Фейс сложила ладони домиком. Ее руки, казалось, были выточены из слоновой кости.

– Правильно, не нравилось. Но у Сэма, как и у всех остальных Хабблов, на все есть собственное мнение. Мальчик захотел увидеть своего отца, когда тот вернулся, поэтому я и разрешила их ограниченные свидания. Это все равно было лучше, чем если бы Сэм встречался с Питом украдкой.

– Как бы вы могли охарактеризовать их отношения?

– В задницу такие отношения! – в ее голосе зазвучала настоящая злость. – Большую часть своего детства Сэм провел в размышлениях, что с ним что-то не так, раз собственный отец шарахается от него. Будто ребенок был каким-то дефектным товаром, а не человеком! Но когда Сэм все-таки узнал своего отца, то понял наконец, что Пит представляет из себя не намного больше, чем просто донор спермы.

– Вы сказали, что Пит был подавлен, когда звонил вам. Вы не могли бы уточнить, что именно вы имели в виду?

Фейс провела пальцем по складке брюк.

– Он спросил, может ли он поговорить с Сэмом. Я ответила, что Сэм уже ушел в школу. Пит настойчиво просил передать Сэму, что он звонил, и я согласилась. Мы попрощались и повесили трубки. Больше я с ним после этого не разговаривала.

– Знаете ли вы, как отреагировал Сэм на звонок отца?

– Я передала ему, но Сэм, похоже, не собирался перезванивать Питу.

– Я хотела бы уточнить, мэм. Сын не говорил вам – после того как все вы узнали, что Пит мертв, – встречался ли он со своим отцом в тот день или нет?

Фейс снова заерзала на стуле.

– Да, Сэм, вероятно, виделся с ним. Я точно не помню. Это был такой ужасный вечер…

– Насколько серьезный удар это нанесет по предвыборной кампании сенатора, если избирателям станет известно, что Пит был порнозвездой? – спросила Клаудия.

Фейс нервно сглотнула.

– Понятия не имею.

– Но вы ведь, после того как это выяснилось, наверняка должны были сделать расчет возможных разрушительных последствий.

– Люсинда последние шестнадцать лет была выдающимся сенатором. Она легко выиграет эти перевыборы. поскольку ее рейтинги среди претендентов остаются весьма высокими. Нет надобности думать о том, что о не получит поддержки избирателей.

– Это звучит как готовый предвыборный пресс-релиз, – сказала Клаудия и заметила, что Фейс напряглась. – Никто в вашем офисе не горит желанием разоблачить Пита, верно?

– Я не желаю выслушивать ваши беспочвенные разглагольствования на эту тему.

Клаудия подозревала, что, сеточки зрения Фейс и Люсинды, последствия такого скандала могут быть катастрофическими. Ядерный взрыв. Конец карьеры.

– Вы не знаете, был ли у него пистолет? – после паузы спросила Клаудия.

– Понятия не имею.

– Известно ли вам о каких-либо финансовых проблемах бывшего мужа?

– Нет.

– Возможно, Пит Хаббл занимался в последнее время наркотиками или еще чем-нибудь противозаконным?

Губы Фейс сжались, словно от резкого зловония в тесном помещении.

– Если бы я хоть на мгновение заподозрила, что он употребляет наркотики, я бы и на милю не подпустила его к Сэму.

– Что вам известно о его карьере? Продолжал ли он по-прежнему заниматься порнографией?

– Он говорил мне, что хочет оставить этот бизнес – Фейс вытерла губы. Клаудия решила, что для Фейс было бы политически правильно попытаться представить Пита как человека, собиравшегося стать на путь истинный. Плохой парень, вернувшийся домой к мамаше-сенатору и как раз накануне несчастной кончины открывший глаза на ошибочность своего жизненного пути. – Если в смерти Пита есть что-либо подозрительное, если это не было самоубийством тогда, я полагаю, вам нужно очень внимательно и скрупулезно присмотреться к его подружке – Велвет. Она я уверена, психически неуравновешенная особа.

– Что вы имеете в виду?

– О каком психическом равновесии может идти речь, если она спала с сотнями мужиков? – вопросом на вопрос ответила Фейс – Такая жизнь наверняка извратила ее душу и сердце.

– Вы знаете, что она сама занималась этим? Я думала, что Велвет была режиссером, а не актрисой.

– Как будто это что-то меняет. – Фейс снова щелкнула пальцами, отбрасывая таким образом мысль о каких-либо различиях этих профессий. – Вот вы, например, выбрали себе профессию, в которой преобладают мужчины. Так, детектив?

– Да.

– И я тоже. А дамочки вроде Велвет являются по отношению ко всем остальным женщинам предателями. Мы боремся и бьемся за то, чтобы нас считали равными, а она заманивает женщин, превращая их в сексуальные игрушки – накрашенных кукол, предназначенных исключительно для удовлетворения мужской похоти. – Фейс наклонилась поближе к Клаудии. – Эта женщина имела невероятно сильное влияние на Пита. Она не хотела, чтобы он возвращался в Техас, но, тем не менее, последовала за ним сюда. Пит, похоже, изо всех сил хотел уйти из того мира, но всегда появлялась она, и все его попытки сходили на нет. – Фейс откинулась на спинку стула. – Я думаю, что скорее всего, Пит застрелился сам. Но если экспертиза покажет обратное, то тогда, вероятно, его убила эта Велвет.

– Забавно. Она говорила то же самое о вас. По крайней мере, именно это она заявила судье Мозли.

Лицо Фейс напряглось, но уже через мгновение она улыбнулась.

– Спасибо, что сообщили мне об этом, детектив. Я привлеку эту сучку за клевету.

Клаудия подождала, не захочет ли Фейс поговорить опекунстве, и, помедлив, сказала:

– Кстати, о процессуальных действиях… Насколько я поняла, Пит рассматривал возможность побороться за опекунство над Сэмом.

Фейс быстро заморгала и натужно рассмеялась.

– Вы шутите, конечно. У него в суде по семейным делам даже ходатайство не приняли бы.

– Он никогда не говорил вам о своем желании установить опекунство над Сэмом?

– Нет. Никогда. Ни единого раза. Кто вам об этом сказал?

– Велвет.

– У вас довольно сомнительный источник информации.

Клаудия поспешила перевести разговор на другую тему и спросила:

– Вы знаете человека по имени Дэлоуч?

– Нет.

– Вам приходилось беседовать с Питом о его брате Кори?

Фейс удивленно заморгала.

– Кори? Господи, нет. Это было запретной темой.

– В разговоре с Питом? Или с сенатором?

– С Питом. Упоминание о брате он воспринимал слишком болезненно. Они были по-настоящему близки.

– Он не рассказывал вам о том. что снимает фильм о Кори?

– Нет. Он ничего об этом не говорил. Но вчера вечером мне сказал о фильме судья Мозли. Пит в разговоре с нами никогда не заводил речь о кино. Можете себе представить, как ужасно это было бы для сенатора – вновь бередить затянувшиеся старые раны. – Фейс подняла руки в шутливом жесте «сдаюсь». – Еще один яркий пример того, насколько необдуманно мог вести себя Пит.

– У Пита был ноутбук, который неожиданно исчез. Не знаете ли вы, где он может находиться? Кроме того, наверняка могли сохраниться копии его записей и черновики сценария…

– О Боже, мне об этом ничего не известно, – ответила Фейс. Клаудия заметила, что ее нижняя губа начала мелко дрожать. – Я думаю, может быть, там… на яхте…

– Вы когда-нибудь приходили к нему на яхту?

– Да, один раз, когда мы были там вместе с Сэмом. Я просто хотела убедиться, что Пит обеспечит нормальную обстановку для встреч с сыном. Этой шлюхи Велвет там не было. И это очень помогло делу.

– Если вы были на яхте, то мне требуется снять отпечатки ваших пальцев, – приторным голосом сказала Клаудия. – Мы должны идентифицировать всех, кто был на борту, и проверить, нет ли там еще чьих-либо не учтенных нами отпечатков.

– Вы, должно быть, шутите.

– Нисколько. Это не больно.

Клаудия сама сняла отпечатки Фейс прямо в своем кабинете – быстро и надежно. Во время всей процедуры та не проронила ни слова, а затем тщательно вытерла руки тряпкой, которую протянула ей Клаудия.

– Мы с сенатором Хаббл идем на любое сотрудничество с вами, – заявила Фейс. – Со своей стороны, я надеюсь, вы тоже проявите желание сотрудничать с нами и не забудете, как много сенатор сделала для всего нашего региона. – Она бросила тряпку на стол Клаудии. – Ваша семья живет в Порт-Лео уже много лет, не так ли? – Ее голос звенел, как нож.