– Я должен обеспечить Энсона его фирменной овсянкой.

– А мне хотелось бы знать, какое отношение все вы имеете к Морскому Раю. У меня всего пара вопросов.

Джуниор пожал плечами, и Уит с Гучем пошли за ним через фойе в большой внутренний двор, главной достопримечательностью которого был пустой растрескавшийся бассейн. Пройдя вперед, они увидели в тусклом свете вспыхивающих огоньков сигнализации заброшенный, покосившийся от времени открытый бар с навесом из пальмовых листьев.

– Добро пожаловать в центр для тех, кто любит побалдеть! – развязно произнес Джуниор. – В один прекрасный день мы все здесь вычистим и будем развлекаться с молоденькими цыпочками, которые слетятся сюда со всей окрути.

– О да! – воскликнул Гуч. – Я уже сейчас вижу, как они стаями вьются вокруг этого благословенного места.

– У вас хватит денег, чтобы закончить строительство? – спросил Уит.

Джуниор бросил на него презрительный взгляд.

– А почему, собственно, нет?

– Вы ведь должны были Питу Хабблу серьезную сумму денег, не так ли?

– Разумеется, нет.

– Люди на пристани слышали, как вы устроили потасовку из-за денег. Кое-кто видел, что вы с Питом довольно бурно выясняли отношения, толкаясь по всей яхте.

Джуниор нахмурился, и Уит понял, что здоровяку нужно время, чтобы сосредоточиться, прежде чем ответить.

– У вас плохие источники информации, судья. Не должен я ему никаких денег.

– Тогда что же вы были должны Питу? – вмешался Гуч.

– А вы кто такой? – Джуниор искоса посмотрел на него. – Судебный пристав или, может, еще кто-то из этой конторы?

– Гуч просто мой друг, который меня сопровождает. – Уиту очень хотелось, чтобы Гуч сейчас помолчал.

– Послушайте, я ничего не должен был Питу. Ни-че-го. Существует огромная разница между тем, как приятели дурачатся, и тем, как они ссорятся. У меня просто очень громкий голос.

– Когда вы видели Пита последний раз? – спросил Уит.

– Несколько дней назад, на прошлой неделе. Мы с ним вдвоем выходили на яхте в море.

– Может быть, поговорим о том, стоит ли поднимать вопрос о деньгах, во время слушаний в рамках расследования? Ведь я все равно вызову вас для дачи показаний, если посчитаю, что это имеет отношение к делу, или в том случае, если вы не захотите с нами сотрудничать. Я уверен, что полицию это очень заинтересует.

Не давать показаний ни в коем случае, как предполагал Уит, было как раз тем семейным принципом, который вдалбливали в голову Джуниора долгие годы, возможно еще с младенческого возраста, когда он поломал ноги своему первому игрушечному солдатику.

– У меня не было причин желать смерти Пита. Понимаете, Пит обещал мне, что я смогу сняться у него в фильме.

– Вы имеете в виду фильм о его брате?

– Да нет, трагедия – это не мой жанр. В другом фильме, сами понимаете. – И Джуниор с похабной улыбочкой сделал несколько судорожных движений бедрами.

– Ясно. Пит собирался снять вас в фильме для тех, кто любит побалдеть, – с понимающим видом произнес Уит.

– Да, вот теперь в точку. С траханьем по высшему разряду.

– Энсон и ваш отец, видимо, в восторге от этой идеи, – сказал Уит, заметив, что улыбка тут же слетела с лица Джуниора – У меня просто сложилось впечатление, что вы делаете все, что вам говорит Энсон. – И Уит осторожно щелкнул по коробке с хлопьями.

– Да я просто сделал одолжение этому старому пердуну. Старик одним колесом своей коляски уже в могиле.

– Выходит, что со смертью Пита ваша карьера артиста приостановилась. Может, вам удастся убедить Велвет взять вас для ее очередного опуса?

Он ухмыльнулся.

– Это не проблема.

– В самом деле?

Джуниор аккуратно положил коробку с хлопьями на пол, выпрямился и стал растирать ладони и демонстративно массировать кулаки.

– Знаешь, чувак, ты меня тут крутишь, как цыпленка на вертеле, но я не собираюсь больше доставлять тебе такого удовольствия.

– Конечно, давай-ка разомнемся, – снова вмешался в разговор Гуч. – Я за сегодня еще никого не поколотил а из твоего брюха выйдет отличная боксерская груша.

У Джуниора едва не слетела с языка очередная грубость, но в последний момент он передумал, видимо по достоинству оценив размеры бицепсов Гуча.

– Теперь я точно не буду отвечать на ваши чертовы вопросы.

– Хорошо. Увидимся в зале суда. – Уит уже подобрал оружие для данного случая – явное нежелание Энсона и Джуниора иметь дело с судом – и не собирался от него отказываться.

В глазах у Джуниора загорелась холодная ярость.

– Адвокаты моего отца съедят вас живьем.

– Какое отношение имеют адвокаты ко всем этим кулинарным метафорам? Съесть нас живьем, поджарить тебя, как цыпленка на вертеле… А судью употребить как легкую закуску, что ли? Неудивительно, что ты такой толстый, – сказал Гуч.

– Не надо, Гуч. – Уит посмотрел на Джуниора и пожал плечами. – Тогда включайте свой мобильный и созывайте сюда всех папиных адвокатов. Счет, который юристы выставят вашему отцу за свою командировку, я уверен, будет впечатляющим.

Джуниор, очевидно, представил себе эту картину – целую свору адвокатов, прибывших в Порт-Лео по зову Дэлоуча-старшего, – и внезапно пошел на попятную.

– Послушайте, судья, если вы хотите выйти на правильный след, вам нужно заняться этой Секретной Сучкой.

– Кем?

– Бывшей женой Пита. Он называл ее Секретной Сучкой, ну, знаете, по аналогии с фильмом «Секретные материалы». Капризной приезжей извращенкой. Из-за нее у него чуть крыша не съехала.

– Каким это образом?

– Послушайте, мужики, Фейс это умеет. Она все время отиралась на борту, пытаясь его смягчить. Однажды, клянусь, я застал их с Питом практически уже за этим самым делом. Велвет бы точно инфаркт заработала.

– Велвет утверждает, что они с Питом были просто друзьями.

– Ну да, верно, они были просто друзьями, после того как он засадил ей раз двести. Знаете, женщины ведь совсем иначе рассуждают, даже если это порнозвезды. – Джуниор рассмеялся и заметно расслабился, когда разговор вернулся на эту благодатную почву. – Но у этой Секретной Сучки, черт побери, в отношении Пита было что-то вроде раздвоения личности. Она и его хотела, и хотела, чтобы он покинул город. Она работает на эту старую швабру, его мамашу, и, знаете, они там обе изрядно подналожили в штаны, когда Пит вернулся. Господи, да он сам говорил мне, что его мать предлагала ему денег, лишь бы он отсюда свалил. Он отказался, а я бы взял, мужики. С ума сойти! Взять бабки, бросить этот долбаный Порт-Лео и вернуться в Лос-Анджелес, где кипит настоящая жизнь. – Джуниор покачал головой. – Блин, нужно было ему эти деньги брать! Ей-богу, нужно было…

В открытых дверях показалась коляска Энсона.

– Джуниор! – рявкнул старик. – Немедленно иди сюда!

Джуниор поднял с пола свои покупки.

– У меня как раз были все основания желать, чтобы Пит был жив, а вот у его родственничков – определенно нет. Пока. – Он развернулся и молча направился к Энсону. Уит последовал за ним в фойе. Энсон был не в настроении продолжать их словесные баталии.

– Спокойной ночи, судья, – угрюмо произнес старик и поехал на своей коляске к лифту, догоняя Джуниора.

Уит и Гуч вышли из здания. Джуниор не производил впечатления человека, которому можно доверять, но его слова заставили Уита задуматься. А что, если Велвет была права и Пит действительно собирался подать на опекунство? Тогда вполне допустимо, что Фейс пыталась обезоружить его с помощью секса, а Люсинда и вправду предлагала сыну деньги, чтобы он исчез… Что ей было делать, когда он отказался?

Все это срабатывало в том случае, если им действительно было известно, что Пит мог подать прошение об опекунстве и у него были какие-то шансы его получить. Но Джуниора едва ли можно будет представить как надежного свидетеля.

– Я обязательно постараюсь узнать, какое исправительное учреждение занималось этим болваном, – сказал Гуч. – Хочу спонсировать нашу образовательную систему.