Алессандра смотрела перед собой застывшим взглядом. Она подняла руку и начала пропускать сквозь пальцы длинные пряди своих волос. Снова и снова, машинальными движениями, как будто расчесывая гриву Тоски.

Тэра вскочила на ноги.

– Мы не должны так сидеть!

Рука Алессандры остановилась.

– Что? Что ты хочешь сказать?

– Это не смерть. Мы не должны вести себя так, как будто это смерть.

– Его машину нашли искореженную и обгоревшую. Его в ней не было.

– Да, да. Но…

– Ради Бога, мама!

– Ты слышала, что сказала полиция. Официально он считается просто пропавшим.

– Кого они этим обманут? – Алессандра с яростью и горечью смотрела на мать. – Они просто не могут сказать слово "мертв", пока у них нет тела для опознания.

– Нет, – тихо простонала Тэра, прикрыв ладонями глаза.

– Ну, послушай, ведь совершенно очевидно, о чем они думали. Иначе, зачем бы им талдычить обо всех этих "случаях", когда водители исчезали, а затем их находили где-нибудь в реке. Куда их сбрасывал какой-нибудь пьяный водитель грузовика, который хотел избежать обвинения в непредумышленном убийстве.

– Нет.

– Случилось именно то, о чем они думают. Водитель грузовика, который врезался в папину машину, вытащил его, а потом… – Голос Алессандры сорвался. – Мама! Спустись на землю! – закончила она, сжигаемая яростью, горем и бессилием.

Тэра судорожно стала хватать ртом воздух. Снова села. Начала вздрагивать, не в силах совладать с собой.

– Мама! Мама! – испуганно запричитала Алессандра, сразу почувствовав себя беспомощным ребенком. – Не надо, не надо, – повторяла она, прижимая к себе голову Тэры.

Через некоторое время Тэра успокоилась. Взяла себя в руки, посмотрела на часы.

– Восемь тридцать. Тебе пора в школу.

Алессандра вздохнула.

– Сегодня суббота. И мы в Лондоне, а не дома.

Дом! Смешная имитация тюдорского дворца. Каким-то образом Тэра умудрилась полюбить это место. Она хотела сейчас вернуться туда. В просторную пустоватую гостиную. Комнату Сола, где были его музыкальные коллекции, его рояль, его дух. Она хотела перенестись туда и закутать себя в атмосферу этого места, как в уютное одеяло. Она жаждала заботы доброй и преданной миссис Локтон.

Алессандра с тревогой наблюдала за матерью.

Тэра улыбнулась.

– Все в порядке. Я держусь. Послушай, если сегодня суббота, значит, у тебя занятия в школе верховой езды?

– Это неважно. Не сегодня.

Взгляд Алессандры прыгал из стороны в сторону, не зная, на чем остановиться. Отвратительно думать о простых радостях, когда в воздухе висит черное облако трагедии. И в то же время, она жаждала этих радостей как единственно доступного утешения.

– Разумеется, это важно. Собирайся. Я отвезу тебя прямо сейчас.

Тэра помогла Алессандре вывести Тоску из трейлера. Алессандра взяла снаряжение и занялась лошадью.

Тэра наблюдала. Странным образом это успокаивало ее.

Она заметила, что Алессандра уже перерастает свою любимую Тоску. Ей скоро понадобится другая лошадь. Надо будет обсудить это с Солом. Она в ужасе оборвала мысль. Сол! Сол!

Тэра стиснула руки, моля Бога, чтобы Алессандра не услышала её стон.

– Мы еще не скоро выйдем на манеж, – сказала Алессандра. – Не жди, мама. Поезжай к бабушке. Вернешься сюда позже.

Около Алессандры уже крутились ее друзья и подружки, шел разговор о лошадях. Тэра посмотрела на них с неопределенной улыбкой, затем тихонько ушла. Она поехала к Рейчел.

– Он живучий, – сдержанно сказала Рэйчел, выслушав длинный рассказ Тэры.

Она поставила перед Тэрой чашку с кофе.

– Но он бы уже дал знать о себе к этому времени. Он бы не стал оставлять меня в этой адской неопределенности, если бы был жив, – сказала Тэра. Она посмотрела на мать. – Разве не так?

Рейчел взяла печенье со стоящей перед ней тарелки и принялась сосредоточенно крошить его на кусочки.

– Ты ведь не веришь, что он погиб, Тэра?

– Нет. – Тэра подняла глаза, глядя в пространство. – Я не знаю. Алессандра не хочет надеяться. Она все время повторяет это ужасное слово: мертв, мертв, мертв.

– Разумеется, она надеется. Но если убедить себя в том, что случилось самое страшное, больше нечего будет бояться.

– Да. Я понимаю, что ты права.

– Он любил тебя, – мягко сказала Рейчел. – Он был абсолютно без ума от тебя. – Она вспомнила поездку с Солом в больницу, где Тэра боролась за жизнь еще не родившейся Алессандры. – И если он жив, он все еще любит тебя. Но он единственный в своем роде. Он обладает способностью думать, действовать и чувствовать не так, как другие.

– Ты думаешь, он сделал это намеренно? – внезапно спросила Тэра. – Попытался убить себя?

– Нет. Конечно, нет.

– Полиция сказала, что водитель грузовика был пьян. Дорога была мокрой и скользкой.

Тэра все время напоминала себе об этом. Это несчастный случай, не ошибка Сола. Не его рук дело. Однако она не могла отделаться от мысли, что, если бы не в меру разговорчивая жена Бруно не сказала про эти чертовы светлые детские волосы Бруно…

Она вспомнила слова, которые сказала Солу, когда он мчал ее по скоростному шоссе после мастер-класса у Моники Хелфрич. "Вы верите, что ваша жизнь важна. Вы никогда не подвергнете себя настоящему риску". Эти слова были сказаны пятнадцать лет назад. Оказались ли они в обратном смысле пророческими? И стало ли сомнение насчет происхождения Алессандры последним рывком спускового крючка давно заряженного пистолета?

Она громко застонала, думая о своем любимом, зажатом в тиски, Соле. Боль прорезывалась сквозь оцепенение. Она не могла остановить круговорот страшных мыслей, безжалостно терзающих ее душу.

Рейчел утешала себя тем, что Тэра еще молода. Даже если Сол погиб, грусть не будет вечной.

Думая о Соле, Рейчел испытывала горечь. Стоя на своем пьедестале, он стальными струнами удерживал около себя обожающих его Тэру и Алессандру, и они танцевали вокруг него в почтительном восхищении, строго выдерживая задаваемый им ритм. Если его не стало, то они получают шанс освободиться. Осуществить собственные замыслы, пойти своим путем.

Рейчел встала и наполнила чайник водой, чтобы приготовить еще кофе. Нет, подумала она. Это не так. Это только мой взгляд на вещи. Для Тэры все это будет по-другому. И для Алессандры тоже.

– Тебе нужно заняться работой, – посоветовала она Тэре. – Нужно встретиться с Роландом Грантом. Тебе нужен оркестр и музыка.

– Я не могу. Не сейчас.

– Он никогда бы так не сказал, – жестко заявила Рейчел.

Полиция согласилась на просьбу Тэры не делать пока никаких публичных заявлений. По крайней мере, в течение первых суток. Однако они сказали, что после этого уже не смогут хранить молчание. Они обязаны публиковать сведения о пропавших людях. Возможно, объявится кто-нибудь, кто располагает информацией о мистере Ксавьере.

Тэра не могла возражать, хотя и понимала, что произойдет, как только эта история попадет в прессу. Она хотела, чтобы у Алессандры был хотя бы один спокойный день.

Напряженная тишина висела над домом в воскресное утро. С момента исчезновения Сола прошло тридцать часов. Тэра мрачно готовилась к буре, которая разразится над ней и Алессандрой, как только новость будет сообщена.

Алессандра, изнуренная горем и нервным возбуждением после вчерашних заездов, где она и Тоска заняли второе место, еще спала.

Тэра вышла в сад. Ее мысли были заполнены Солом. Легкие белые облака, типичные для начала лета, казалось, таяли в ярком солнечном свете. Тэра смотрела на них, пока у нее не заболели глаза.

Она прошла под нависающими ветвями араукарии, мимо лужаек и направилась вниз по подъездной аллее, небрежно касаясь блестящих листьев кустарника, растущего вдоль дороги. Дойдя до ворот, она остановилась, глядя на шоссе. Ворота были открыты. Они с Солом давно решили, что безопасность обеспечивается вниманием и доверием, а не замками, сигнализацией и прожекторами.