– Письмо от лорда Девлина, мисс Джарвис, – поклонившись, с бесстрастным лицом провозгласил он.

– Спасибо, Гришем, – она отложила перо, но подождала, пока дворецкий удалится, прежде чем сломать печать и развернуть сложенный лист. Сообщение оказалось лаконичным и деловым:

« Брук-стрит, 24 июля.

Я условился с архиепископом Кентерберийским о проведении церемонии в одиннадцать часов утра в четверг, в часовне Ламбетского дворца. Прошу сообщить, удобно ли Вам это время».

Подпись была простой и небрежной: « Девлин».

Геро некоторое время посидела, чувствуя поднимающееся из глубины души несвойственное смятение. Оказывается, рассматривать имеющиеся малоприятные возможности и выбирать кажущийся наиболее разумным образ действий – одно дело. А вот обнаружить, что тебя буквально швыряет в водоворот неотвратимой судьбы, – совсем иное.

В особенности, если судьбой является брак с таким мужчиной, как Девлин.

Решительно запретив себе раздумывать над всем, что повлечет за собой это замужество, Геро окунула перо в чернильницу и нацарапала однословный ответ: « Удобно».

Запечатав записку, баронская дочь поручила одному из лакеев доставить ее, а затем отправилась на поиски матери.

На древних, истертых плитах Вестминстер-Холла важничающие барристеры [18]и судьи в париках и мантиях группками проталкивались сквозь пестрые толпы покупателей, которые собирались возле тянувшихся рядами от входа в просторный высокий зал прилавков швей и модисток, торговцев писчими принадлежностями и подержанными книгами.

Несколько осторожных вопросов привели Себастьяна к лотку в середине восточного ряда, где худощавый мужчина средних лет, одетый в слегка поношенные замшевые бриджи, рубашку с рюшами и старомодный бархатный сюртук зеленого цвета, с задумчивой сосредоточенностью рассматривал тоненькую книгу в потрепанном переплете из коричневой кожи и мраморной бумаги. Лицо француза отдавало желтизной, а короткая стрижка жидковатых соломенных волос неудачно подчеркивала неестественно длинную шею и маленькую голову.

– Мсье де Ла Рок? – уточнил виконт, приблизившись.

Обернувшийся библиофил окинул Себастьяна пристальным, неожиданно враждебным взглядом. У Антуана де Ла Рока были бледно-голубые глаза, узкое лицо и длинный, с большой горбинкой нос.

– Верно. А вы… Девлин, нет?

– Девлин.

Де Ла Рок приподнял томик и сказал по-французски:

– Раннее издание ньютоновского «Метода флюксий», из библиотеки, собранной в замке Сирей Вольтером и его возлюбленной, маркизой дю Шатле. И вот оно здесь, в лавчонке какого-то невежественного букиниста на берегах Темзы. Причудливый поворот судьбы, не правда ли?

– Вы купите эту книгу? – поинтересовался виконт на том же языке.

Француз запихнул томик обратно между обшарпанных старых фолиантов и перешел на английский:

– Возможно, если завтра она еще будет здесь.

Повернувшись, они пошли рядом под уносящимися ввысь средневековыми окнами.

– Я слышал, вы учились на священнослужителя, – заметил Девлин.

Де Ла Рок вежливо улыбнулся.

– При ancien régime [19]перед сыном дворянина открывались всего две карьеры: шпага и церковь. Трое моих старших братьев избрали армию. Я слыл умником, потому-то в нежном семилетнем возрасте и был препоручен иезуитам. Сложись все иначе, в тридцать лет стал бы епископом. Ну, а нынче … – охватывая лавки с лентами и перчатками, служанок, покупающих белые косынки, бледных студентов права в засаленных сюртуках, француз широко развел руками и затем резко опустил их вниз, – …полюбуйтесь на мою достойную епархию.

– И вам бы пришлось по душе пастырское служение?

Вместо ответа собеседник только усмехнулся, устремляя взгляд куда-то вдаль.

– Как бы мне не льстил ваш визит, мсье виконт, боюсь, не могу не полюбопытствовать, зачем вы меня разыскали.

– Говорят, вы водили знакомство с Александром Россом.

– Водил. Однако не вижу… – де Ла Рок внезапно округлил глаза и, вытянув губы, в смятении пожевал щеку. – Mon Dieu. Росса что, убили?

– Очевидно, вы находите такую возможность несколько тревожащей. Почему?

– Разве это не естественно – встревожиться, узнав об убийстве друга?

– А покойный был вашим другом?

– В некотором роде.

– И в каком именно роде?

– Росс питал возрастающий интерес к редким и старинным изданиям.

Себастьян всмотрелся в узкое лицо собеседника. На полках в квартире убитого стояли книги, но ни одна из них не показалась виконту редкой или старинной.

– В самом деле?

– Угу. Время от времени мне попадались интересующие его экземпляры.

– Какие-то определенные книги?

– Мой товар большей частью французского происхождения. С роспуском монастырей на рынке появилось бесчисленное множество уникальных древних фолиантов.

– На французском рынке.

– Ну, – ухмыльнулся де Ла Рок, – вы же понимаете, есть способы…

– Когда вы видели Росса в последний раз?

Собеседник пожал плечами:

– Кажется, на прошлой неделе. В среду или, может, в четверг.

– А не в субботу вечером?

Де Ла Рок нахмурился, словно в раздумье, затем покачал головой:

– Нет, мы встречались раньше. В среду. Да, определенно в среду.

– Любопытно. Видите ли, я разговаривал кое с кем, кто заметил вас выходившим из квартиры Росса вечером в субботу.

Разумеется, это была ложь, однако виконту хотелось проверить, как поведет себя француз. Вместо того чтобы заволноваться или разозлиться, что его могли заметить, тот небрежно двинул плечом:

– В субботу? Нет. Кто бы ни утверждал это, он ошибается.

– Но вы захаживали на квартиру к Александру?

– Иногда.

– Не знаете, кто еще мог поставлять ему старинные книги?

– Нет, извините.

– Насколько вы были осведомлены о других занятиях Росса?

– Других занятиях? – недоуменно глянул собеседник.

– Думаю, вы меня понимаете.

Де Ла Рок остановился на верху ступеней и посмотрел вниз на шумную, запруженную людьми площадь.

– В настоящее время в Европе происходит дипломатическая революция, – медленно произнес он. – Человек, который утром является другом, к вечеру может сделаться врагом, и наоборот. Таков был мир Александра Росса. На вашем месте, мсье виконт, я бы действовал осторожно. Очень осторожно. Вы входите в опасные воды.

– Это угроза?

Француз повернулся к собеседнику лицом. Жаркое летнее солнце придало резкость его чертам.

– Угроза? Mais non [20]. Считайте это дружеским предупреждением. – Он кивнул через площадь туда, где высились покрытые пятнами копоти стены парламента. – На кону не просто человеческие жизни. На волоске висят судьбы монархий. Россия, Швеция, Австрия, Пруссия… Поверьте, сейчас все не так, как кажется.

Слова прозвучали напыщенно и вычурно – подобно самому де Ла Року.

– Кому могла оказаться выгодной смерть Александра Росса? – спросил Себастьян.

– Полагаю, все зависит от того, что было известно покойному.

– О чем известно?

Глаза француза прищурились в усмешке:

– Если бы я это знал, тоже подвергался бы опасности. Поверьте, мсье виконт, я предпочитаю сводить риск к минимуму.

– Однако явно не прочь рискнуть при необходимости.

– Если шансы хорошие.

– Шансы? Или цена?

– Вообще-то, и то, и другое, – вместо того, чтобы оскорбиться, рассмеялся собеседник и, поколебавшись какой-то миг, добавил: – Есть один швед, разговор с которым может оказаться для вас полезным.

– Швед?

– Высокий блондин по имени Линдквист. Карл Линдквист.

– Кто он? – нахмурился Себастьян.

– С виду торговец.

– Хотите сказать, что в данном случае видимость обманчива?