– Но как?! Николай Яковлевич, как поверить?!

– Вопрос равный самой вечности… Стучащемуся да откроется. Желающий увидеть да увидит. Всё вокруг нас устроено таким образом, чтобы напоминать нам о реинкарнации и о том, что мы всего лишь играем здесь выбранные нами роли. Театр, кино, книги… Всё это – модель реинкарнации.

– Не понимаю. Почему вы сравниваете театр и кино с реинкарнацией? Что общего?

– Актёры выходят на сцену и играют свою роль, натягивая на себя чужую судьбу. Они по-настоящему плачут, смеются, целуются, едят на сцене. А потом уходят за кулисы и сбрасывают с себя то, чем только что жили. Некоторые освобождаются от груза своей роли легко, но иные выходят из этого состояния тяжело. Так и душа приходит, уйдя за кулисы привычной человеку жизни, чтобы набраться сил для новой игры, обдумать пережитое, наметить новые нюансы роли.

– Ладно, пусть так. Но актёр возвращается на сцену, чтобы ещё раз сыграть ту же роль. Вы хотите сказать, что душа не раз воплощается в одно и то же тело?

– Я об этом не говорил. Она воплощается в людей, которые проходят один и тот же путь, но при чуть-чуть, может, иных обстоятельствах. Однако фактически эти незначительные обстоятельства имеют очень большое значение. Всё, кажется, как и в прошлый раз, но значимость переживаний совсем иная. Одно и то же – на самом деле не одно и то же…

Профессор поднялся и протянул девушке руку.

– Хотите, я провожу вас? – спросил он.

– Вы расскажете что-то ещё? Приподнимете ещё немного завесу тайны?

– О нет! Никаких тайн! Только истории, интересные истории про интересных и не очень интересных людей… Желаете послушать?

Она кивнула.

Они неторопливо пошли вниз по улице, погружаясь в гущу московского шума, и вскоре скрылись в бурлящей толпе, где никто никого не знает, но все на самом деле давно знакомы и касаются друг друга плечом, чтобы напомнить о себе и начать внезапный разговор, который, возможно, поможет им размотать бесконечно длинный клубок воспоминаний…

Август 2005-декабрь 2007