Диана искренне считала, что сестра предала их общие детские идеалы, и на протяжении последних двух лет постепенно привыкла к этому предательству. Она с тоской и отвращением наблюдала, как Элизабет становится все более правильной, все более чопорной, отдаляется все дальше и дальше.

От прежней близости не осталось и следа – она сменилась раздражением и обидой. Впрочем, сейчас невольное вмешательство сестры в ее тайное действо казалось Диане всего лишь легким недоразумением в сравнении с другими, более серьезными обидами.

– Мне нужно сказать тебе нечто важное, – робко произнесла Элизабет и присела на самый край белого покрывала.

– В чем дело?

Диана демонстративно отвела глаза в сторону, давая понять, что у них теперь совершенно разные интересы и ничтожные проблемы старшей сестры ее нисколько не волнуют. Впрочем, в эти минуты Диану волновала лишь одна мысль: много ли любовниц у Генри Шунмейкера, и как она будет выглядеть, если сама прильнет к его груди. Она думала, что, возможно, эта неожиданная бедность их семьи была предопределена свыше. Может, именно бедность будет отличать ее от всех остальных девушек, что заглядываются па Генри? И это придаст определенную пикантность и риск их отношениям…

Волшебные фантазии были оборваны звуком его имени.

– Что? Я не расслышала, – переспросила Диана, приподнявшись на локоть и посмотрев на Элизабет.

– Генри. Генри Шунмейкер. Он пришел сегодня утром, чтобы предложить мне выйти за него. Я должна выйти замуж, Ди, – так что с семьей все будет хорошо.

Диана искоса взглянула на Элизабет и подавила нервный смешок. Она собралась было попросить сестру еще раз повторить – она ведь ошиблась, чего-то не расслышала, не поняла… Ей все это снится… И тут Элизабет взяла ее за руку.

– Я понимаю, все это так внезапно, но ты ведь знаешь, у них больше денег, чем у кого бы то ни было. А Генри – старший сын, и единственный, – объяснила Элизабет таким тоном, словно пыталась убедить не сестру, а саму себя.

– Он сватался… к тебе? – Диана не могла поверить тому, что только что услышала. Она инстинктивно отдернула руку и прижала ее к груди. Элизабет опустила глаза, и Диана несколько мгновений пыталась осмыслить эту кошмарную новость. Восхитительные воспоминания о прекрасном принце в темной заброшенной гостиной начали стремительно тускнеть. – Но ведь он тебе даже не нравится!

– Возможно, со временем… – Элизабет так и не подняла глаза, продолжая разглядывать свои ногти. – Он очень красив, и, ну, ты же знаешь, все хотят его заполучить.

Диана негодующе фыркнула и закатила глаза к потолку. Неслыханная несправедливость! Когда с ней наконец-то стало происходить что-то новое и прекрасное, судьба преподносит ей такой жестокий сюрприз! Она была вне себя от гнева, и львиная часть этого гнева была направлена на человека, который был, судя по всему, возлюбленным ее сестры.

– Диана, что с тобой? Почему ты такая угрюмая? Это хорошая новость!

– Потому что ты его не любишь, – горько ответила Диана.

«И он не любит тебя», добавила она мысленно. Она хотела еще крикнуть ей в лицо, что мужчина, за которого Элизабет собирается выйти замуж, настоящее исчадие ада, порочное и лицемерное существо, и что он целовал младшую сестру своей невесты, причем спустя несколько минут после предложения руки и сердца… Но она промолчала. Да, не такое уж открытие! Диана прочитала множество романов и прекрасно знала, что подлецы и злодеи часто бывают чертовски привлекательны, нежны и обходительны. И она совершила классическую романтическую ошибку, приняв один красивый мимолетный поцелуй за любовь. Но нес равно: теперь это ее секрет, и она никому его не раскроет. Она это заслужила…

Диана прикрыла глаза и произнесла:

– Ну… тогда поздравляю.

Элизабет слабо улыбнулась и стиснула руки. Диане этот жест всегда казался глупым, а сейчас он выглядел особенно дурацким.

– У семьи Шунмейкеров хорошая репутация, а Генри просто очень любезен и… – Элизабет помедлила, словно не могла придумать, что еще сказать о нем хорошего. Она прикусила губу, и тут Диана заметила слезы в ее глазах. – Боже мой… – всхлипнула она, спрятав лицо в ладонях.

Диане показалось странным, что Элизабет проливала слезы, получив внезапное предложение со стороны человека со средствами, даже если она не питала к нему никаких чувств. Она озадаченно смотрела на старшую сестру и не знала, что ответить.

– Так или иначе, – продолжила Элизабет, смахивая слезы, – эта свадьба очень порадует матушку, да и всех остальных тоже. Цветы, платья, украшения – все будет на высшем уровне. Все самое модное и от лучших мастеров…

Диана удивленно взглянула на сестру и увидела, что ее тонкие брови поднимались все выше по мере того, как девушка перечисляла предстоящие свадебные обновки – все такие красивые, белоснежные. Складывалось такое впечатление, словно она все утро была заперта где-нибудь в погребе и только сейчас вырвалась на волю, глотнуть чистого воздуха. На самом деле она провела все утро в роскошной гостиной и, так как семье грозит финансовый кризис, согласилась на брак с самым богатым человеком, которого только могла найти. Диана не могла поверить, что Элизабет такая идиотка. Мечтать о белом платье, о венчании, в то время когда этот мерзкий негодяй Генри Шунмейкер заявился к ним в дом, чтобы получить сразу и жену, и любовницу. Как легко и непринужденно! А главное – необычайно удобно. Интересно, может, он себе и из мебели что-нибудь присмотрел?

– И кстати, Ди, – дрогнувшим голосом сказала Элизабет, – Мы с Пенелопой еще в тринадцать лет обещали друг другу, что станем подружками на свадьбе друг у друга. Надеюсь, ты не обидишься. Но ведь ты тоже будешь со мной, правда?

Диана печально усмехнулась. Какая ирония! – ее просили участвовать в церемонии заключения союза, против которого она была всей душой.

– Да, конечно, – ответила она, горестно вздохнув, и почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

Когда сестра уйдет, она сможет снова начать писать в дневник, но на этот раз в более сентиментальных красках. Скорее бы остаться одной – пронеслось у нее в голове. Элизабет с облегчением вздохнула и заключила Диану в слабые объятия.

– Да, чуть не забыла… Еще кое-что… Не говори пока никому, хорошо? Обещай, что никому не скажешь.

– Обещаю, – пожала плечами Диана. Впрочем, поскольку дела сестры никогда не казались ей особо интересной темой, она даже не знала, кому могла бы о них рассказать.

– Хорошо, – Элизабет опустила глаза. – Я просто не хочу, чтобы все случилось слишком быстро…

Наверняка и этот подлый Генри Шунмейкер хотел бы отложить день свадьбы, подумала Диана. Он, без сомнения, воспользуется еще несколькими неделями свободы, чтобы перецеловать всех кузин Холландов, а возможно, заодно и пару служанок.

– Конечно, – помедлив, ответила девушка. – Я сохраню твою тайну. Можешь на меня положиться.

Она всего лишь подбирала слова, чтобы хоть немного поддеть сестру, но реакция Элизабет ее удивила. Диане показалось, что в глазах сестры промелькнул неподдельный ужас. «Это была просто шутка, – подумала Диана, – Но кажется, моя сестра их совершенно не понимает…»

Наверху в доме Холландов царила атмосфера всеобщей мрачности и подавленности, но Лине было не до этого. Сейчас ее не интересовало ничего, кроме той тайны, невольным свидетелем которой она оказалась. Ее госпожа сидела в спальне перед туалетным столиком из красного дерева, спокойная и невозмутимая, словно прекрасная мраморная статуя. Элизабет вот уже полчаса бесстрастно глядела на свое отражение и ни разу не встретилась глазами с прежней подружкой по детским играм. Шел всего второй день после возвращения госпожи, и Лина вновь была лишь служанкой.