Артур, нежно поглаживая живот Гвиневеры, ответил:

– Любящий человек не приносит себя в жертву, он просто живёт в любви. Я делаю то, что считаю нужным, а ты делай своё. Теперь, когда ты носишь в себе ребёнка, ты обязана научиться прежде всего думать о нём.

– Так же, как ты думаешь о своём народе, государь?

– Именно. Отныне ты – мать. Твоя забота – потомство.

Артур снял с шеи шнурок, на котором висела деревянная фигурка, спасшая его однажды от удара стрелы.

– Возьми этот амулет. Он всегда охранял меня. Пусть теперь послужит тебе, а после – ребёнку.

– Ты говоришь так, словно прощаешься со мной.

– Прискакал гонец. На восточных границах очень неспокойно. Мне придётся уехать на некоторое время. Грядёт большая война.

– Германцы?

– Да, саксы, алеманы, англы. Огромная армия идёт на нас. Начинаются трудные времена. Я хочу, чтобы ты проводила как можно больше времени с Мерддином.

– Хорошо, государь.

– Сейчас он отправился зачем-то в свою лесную берлогу, и я не знаю, дождусь ли его возвращения… Мне так нужно поговорить с ним. О многом поговорить…

Мерддин стоял на краю обрыва и смотрел вниз. Лес шевелился, колыхался, перекатывался зелёными волнами, подчиняясь нажиму ветра. Ровный шум листвы нарастал с каждой минутой. Ветви деревьев раскачивались сильнее и сильнее. Ветер усиливался.

Мерддин поднял глаза к небу.

– Я чувствую твоё присутствие, Магистр, – проговорил он.

Постояв некоторое время на обрыве, друид повернулся и неторопливо двинулся к своей лесной хижине. Приблизившись к входу, он опять остановился и обернулся к лесу.

В двух шагах от себя он увидел полупрозрачные очертания человека в длинном одеянии.

– Магистр!

– Брат мой Мерддин! Мы давно не встречались, я пришёл побеседовать с тобой, – проговорила человеческая тень.

– Приветствую тебя, Магистр! Редко выпадает мне счастье беседовать с Хранителем Ключа Знаний.

Очертания человека сделались отчётливее, но, как всегда, лицо Магистра оставалось скрытым под низко нависающим капюшоном.

– Я узнал, что ты общался с Хелем. – Голос Хранителя Ключа Знаний звучал ровно, почти бесстрастно.

– Да, Магистр.

– Тебе следовало доложить о его появлении.

– Да, Магистр. Но Хель сразу раскусил меня. Между нами состоялся открытый разговор. Хель сильнее меня. Я бы не справился с ним. Кроме того, он обещал мне не вмешиваться в дела Коллегии. Он давно не практикует магию, он превратился в воина и жаждал вступить в братство Круглого Стола.

– Не надо об этом, – великодушно махнул рукой Магистр. – Я просмотрел на тонком плане ваш разговор и понимаю, почему ты умолчал о вашей встрече. Не вини себя ни в чём. Приехав в Британию, Хель нам не помешал.

– Да, Магистр.

– Но у меня сложилось впечатление, что ты стал менее искренним в своей миссии.

– Не понимаю тебя, Магистр. Разве я не справляюсь с возложенным на меня поручением?

– Ты долго и преданно служил Коллегии на земле Британии. Тебе удалось сделать гораздо больше, чем я ожидал.

– Почему же ты говоришь, что я стал менее искренним?

– Зерно сомнений пустило корни в тебе. Ты не хочешь признаться в этом себе, но после встречи с Хелем ты потерял былую твердость духа.

– Это не так.

– Ты хочешь поспорить со мной? – удивился Магистр.

– Нет.

– Тогда просто выслушай меня. Ты должен знать истину. Иногда наши браться могут принимать всё на веру, не задаваясь лишними вопросами, но случается, что мне приходится сбрасывать покров с того, что лежит на дне сосудов, откуда проистекают наши замыслы. Я пришёл, чтобы поведать тебе об Иисусе, веру в которого мы сейчас распространяем по миру… Ты стал сомневаться, был ли он в действительности.

– Да, я начал сомневаться. Но сомнения мои касаются лишь человека, а не идеи, которую мы несём как знамя.

– Хорошо, что ты произнёс эти слова. Идея важнее всего остального… Ты стал сомневаться, а потому я скажу тебе то, чего не раскрывал никому. Иисуса – того, о котором написано в священных книгах, – не было никогда! Сейчас, заглядывая в прошлое, мы увидим множество крестов, множество распятий, множество замученных до смерти пророков. Но не увидим Иисуса Христа, не увидим того, о ком мы рассказываем. Однако мы понемногу материализуем его. Вскоре он будет жить в действительности. Наши проповеди превращают идею в материю. Пройдёт каких-нибудь сто или двести лет, мы обратим наши взоры к правлению Пилата в Иерусалиме и увидим Иисуса во всей славе его. Те немногие люди, которые обладают даром проникать в прошлое, смогут день за днём проследить его жизнь, смогут прикоснуться к нему, услышать его голос. Иисус будет на самом деле жить в том времени, и земля, по которой он ступал, будет источать тончайшую благодать.

– Мы изменяем время? Переделываем прошлое? – удивился Мерддин. – Я не слышал, что такое возможно, Магистр.

– Об этом знают только маги высшей степени посвящения. Ты ещё далёк от этого. Высшей степени достигают лишь те маги, которые трижды проходят через Тайную Коллегию.

– Реинкарнируются, чтобы снова стать магами? – уточнил Мерддин.

– Именно. Они рождаются и опять попадают в Тайную Коллегию. Их прежние способности сохраняются и преумножаются в очередной жизни. – Магистр замолчал и долго сидел, не произнося ни звука. – Выслушай меня, Мерддин. Я появился здесь, чтобы предложить тебе непростую сделку.

– Слушаю тебя, Магистр. – Глаза друида вперились в важного гостя.

– Твоя судьба была начертана таким образом, что ты должен был довести Артура до самого конца, до его последней битвы. Твоя судьба предполагает очень долгую жизнь. Но я хочу изменить твою судьбу.

– Каким образом?

– Предлагаю тебе уйти из жизни в ближайшее время. Если я проведу тебя через временной узел ближайших двух месяцев, то ты воплотишься в теле человека, которого я взращу собственными руками и сделаю магом. Ты обладаешь редчайшими способностями. Было бы жаль потерять такого служителя. Если ты дашь своё согласие, то я немедленно займусь окончательными расчётами – как и когда лучше организовать твой уход…

Мерддин глубоко вздохнул.

– Опять служить Тайной Коллегии? – переспросил он. – Это заманчиво.

– Но если я ошибусь в составлении твоей линии жизни, то ты придёшь на Землю простым смертным, – добавил Магистр. – И тогда у тебя уже не будет никогда ни единого шанса подняться над уровнем самого примитивного человека. Если бы ты умер в этот раз по схеме своей судьбы, то всё шло бы своим чередом. Ты мог бы стать в будущей жизни великим художником, философом, учёным, но никогда бы ты уже не обладал магическими способностями… Однако при искусственном уходе шкала твоих воплощений меняется непредсказуемо. Я буду очень аккуратен, но ошибка всё-таки возможна. Это не пугает тебя? Ты можешь не соглашаться.

Мерддин шевельнул сухими пальцами, словно нащупывал в воздухе рукоять невидимого оружия. Его губы дрогнули и растянулись в счастливой улыбке.

– Как бы то ни было, – произнёс он, покачивая седовласой головой, – я приду сюда во времена, когда христианство будет по-настоящему живой религией. А если всё сложится успешно и я снова стану членом Тайной Коллегии, то смогу однажды вернуться в прошлое и увидеть Христа. Ведь к тому времени священные тексты уже материализуются? Иисус станет реальностью?! Я хочу увидеть и услышать его…

– Ты даже сможешь стать одним из его апостолов, – уточнил Магистр.

– С радостью. – В голосе Мерддина прозвучал вызов всем законам природы, даже нерушимым законам времени.

– Значит, ты согласен на преждевременный уход?

– Да, – кивнул друид.

– Тогда оставайся здесь. Я скажу братьям, чтобы они провели церемонии, необходимые для твоего движения во времени. Сам же займусь коридорами событий… Не жди ничего, просто оставайся здесь, оборви связь с внешним миром…

И было Мерлину видение. Через заснеженные горы к нему явился человек с посохом в руке. Когда остановился человек перед Мерлином, то старец увидел, что пришедший был как бы прозрачен. И понял Мерлин, что перед ним не плоть, а дух.