— По-вашему, Рождество чересчур коммерциализировалось? — В голосе Керка зазвучали саркастические нотки.

Почему он упорно продолжает этот разговор?

— Коммерциализировать можно все что угодно. Просто я не люблю Рождество.

— Полагаете, нужно забыть прекрасные рождественские обычаи — вручение подарков, например, — и вернуться только к религиозной сущности праздника? — Керк скрестил руки на груди.

— Но без религии и не было быэтого праздника; немного религиозного чувства еще никому не вредило. — Говоря это, Аманда обняла Вирджинию за талию и не без труда отвела девочку от елки. — Пора навестить Санта-Клауса.

Конец очереди к Санта-Клаусу терялся где-то вдали. Аманда попыталась ускорить дело, вклинившись в середину.

— Конец очереди во-о-он там, — тут же сообщила ей женщина с ребенком и зло поджала губы.

— Да-да, но я…

— В чем дело? — Как из-под земли, перед ними вырос вездесущий гном.

— Она хотела пролезть без очереди, — объявила женщина. Ей вторили негодующие голоса других матерей.

— Попытка пролезть без очереди является основанием для удаления с ярмарки, — сказал гном, стараясь говорить как можно мягче, но выражение его лица внушало: «Не обманывайтесь этим потешным видом — перед вами блюститель порядка».

Аманда постаралась изобразить широкую улыбку помощника продюсера:

— Я — Аманда Доннелли из программы «Хэлло, Хьюстон». — Она протянула гному руку, и тому ничего не оставалось, как пожать ее. — Мы снимаем эпизод о посещении Санта-Клауса. Если бы я смогла поставить Вирджинию ют здесь… — Аманда подтолкнула девочку к очереди, — это займет не больше минуты. А ваш ребенок, — обратилась Аманда к зло смотревшей на нее женщине, — возможно, попадет в кадр.

Но женщина толкнула вперед детскую коляску, преградив дорогу Вирджинии и прищемив Аманде ногу. Аманда задохнулась от негодования.

— Встаньте где-нибудь еще, а мы стоим здесь уже почти час.

— Мы снимаем…

— Я тоже! — Мужчина из очереди показал видеокамеру. — А теперь марш отсюда!

И куда только подевались борцы за мир, люди доброй воли?

Гном твердо взял Аманду за локоть, но она решила не сдаваться.

— Взгляните — вон там моя съемочная группа, — Аманда указала на Рона и на осветителя.

— Некоторые родители из всего ухитряются извлечь выгоду, — заметила одна женщина другой, а гном, призвавший на помощь охрану, потащил Аманду прочь.

— Я смотрю «Хэлло, Хьюстон», — сказал еще какой-то мужчина из очереди, — передачу ведет Мария Альварес. — Указав на Аманду, мужчина добавил: — Она— не Мария Альварес.

Мария Альварес, вечно Мария Альварес! Уж Марию-то Альварес гном и пальцем не осмелился бы тронуть.

— Мы встанем в конец очереди, — Аманде все-таки удалось высвободить локоть из крепкой хватки гнома.

С лицом, пылавшим от стыда, она жестом показала Рону, чтобы он оставался на месте, и подошла к Керку и Вирджинии.

Керк молчал, но губы его подозрительно подергивались. Уж лучше бы высказался — и дело с концом. А еще лучше — дал бы себе волю, Аманда же видела, что он едва удерживался от смеха.

— Могли бы и помочь, — пробормотала она наконец.

— Да вам наверняка не понравилось бы, начни я корчить из себя благородного рыцаря, — невозмутимо ответил он.

Что ж, его правда. Но это не улучшило ее настроения.

— В тот момент точно понравилось бы, позднее — возможно, нет, — усмехнулась Аманда.

Ну наконец-то и Керк улыбнулся. Достав из бумажника деньги, он протянул их Вирджинии и что-то шепнул ей на ухо. Потом указал на лоток кондитера.

— Конечно! — Звеня колокольчиками, девочка убежала. Прижав нос к витрине, она принялась разглядывать бонбоньерки с шоколадом.

— И зачем только вы это затеяли, — запротестовала Аманда, — а вдруг она испачкает шоколадом свой костюм?

Керк молча улыбнулся. Аманде была знакома эта улыбка. Мужчины обычно улыбаются так, когда чувствуют свое превосходство, точнее — когда им кажется, что женщины ведут себя нелогично и чересчур эмоционально.

— Шоколад для вас.

— Для меня?

— Я решил, что это как раз то, что нужно. — У Керка по-прежнему был самодовольный вид. — Наше агентство ежедневно помогает сбыту этой продукции. От нее, можно сказать зависит активность на рынке недвижимости.

Аманда разглядывала витрину, а потом вдруг произнесла:

— Вирджиния, возьми лучше орешки в шоколаде. Да, вон те.

Она услышала смех Керка и наконец-то почувствовала, как напряжение отпускает ее.

— Хорошо, один раз, может, и стоит себя побаловать.

— Слышал, слышал я эту фразу.

— Нет, серьезно — в отличие от других я не ем шоколад, когда волнуюсь. — Она порылась в кармане и вытащила заветный камешек. — Взгляните. Вот, все время ношу с собой. — Она положила в ладонь Керка гладкий, в белых прожилках камешек.

Керк погладил большим пальцем углубление в камешке. Аманда с удивлением вспомнила, что никогда и никому не рассказывала о своих камешках — даже Кей.

— Когда-то и у меня был такой. А ваш довольно увесистый. — Керк покачал его на руке и вернул Аманде.

Вирджиния, подпрыгивая, подбежала к ним.

— Не очень-то вы продвинулись, — с огорчением заметила девочка.

— Да, простоим по меньшей мере полчаса. — Аманда протянула руку к пакету, который держала малышка. — Давай-ка посмотрим, что у тебя там.

— Много не получите, — Вирджиния раскрыла пакет и вынула большой леденец в пестрой бумажке.

— Это что, оружие для самообороны?.. — Аманде достались орешки в шоколаде. Ммм… Аманда жевала лакомство, наполняясь блаженством.

На лице Керка опять появилось выражение превосходства.

Аманда протянула ему пакет, но он отказался.

— Может, позднее.

Ага, он надеялся, что она оставит ему… Она бросила в рот последнюю горсть орешков. Мужчины ничего не понимают.

После сорокаминутного изматывающего ожидания, сводив девочку в туалет, они приблизились наконец к Санта-Клаусу. Аманде он казался персонажем дорогостоящей киноленты. Чем ближе подходили к нему дети и взрослые, тем молчаливее становилась толпа. Люди ощущали волшебство Рождества.

Позднее, в кафетерии, доедая кукурузную лепешку и запивая ее лимонадом, Вирджиния заявила:

— Вот этот — настоящий Санта-Клаус. Но точно я буду знать тогда, когда он справится с моим тестом.

— Ты все еще не хочешь сказать нам, что это за тест? — поинтересовался Керк.

— Нет, нет и нет!

На какие только хитрости ни пускались Керк и Аманда, девочка так ничего и не сказала.

Санта-Клаус из Бафэлоу-Байю получил девять леденцов. Десять предназначались для настоящегоСанта-Клауса — так решила Вирджиния.

Потом, после кафетерия, они продолжили съемки на других рождественских ярмарках.

Впрочем, ни один из последующих Санта-Клаусов не смог сравниться с Санта-Клаусом из Бафэлоу-Байю. Пусть даже на ярмарке в Провиденсе Санта-Клаус, явно обладавший обширными познаниями в технике, интриговал ребятишек запиской, которую оставлял, уходя на обед: «Ввожу данные в персональный компьютер».

На ярмарке в Райсленде Санта-Клаус был членом движения «Гринпис» и призывал детей защищать окружающую среду. Он принципиально не носил меха на отворотах шубы и был обут в сандалии, сшитые из автомобильных покрышек. Отвергнув просьбу Вирджинии о «Супер Нинтендо», он предложил девочке взамен деревянную игру-головоломку ручной работы. Вещица не произвела на Вирджинию никакого впечатления, хотя Санта-Клаус и объяснил, что часть выручки от продажи этой головоломки пойдет на охрану китов. По мнению Вирджинии, Санта-Клаус из Райсленда не заслужил ни одного леденца.

Аманда начала неуклюже защищать его, но Керк возразил:

— Детям вовсе не нужны лекции по охране окружающей среды. Все, что им нужно, — увидеть Санта-Клауса.

— Да, но, может, тот-то и есть настоящий?.. — Лишь по изменившемуся лицу Керка она поняла, что развивать тему опасно.

Ярмарка в Галф-Шорз превосходила ярмарку в Эдоуби-Саут эксцентричностью оформления. Санта-Клаус в полном облачении — лучшем, по мнению Вирджинии, — сидел под соломенным пляжным навесом. Песок вокруг был настоящим, и разбросанные повсюду ракушки сверкали всеми цветами радуги. Помощницами Санта-Клауса здесь были девушки с гирляндами цветов на шее, исполнявшие гавайские танцы. Вирджиния получила в подарок пластиковую гирлянду цветов.