Сегодня она окончательно избавится от своего старого «я». В этом ей поможет Кей Эл. Мэдди похлопала себя по карману шорт, нащупывая спрятанный там презерватив, который она нашла в ящике стола Кей Эла. Он поможет ей, но сначала ему придется раздеться.

Кей Эл бросил пиджак на заднее сиденье, при этом под тканью его рубашки перекатились тугие мышцы. Мэдди поежилась и улыбнулась, чувствуя, как ее тело вновь пронизывает вожделение, которым была полна минувшая ночь и которое лишь усиливала близость и доступность предмета ее желаний. Кей Эл подал ей шарф, и она, обмотав им голову, принялась размышлять над своими дальнейшими действиями. Теперь уж Кей Элу не отвертеться. Скоро, очень скоро он окажется в ее власти.

Поистине удивительно, как быстро возвращаются плотские желания, как только ты избавился от страхов и печалей, а твой будущий свекор вознамерился арестовать не тебя, а кого-то другого.

— Первым делом я должен заехать к Генри, — сказал Кей Эл, выруливая на шоссе. — Сегодня он допрашивает Бейли, я хочу присутствовать. Потом дело дойдет и до тебя, крошка, так что не выходи из дому. — Кей Эл улыбнулся, и Мэдди закусила губу — так хорош он был в эту минуту. — Я оставлю машину у полицейского участка, и никто ничего не узнает.

От возбуждения смех Мэдди прозвучал чересчур громко.

— О нас знает весь город! — воскликнула она. — Оставь машину у моего дома.

— Нет, — отрезал Кей Эл и, бросив взгляд на спидометр, притормозил и поехал медленнее.

А вдруг он заупрямится? Мэдди искоса посмотрела на него краешком глаза и решила, что вряд ли. Кем бы он ни старался казаться, в глубине души Кей Эл по-прежнему оставался все тем же бесшабашным сорванцом.

Мэдди сунула в магнитофон кассету Брюса Спрингетина и повернула до отказа ручку громкости. Солнечный день огласился ревом суперхита «Рожденный бежать».

Кей Эл тут же убавил громкость.

— Окрестные фермеры только начинают свой трудовой день, — сказал он. — Зачем привлекать к себе внимание?

Ну вот, пожалуйста. Мэдди надула губы. Ей совсем не улыбалось провести остаток дней с человеком, который вознамерился получить медаль за гражданскую добродетель. Наконец машина покатила по Порч-роуд. Кей Эл еще притормозил и потащился с черепашьей скоростью сорок миль в час.

— Поезжай быстрее, — велела Мэдди.

— Здесь действует ограничение скорости, — ответил Кей Эл.

Мэдди страдальчески закатила глаза и сказала:

— Да, но предел составляет пятьдесят пять миль. Езжай быстрее.

Кей Эл вздохнул, и стрелка спидометра подползла к отметке «пятьдесят». Спрингстин начал «Громовую дорогу», и это была такая классная вещь, что Мэдди вскочила с кресла и уселась на его спинку, держась одной рукой за лобовое стекло.

— Какого черта? — рявкнул Кей Эл.

Набежавший упругий ветер привел Мэдди в восторженный экстаз, ей захотелось завизжать, сорвать с себя одежду и повалить любимого на заднее сиденье, но она ограничилась лишь тем, что сорвала с головы шарф и отбросила его.

— Пожалуйста, сядь в кресло, — сказал Кей Эл, хватая Мэдди за лодыжку, и она откинула назад голову, чувствуя, как забилось ее сердце. Ветер разметал ее волосы, пальцы Кей Эла еще крепче стиснули ее ногу, возвращая ей сладостные воспоминания. Она отпустила лобовое стекло и раскинула руки в стороны, ощущая движение каждой своей мышцы и слушая гневные восклицания Кей Эла, доносившиеся снизу.

— Ты с ума сошла! Садись! — Он потянул ее за ногу.

Мэдди утвердила ноги на сиденье и крепко вцепилась в спинку руками. Она хотела, чтобы Кей Эл насладился движением ее обнаженной плоти, но вместо этого он накричал на нее. Значит, нужно действовать последовательно, шаг за шагом.

— Ты знаешь, а ведь это действительно наша песня! — крикнула она сверху. — Точно, наша! Особенно в той части, где поется о городе неудачников! Съезжай с дороги, займемся любовью!

— Мэдди… — назидательно начал Кей Эл. В ответ она стянула через голову футболку и отправила ее вслед за шарфом — футболку тут же подхватил ветер и отнес в сторону. Когда Кей Эл вновь поднял глаза, у него отвисла челюсть. — Мэдди! — умоляюще воскликнул он, но она лишь расхохоталась, взбудораженная напором воздуха, гладившего ее кожу.

Вдали справа показалась ферма Дрейка, и Мэдди крикнула.

— Сворачивай на следующем перекрестке!

Впереди маячил трактор, в кабине которого торчал какой-то фермер. Кей Эл дернул Мэдди за ногу так сильно, что она не удержалась и плюхнулась на сиденье, но было уже поздно. Проезжая мимо фермера, они заметили, что он смотрит на них округлившимися глазами.

— Это был Тодд Овертон, — нарочито спокойным голосом произнес Кей Эл. — Генри задаст мне хорошую взбучку. Зачем ты это сделала?

— Сворачивай! — крикнула Мэдди, не отрывая взгляда от приближающегося въезда на ферму. — Сворачивай!

— Еще чего, — пробурчал Кей Эл. Тогда Мэдди сорвала с себя лифчик и бросила его на колени Кей Эла. Ветер тут же подхватил лифчик и вышвырнул его из машины. — О Господи! — Кей Эл рванул руль и свернул с шоссе на подъездную дорожку фермы в точном согласии с планом Мэдди. Машина, заскрипев шинами об асфальт, остановилась.

Как только «мустанг» замер на месте, Мэдди распахнула дверцу и выскочила на заросшую мягкой травой обочину прежде, чем Кей Эл успел ее поймать.

— Прекрати, Мэдди, — попытался урезонить разбушевавшуюся подругу Кей Эл, выйдя из машины. — Это совсем не смешно. Рядом чей-то дом.

— Смешно, даже очень смешно. — Мэдди быстро сняла шорты вместе с нижним бельем и презервативом в кармане и швырнула их в сторону Кей Эла. — Это дом Дрейка, заброшенная ферма. — Она уселась на траву, скрестила ноги и сказала: — Иди ко мне. Сейчас же. Займемся любовью на солнышке, на глазах у Всевышнего и всего остального мира.

Кей Эл посмотрел на нее и судорожно сглотнул.

— Это уж точно. На глазах у всего мира, — пробормотал он и шагнул к Мэдди, протягивая к ней руки. — До твоего дома пятнадцать минут езды. Быть может, лучше…

— Нет, не лучше. — Мэдди дернула его за руку, повалила на траву рядом с собой и перекатилась к нему в объятия, ощущая под смявшейся рубашкой его горячее крепкое тело. Она поцеловала любимого, чувствуя, как его руки скользят вниз по ее спине, а ветерок приятно холодит кожу, и повалилась на него, прижав к холодной земле.

— Глупая затея. — Он оторвался от Мэдди, чтобы глотнуть воздуха, но, пока говорил это, его руки все крепче обнимали ее тело. Он перекатил ее на спину и оказался сверху, горячий и тяжелый, и сердце Мэдди застучало быстрее, подлаживаясь к ритму музыки, лившейся из динамиков.

— Давай же, — сказала она. Он начал поглаживать ее бедра и делал это до тех пор, пока Мэдди не покрылась мурашками. Кей Эл поцеловал ее в шею, в ухо и опять в губы, забираясь языком ей в рот, а Мэдди тем временем зашевелилась под ним.

— Я очень хочу тебя, — шепнул он, вновь отстранившись от Мэдди и переводя дух. — Но не здесь. Нам кое-чего не хватает.

— В кармане моих шорт лежит презерватив, — ответила Мэдди. — Иди и достань его. Я слишком долго ждала. — Она притянула к себе лицо Кей Эла и вцепилась зубами в его губу. — Я хочу тебя сейчас же. И пусть все видят. Пусть все знают. — Она задвигалась под ним, наблюдая за тем, как темнеют его глаза, чувствуя, как под джинсами набухает тугая плоть.

— Глупая затея, — повторил он охрипшим беспомощным голосом и еще раз поцеловал Мэдди, сначала мягко, щекоча языком ее губы, потом крепче. Она порывисто прижалась к нему. Его губы нашли сосок на ее груди, и Мэдди задышала чаще, теряя разум от прикосновений его языка.

— Ну, давай же, — прошептала она ему в ухо. — Я всю ночь мечтала об этом, я так хочу тебя. Нас закрывает машина, люди ничего не увидят. Быстрее, и без всяких нежностей, я хочу тебя сейчас же…

Кей Эл просунул колено между ее ног, крепко сжимая пальцами ее тело, и Мэдди умолкла, помогая ему своими движениями. Прохладное дуновение между бедер напомнило ей о том, как еще недавно она чувствовала пустоту и изнывала от желания. Кей Эл перекатился на бок, расстегнул джинсы, и Мэдди простонала: