— Анни, ты даже и представить себе не можешь, что я узнал, — начал он.

— Интересно, — с усмешкой отозвалась Анни: у нее было шутливое настроение.

— Вчера я зашел в кабинет Картера и на его столе обнаружил карту Десперадо. Точнее, Хаскинс располагает информацией, согласно которой на твоем участке может оказаться месторождение нефти. Вот поэтому он и купил землю южнее твоей. По этой же причине он готов на любое преступление, лишь бы скупить твои угодья. Я уверен на все сто процентов, что поджог — его рук дело.

Пока он говорил, Анни слушала, широко раскрыв глаза. Однако, когда он замолчал, она вдруг разразилась хохотом, чем поразила его до глубины души.

— Ой, Зак! — сказала она сквозь смех. — Именно это ты и хотел сообщить мне? Ну кто поверит в эту сказку, будто мой урожай угробил какой-то идиот, поверивший в спрятанные в земле сокровища! Просто байка о пиратах, да и только! Надо же, Картер — искатель сокровищ! Мне даже его жалко стало!

— Это еще почему?

— Потому что все это напрасная трата времени и средств. В недрах моей земли нет никакой нефти. Много лет назад моей бабушке поведали ту же сказку. К ней приехали какие-то энтузиасты и стали копать и бурить в тех местах, где, как им казалось, должна была находиться нефть. Наделали скважин и что? Ни капли нефти не обнаружили. Даже воды там нет.

Она посмотрела на Зака огорченно.

— Господи, ничего не выйдет. Никто ведь и не заподозрит Картера в поджоге. А я потеряла лучший за все время урожай из-за его проклятой жадности…

Зак не мог с ней не согласиться насчет того, что Картера никто и не подумает заподозрить в поджоге. Зато он постарался вспомнить точно все линии и указатели на карте. Данные наверняка были подлинные, ни о какой подделке не могло быть и речи. Все же, если здесь однажды уже искали нефть и не нашли, зачем повторять ту же ошибку?

— Извини, Анни, — проговорил он. — Я надеялся, что у меня для тебя будет хорошая новость.

— Ты хотел спасти меня, Зак Райес? — спросила Анни и положила голову ему на плечо.

— Да, черт возьми.

Она потерлась о его плечо.

— Я благодарю тебя за твой порыв. Но, к сожалению, это не в твоих силах. И все равно, спасибо.

Анни поцеловала его.

— Скажи, а если бы тебе нужна была помощь, ты принял бы ее от меня? — поинтересовалась она. Зак ответил не сразу.

— Я бы постарался сам справиться с проблемой.

Анни усмехнулась.

— Учти, гордость присуща не только мужчинам.

Зак нежно потрепал ее по щеке.

— Но я был бы рад, что тебе небезразличны мои дела. Тяжело оставаться одному в трудную минуту.

— Да, конечно.

— Близкие люди должны быть всегда рядом. Им нельзя разлучаться.

— Знаешь, моя бабушка, Нэнси Дэй, тоже так считала, когда встретила дедушку. Представляешь, она дала ему прозвище Два Дня Смеха. Они полюбили друг друга, а родители бабушки были против их союза. Но бабушка жить без него не могла, поэтому ей пришлось уйти из дома.

— Что за имя — Два Дня Смеха? — поразился Зак.

Анни улыбнулась.

— Ты помнишь, я тебе рассказывала, что мой дед был индейцем, а бабушка — белой женщиной? Но она переняла их обычай давать прозвища, исходя из обстоятельств. Я не знаю точно почему, но что-то такое забавное случилось вскоре после их свадьбы, что дедушка просмеялся целых два дня. Бабушка и прозвала его так, но потом сократила имя и стала называть просто Ту [1].

— А как его звали на самом деле?

— Не помню, надо бы глянуть в бабушкин дневник. Но прозвище так прилипло к дедушке, что все его так и называли потом — Ту. Он, кстати, был очень веселого нрава.

После знакомства с суровым Трэвисом Заку трудно было представить, чтобы мужчины в этом семействе были веселыми и смешливыми.

— Расскажи мне про свою мать, — попросил Зак.

Анни просияла.

— Она была такая умная, такая красивая! А как она любила отца — ты себе и представить не можешь!

Зак скептически прищурился, и Анни погрозила ему пальцем.

— Между прочим, папа может быть очень милым и любящим.

— Знаю, знаю. Видно, как он обожает тебя и Мэри.

— Да, правда.

Анни задумалась и немного помрачнела.

— Когда мы с Карлосом поженились, мама была еще жива. Она умерла от редкого заболевания крови. Как жаль, что она не успела увидеть мою Мэри… А правда, Мэри красивая? Лучше нет в целом свете!

— Согласен, лучше Мэри нет, — с гордость, словно говоря о собственном ребенке, подтвердил Зак.

Анни улыбнулась ему.

— Ты действительно не сможешь остаться до возвращения Мэри? Она так расстроится, если не застанет тебя.

Анни вспомнила, как Мэри просидела всю ночь у окна, ожидая, не появится ли на дороге автомобиль Зака. Нет, она не станет рассказывать ему об этом, как и о том, что Мэри выбрала его себе в папы и молила Бога, чтобы ее мечта сбылась. А вдруг он посчитает Анни навязчивой?..

Она проследила за его взглядом. Зак смотрел на карусель, стоявшую на столике и освещенную лучом солнца, проникшим в комнату сквозь шторы. Чувствовалось, что он думает о Мэри и борется между необходимостью вернуться в город и желанием повидать ребенка. Несомненно, Мэри и Зак — родственные души, они так привязались друг к другу.

Для Анни это было очень важно. Она сама могла испытывать самые глубокие чувства к человеку, подарившему ей радость любви, но, если бы он не пришелся Мэри по душе, она не задумываясь порвала бы с ним. Но ее дочь полюбила Зака всем сердцем, доверив ему самые сокровенные свои тайны, а главное — он отнесся к ней с необычайной теплотой и пониманием.

— Нет, я не могу остаться, — сказал наконец Зак. — А что, если я заеду на ферму Коуди после того, как все сделаю в городе, на обратном пути в Остин?

— Неужели ты действительно заедешь к ней? — воскликнула Анни.

— Я отвезу Мэри этот подарок.

Анни вспомнила, как Коуди утром говорил Мэри о Санта-Клаусе и его оленях. Теперь Мэри точно поверит, что Зак и есть сказочный Санта-Клаус. Как она обрадуется! После стольких потрясений — пожар, страшные гремучие змеи — ребенку необходимы положительные эмоции.

— Конечно, Зак, — сказала она. — Мэри будет в восторге: твой приезд, эта чудесная игрушка. Для нее ты просто волшебник.

— А для ее мамы?

— Тоже и даже больше.

Зак взял ее руку и поцеловал запястье.

— Значит, решено — я к ним заеду. Коуди особенно будет рад повидать меня. Точно?

Анни расхохоталась.

— Он будет просто счастлив. Заодно расскажет тебе историю про двух подружек — змей, которых он утром закопал в саду.

— Господи, какой ужас!

— Для вас, горожан, это действительно ужас.

Он прижал ее к себе.

— Я так рада, что ты приехал! — прошептала она, чувствуя, что снова как воск тает в его объятиях.

— Я тоже.

— Тебе сейчас лучше?

— А разве мне было плохо?

— Я имею в виду твой страшный сон. Все прошло?

Зак вспомнил жуткое ощущение загнанного, преследуемого зверя, которое испытал во сне, но теперь оно не вызывало неприятных ощущений — ведь Анни спасла его.

— Почти что прошло. Надо бы заняться с тобой любовью, чтобы окончательно удостовериться.

— Так чего же ты ждешь? — прошептала она, целуя его в губы.

— Уже час дня, — недовольно пробурчал Трэвис Кэйд, глядя в окно.

— Ну и что? — отозвалась Джерт.

— Они еще там.

Он знал, что Джерт понимает, о ком он говорит и почему беспокоится. Но она не проявляла никакого волнения, и это злило его еще больше.

— Если ты проголодался, Трэвис, возьми и приготовь себе что-нибудь сам. Или тебя нужно кормить с ложечки?

— Джерт, ты прекрасно понимаешь, что я не это имею в виду!

Джерт гладила на столе белье. Она отставила утюг и пристально посмотрела на Трэвиса.

— Слушай, успокойся. Будешь ты злиться или нет, все равно ничего не изменишь. Поэтому остынь и не заводи себя.

— Тебе легко говорить! Анни не должна встречаться с этим человеком.