– Почему же? Могу. – Гуч криво улыбнулся. – На самом деле это вы вляпались. Возможно, теперь вашу могилу никто и никогда не найдет. Понятно?

Уит прислонился к фургону.

– Он сказал «Эдди»…

– Эдди Гарднер внутри фургона. Просто сейчас он немного вздремнул. – Уит заглянул в машину. Обмякшее тело Гарднера безвольно лежало, прислоненное к задней стенке фургона. Из его носа и рта сочилась кровь, но он дышал. Руки и ноги его были связаны желтой веревкой.

– Ты. Полезай в фургон, – скомандовал Гуч Мистеру Поговорим.

Молодой человек тупо уставился на него.

– М-да, стипендию за хорошую учебу ты точно никогда не получишь, – съязвил Гуч. – Просто делай то, что тебе говорят, и все будет хорошо. Если вылезешь из фургона раньше, чем тебе скажут, я пристрелю твоего хозяина, а потом тебя. Понял?

Мистер Поговорим бросил быстрый взгляд на Энсона; старик кивнул. Парень залез в фургон и присел рядом с Гарднером, лежавшим без сознания. Гуч захлопнул за ним дверь, затем подошел к Энсону и сунул ему под нос прозрачный пластиковый пакет, в котором находились три черных пистолета 22-го калибра, автоматически открывающийся нож, резиновая дубинка и сотовый телефон.

– Надеюсь, я ничего из ваших игрушек не пропустил, когда осматривался в фургоне, Энсон? Если все-таки пропустил что-то и этот мускулистый парень вылезет и начнет стрелять, получишь пулю в голову.

«Нет, Гуч, не делай этого», – подумал Уит, но промолчал, продолжая потирать болевшее горло.

– К твоему несчастью, я старый человек, – зло пропыхтел Энсон. – В следующем году доктора собираются вывести мне в бок толстую кишку. Ты думаешь, я испугался тебя?

– Я не поверю, что ты захочешь умереть хоть на секунду раньше отведенного тебе срока, и думаю, что у тебя нет никакого желания видеть, как умирает твой подопечный крепыш. Это ведь племянник Дэлоуча?

Несмотря на тусклый свет, было видно, как глаза Энсона сузились.

– Кто ты такой?

– Почему вы преследуете судью Мозли?

– Поцелуй меня в задницу.

Гуч поднял пистолет.

– Насколько тщательно и целеустремленно копы будут разыскивать человека, который тебя убил, Энсон? Думаю, что ответ ясен.

– Он уверен, что я забрал у Пита его полмиллиона – прокашлявшись, сипло произнес Уит. К его пальцам и горлу постепенно, но с неприятной болезненностью возвращалась чувствительность.

Гуч удивленно поднял брови.

– Энсон, хотелось бы услышать объяснения.

– Мне плохо. Я должен принять лекарства. – Всего несколько мгновений назад старик зло огрызался – сейчас он уже умолял.

– Я окажу тебе неотложную помощь прямо на месте если ты не начнешь говорить, – жестко заявил Гуч.

Энсон мрачно посмотрел на Уита и пожал плечами.

– Ты ведь точно такой, как я, правда? – спросил он Гуча. – Всю жизнь разгребаем чужое дерьмо. Мы не делаем ничего дурного, мы сами потерпевшие.

– Это точно, – с невозмутимым видом отозвался Гуч.

– Джуниор дал Питу Хабблу полмиллиона наличными из денег своего отца на серию каких-то порнофильмов, потому что Пит пообещал ему процент с продаж, главную роль и любых девок, которых он захочет трахнуть. Ну а на самом деле Пит снимал вовсе не это кино. Он делал какой-то дерьмовый фильм о своем пропавшем братце. Джуниор узнал, что его обвели вокруг пальца, И захотел получить свои – вернее наши – деньги назад. Пит же заупрямился, утверждая, что это может стать гораздо более выгодным вложением денег, чем порно. Но Джуниор не говорил отцу о своевольном решении инвестировать фильм, поэтому мы должны были забрать эти деньги назад.

– И поскольку вы не смогли найти деньги на яхте, вы решили, что их взял судья?

– Мы присматривали за яхтой Пита, видели, как Мозли покидает ее и в срочном порядке смывается из города, будто у него задница горит. Я решил, что деньги у него или он, по крайней мере, знает, где они.

– Ваших денег у меня нет. – Уит с презрением смотрел на Энсона.

– Не расстраивайся, что они пропали, Уит, – сказал Гуч. – Эти ублюдки заработали их на исколотых венах и выпачканных в кокаин носах детей. – Гуч снова приставил ствол к голове старика. – Это ты стрелял в Уита накануне вечером? Обработка перед дознанием по делу Хаббла?

Энсон покачал головой.

– Я не имею в виду лично тебя, Энсон, – пояснил Гуч. – Я говорю об одном из твоих подручных.

Энсон снова покачал головой.

– Я… В принципе Джуниор мог вызвать какого-нибудь парня из Корпус-Кристи, кого-то из местных бойцов Чисто теоретически.

– А как он мог узнать подробности о семье Уита? – зарычал Гуч, хватая Энсона за горло.

Энсон закашлялся.

– Джуниор… частенько бывает в баре «Шелл Инн». Хозяйка с удовольствием болтает о своих бывших пасынках, причем в мельчайших деталях. Но это, опять же, чисто теоретически.

– Ага. Спасибо, – сказал Гуч и ослабил хватку.

– Думаю, вам не приходило в голову, что Пит эти деньги мог просто потратить, – предположил Уит, и сам удивился тому, как спокойно звучал его голос.

– Но не за несколько дней и не в Порт-Лео, – раздраженно возразил Энсон. – Это по-прежнему наши деньги. Он обманул нас, и мы хотим получить всю сумму назад. Я решил, что они либо у тебя, либо у этой сучки Велвет.

– А где Джуниор? – вдруг спросил Уит, и внутри у него все похолодело.

– Он сказал, что поедет в Хьюстон, чтобы объяснить ситуацию своему отцу.

– Врешь. – Гуч криво ухмыльнулся. – Ты ведь прекрасно знаешь, где он находится.

Уит вытащил из кармана мобильник и позвонил в номер мотеля, где остановилась Велвет. Никто не ответил. Он оставил сообщение для нее у служащего мотеля с просьбой позвонить ему, как только она сможет это сделать.

– Вероятно, Джуниор пытается сейчас надавить на Велвет так же, как вы давили на меня? – спросил Уит.

– Ну… Он не собирался причинять ей боль. Он хочет сниматься в ее фильмах. – Энсон покачал головой. – Фильмы про секс. В мире больше не осталось никаких ценностей, все просто сливается в унитаз. До меня не доходит, почему Голливуд не снимает хороших мюзиклов.

– Читай свои лекции где-нибудь в воскресной школе, – оборвал его Гуч.

Масла в огонь подлил Уит;

– Знаете, я слышал по радио, что Джейбса Джонса уже поймали и он заговорил. Его преподобие якобы должен был откуда-то получать наркотики. Может, он связан с Джуниором?

На лице Энсона не дрогнул ни один мускул.

– Я не понимаю, что вы имеете в виду. – Он пожал плечами, устало прикрыв веки.

Гуч тихонько засмеялся.

– Уит, иди к своей машине, а я скоро к тебе присоединюсь.

– Что ты собираешься с ними сделать? – спросил Уит.

– Иди. – Голос Гуча был мягким и слегка ленивым, будто он собирался всего лишь выпить стаканчик лимонада.

– Нет. Я звоню в полицию.

– Мы не будем этого делать, – сказал Гуч.

– Но, ради бога, я ведь мировой судья. Я обязан их арестовать. По крайней мере, за нападение на должностное лицо.

Гуч обернулся к Энсону.

– А что, Уит, если еще одному тупице, с которым они вдруг вздумают разобраться, не выпадет такое счастье, как я? Кто тогда спасет его задницу?

– Оказавшись в тюрьме, они не будут никого преследовать.

– Я не могу давать показания в суде, Уит, – спокойно объяснил Гуч. – Так что этого не произойдет.

– Но ты не должен их убивать.

– Можно мне предложить вам компромисс? – тихо спросил Энсон.

– Нет! – рявкнул Гуч. – Заткнись!

– Думаете, я вот так мечтал проводить время на своей пенсии? – обратился Энсон к Уиту. – Вытирать носы вечно пьяным идиотам, которые считают себя крутыми?

– Это все равно лучше, чем в пенсионном возрасте сидеть за решеткой и продаваться за сигареты, – перебил его Уит. – Без этих зубных протезов вы будете там по-настоящему популярны? Что вы можете дать нам на Джуниора Дэлоуча?

Энсон улыбнулся и покачал головой.

– Ничего, кроме его дерьма, судья.

– Хорошо. Тогда я не буду вызывать полицию. В любом случае здесь вы вне моей юрисдикции. – Он понимал, что просчитался, попытавшись строить свои отношения с Гучем на высоких моральных принципах. Энсон расценил обеспокоенность судьи как его слабость. Уит направился к машине, думая об одном: «Гуч, пожалуйста, не убивай их».