Коуди сердито смотрел на Зака.

— Пошли отсюда, парень, — процедил он сквозь зубы. — Я слышал, что ты ждешь машину из проката, так я подброшу тебя на ферму. Чем быстрее ты отсюда уберешься, тем лучше будет для всех.

Анни молчала. Зак тоже понимал, что Коуди прав, — пока он находится здесь, в семье Аквиларов покоя не будет. Слишком много неприятного связано с его пребыванием на ферме.

— Ну что же, принимаю предложение, сказал он и посмотрел на Анни. Она стояла с гордым видом, скрестив руки на груди. По ее глазам трудно было понять, о чем она думает. Между ними снова пролегла пропасть, минутное сближение кончилось.

— До свидания, Анни. Надеюсь, что все образуется, — проговорил он.

Коуди саркастически хмыкнул, но Анни и бровью не повела.

— Я тоже надеюсь на это, — спокойно ответила она.

Зак понял, что она не собирается больше ничего говорить. Да и что еще можно сказать? За последние сутки они несколько раз сближались и отдалялись друг от друга. Он опять вспомнил ту сцену у пруда, и сердце его заныло. То был все же искренний порыв с ее стороны, но он не имел права воспользоваться ее минутной слабостью. Неосознанно их тянуло друг к другу, но обстоятельства складывались против них. Они словно находились в разных мирах.

Зак вышел вслед за Коуди на улицу. На сердце было тяжело. Он вдруг понял, что на сей раз он не победил, получалось, что они его перетянули на свою сторону.

— Я так соскучилась по тебе, дорогой! — пролепетала Лу-Энн, обвивая руками его шею.

Она только что вошла и уже была в его объятиях. Зак с наслаждением вдохнул знакомый аромат духов и поцеловал ее в губы. Поцелуй принес ему явное облегчение, потому что только сейчас он почувствовал себя самим собой.

Хотя он покинул ферму Аквиларов только вчера, ему казалось, что с этого дня прошло сто лет. И вообще было ли это с ним, Закери Райесом? Эта чарующая женщина по имени Анни, ее колдовские глаза, объятия и поцелуи у пруда… Потом больница, старик, Коуди-чудак, чувство смятения…

Анни Аквилар. Он, наверное, совсем сошел с ума, если позволил ей перейти грань официальных отношений. Ей удалось вызвать у него сочувствие, он даже не подозревал, что способен на подобное. Зак не заметил, как вдруг рядом с ней ощутил сначала неуверенность в правильности своих действий, потом — сожаление за причиняемое беспокойство и даже вину за происшедшее со стариком. Надо же!

Но он больше не хотел думать об этом. Он страстно обнимал свою Лу-Энн, руки его нетерпеливо ласкали ее тело, губы прижимались к ее нежной шее…

— Зак, не спеши… — прошептала она.

Он удивленно взглянул на нее — неужели она не разделяет его жгучего желания заняться с ней любовью сию же минуту? Это так не похоже на Лу-Энн. На мгновение его охватил страх: а вдруг она почуяла, что там не обошлось без женщины? В проницательности Лу-Энн не откажешь… Но Зак тут же понял, что все его подозрения беспочвенны, — у его невесты есть иные причины быть недовольной им.

— Лу-Энн, дорогая, я ужасно хотел приехать на прием, но так уж получилось. — Зак, говоря это, усадил ее на диван, а сам сел рядом, заглядывая ей в глаза. — Я попал в такую переделку на этой ферме! Если бы я знал, что ты…

— Ты прежде звонил, когда задерживался, — перебила его Лу-Энн.

Зак заметил ее тревожный взгляд.

— Давай я расскажу тебе все по порядку. Раньше я никогда не попадал в столь идиотские ситуации. Картер просто умолял меня поехать на эту ферму, ему это было очень важно, поэтому я согласился. Казалось, что это дельце можно очень легко уладить, мне, во всяком случае. Я и решил все быстренько обтяпать и вернуться.

Лу-Энн улыбнулась.

— Картеру явно не хватает твоего умения улаживать самые сложные дела. Вот он и обращается к тебе, зная наверняка, что ты справишься.

Она сказала это с такой гордостью, что Зак улыбнулся. Но на сей раз Лу-Энн была далека от истины.

— В том-то и дело, — сказал он горестно, — что у меня ничего не вышло. Старику стало плохо за ужином, и его отвезли в больницу с инфарктом.

— О, Зак! Какой ужас!

— Да, вот именно. У этого старика ферма в таком запущенном состоянии… Понимаешь, я не стал нажимать на него. У меня было не то настроение. Я думал о тебе, расслабился, расчувствовался, и мне не хотелось…

Как он лихо врал! Он ведь совсем не думал о ней, наоборот, глаз не сводил с другой женщины.

— Я понимаю, Зак. Тебе не хотелось расстраивать старичка, — закончила фразу Лу-Энн. — Что поделаешь, дорогой! Ты выбрал для визита неподходящее время. Но когда этот фермер поправится, ты сможешь еще раз поговорить с ним, правда?

Зак уверенно кивнул, но на самом деле знал, что ноги его не будет больше на ферме Аквиларов.

— Я завершаю свою работу в корпорации через две недели, — сказал он. — А чуть позже стану совладельцем фирмы Харрисонов, не так ли, Лу-Энн Харрисон?

Она рассмеялась и взъерошила ему волосы. Зак схватил ее за запястья и повалил на диван.

— Я больше не могу ждать, — прошептал он.

Но Лу-Энн решительным движением отстранила Зака от себя. Когда они сели, она все же положила голову ему на плечо.

— Так ты собираешься туда возвращаться?

— Плевать я на все это хотел, — грубо ответил Зак.

Лу-Энн и невдомек, почему его раздражает сама мысль о новой поездке к Аквиларам.

— Чувствую, ты ужасно устал, милый. Я тебя прекрасно знаю, через несколько дней ты опять отправишься в Десперадо, чтобы довести начатое дело до конца.

Зак очень сомневался в том, что именно это желание возникнет у него через несколько дней. Если он и захочет вернуться на эту ферму, то совсем по другой причине. Но этого он не допустит. Пора поменять тему разговора.

— Как продвигается подготовка к нашей свадьбе? — поинтересовался он. — Я должен что-нибудь сделать?

Лу-Энн небрежно потрепала его волосы на затылке. Ласковое прикосновение ее пальцев было приятным, но неожиданно Заку захотелось отстраниться.

— К концу недели будет готов твой смокинг, — сообщила Лу-Энн. — Ой, Зак, начинают приходить ответы на приглашения и подарки. Сегодня мы получили изумительный хрустальный графин, очень дорогой, от «Тиффани». А вчера были доставлены четыре набора столового серебра.

Лу-Энн перечисляла все это с таким вдохновением, что Зак даже развеселился. Его всегда поражало, в какой чисто детский восторг она приходила от подарков. Он взглянул на нее — глаза ее азартно сверкали, щеки покрылись нежным румянцем. В эту минуту Лу-Энн была особенно хороша. Она ласкала ладонями его шею, ее пальчики проникли под ворот рубашки… Волна вожделения захлестнула Зака, предчувствие желанного наслаждения овладело им настолько, что он готов быть взять Лу-Энн тут, прямо на диване.

Лу-Энн захихикала, догадавшись по его взгляду, что у него на уме.

— Вот уж не думала, что обычный треп о свадебных подарках распалит тебя, милый! — сказала она весело.

— Да чихать я хотел на эти подарки, и ты, кстати, сейчас тоже!

Зак сжал ее лицо в ладонях и стал осыпать поцелуями ее губы, щеки, шею. Лу-Энн застонала от удовольствия. Как приятно доставлять наслаждение женщине, но еще приятней получать его. Зак мечтал скорее заняться любовью с любимой женщиной, чтобы забыть все, что тревожило его до этого момента. Через полчаса, после бурных ласк, стонов и оргазма, он и не вспомнит об Анни Аквилар.

Зак потянул Лу-Энн в спальню, только сейчас заметив, что у нее в ушах те самые изумрудные серьги, которые он подарил ей перед отъездом.

— Детка, пойдем скорее. Мечтаю увидеть тебя только в этих серьгах, — игриво сказал он.

В спальне он сразу повалил Лу-Энн на кровать. Она потянула его к себе и стала аккуратно расстегивать его рубашку, он же, сгорая от нетерпения, срывал с нее одежду с каким-то остервенением. Где-то в глубине его души вдруг снова возникло некое сопротивление тому, что он делал, но он старался не обращать внимания на это. Разжигая собственное воображение, он уже предвкушал, как будет сжимать податливое тело в своих объятиях, как будет обладать ею и хотеть этого снова и снова…