицо девушки дрогнуло.

– Прости, господин, – едва слышно произнесла она. – Я доставила тебе много хлопот.

– Ты могла погибнуть, – только и ответил он.

– Я виновата. – Она смиренно опустила глаза.

Артур посмотрел на Касваллауна, всё ещё сидевшего верхом и поигрывавшего поводьями.

– Распорядись, чтобы сегодня же гварды обшарили местность и выяснили, где обосновалась Волчья Стая. А потом мы разорвём их на куски.

– Всё сделаю, – кивнул Касваллаун и развернул коня.

– Государь мой, – робко подала голос Гвиневера, и протянула руку Артуру.

Он молча снял жену с лошади, но не опустил на землю, а удержал в воздухе и долго смотрел на неё изучающим взглядом. Она висела у него в руках, затаив дыхание, и не знала, чего ждать. Сердце учащённо колотилось. В эти мгновения Артур был и впрямь похож на медведя – огромный, взлохмаченный. Гвиневере показалось, что в его глазах поднялась волна гнева, и подумалось, что муж вот-вот раздавит её своими ручищами. Она сглотнула и начала молиться, но ничего ужасного произошло. Наоборот, Артур с необычайной осторожностью поставил жену на ноги и мягко поцеловал в губы. Она почувствовала солёный вкус пота, струившегося по его лицу и скопившегося в густой бороде.

Она ждала упрёков.

– Тебе надо отдохнуть, – сказал он.

– Что с моей служанкой?

– Линет? Мы не видели её. – Артур бережно провёл широкой ладонью по щеке жены. – Я мог потерять тебя.

Она не ответила, но подумала: «Он любит меня. В нём бездна тепла. Однако сердце моё принадлежит другому… Но где же Маэль?»

– Ступай к себе, – сказал Артур.

Она быстро пересекла двор, проталкиваясь сквозь взмыленных и часто всхрапывающих лошадей. Исподлобья поглядывая на воинов, она пыталась найти Маэля, но не видела его.

На ступенях дома стоял Мерддин.

– Рад, что всё обошлось, дитя моё, – улыбнулся старик.

– Милостью Господа… – Гвиневера перекрестилась.

– Не ищи его.

– Кого? – насторожилась девушка.

– Маэля.

– Почему?

– Он больше не появится здесь.

– Почему?

– Разве ты не понимаешь, дитя моё? – Голос Мерддина звучал печально. – Он предал своего государя. Он согрешил… И его грех гораздо тяжелее твоего…

Гвиневера почувствовала, как у неё закружилась голова. Мерддин всё знал, ничто не могло укрыться от его прозорливости. Щёки девушки запылали.

– Тебе нечего бояться, – не меняясь в лице, сказал друид. – Тайна твоей любви станет известна, если только ты сама откроешь её кому-нибудь. Но отныне ты обречена на бесконечное ожидание. Маэль не позволит себе вернуться в братство Круглого Стола. Разве что на щите – искупив жизнью нарушенную клятву верности.

– Боже всемогущий! Прости меня! Не удали щедрот твоих от меня! – запричитала Гвиневера, прижав руки к груди и переплетя пальцы с такой силой, что они побелели.

– Успокойся, дитя. Господь не осудит тебя за случившееся. – Мерддин взял девушку под руку и повёл внутрь. – Любовь околдовала тебя. Не твоя вина, что ты не смогла устоять перед опаснейшей из сил, придуманной Господом для испытания наших душ.

– Откуда тебе всё известно? – Гвиневера покачнулась. – Как ты можешь знать то, чего не видел и не слышал? Ты чародей?

– Ты забываешь, дитя моё, что я – верный слуга Господа нашего. Его властью мне дано право видеть то, что скрыто от других.