Они молчали, пока молчание не стало Айслинн в тягость.

— И что теперь?

— Не знаю, — покачал головой Сет. — Подумаем, как сделать так, чтобы все было прекрасно.

Но пока что все было не только не прекрасно, а очень даже паршиво. Сет рисковал практически всем ради обретения вечности с Айслинн. Она же, получается, настолько мало верила в крепость их отношений, что оказалась в объятиях Кинана.

«А может, все к тому и шло?»

Сет смотрел на свою Эш. А вдруг дело было совсем не в его смертной природе, а в чем-то ином? Прежде всего, в статусе Айслинн. Пока она остается королевой Лета, она постоянно будет общаться с Кинаном. Празднества, споры о делах королевства, заботы о благе двора.

«Получается, я обрек себя видеть все это десятки и сотни лет».

— Ты спала с ним? — без обиняков спросил Сет.

— Я думала, ты исчез навсегда. Я больше не хотела никого любить. Он мой друг, я заботилась о нем, и…

— Так да или нет?

Удары сердца гулко отдавались в его ушах.

— Нет. Я была готова, но он не захотел, чтобы все случилось… вот так. — Айслинн с трудом сдерживала слезы. — Мне было очень больно. Я хотела унять эту боль. Пустота внутри. Мое состояние отражалось на состоянии нашего двора. От моих страданий наши фэйри чахли и слабели.

— Я люблю тебя.

Сет притянул ее к себе и поцеловал. Сколько месяцев она мечтала об этом поцелуе. Айслинн не противилась. Поцелуй напомнил ей прошлое, но то, что устраивало их в прошлом, не годилось для новой жизни. Тогда Сет проявлял терпение. Старался не ревновать ее к Кинану, поскольку знал, что Кинан все равно будет с ней, когда сам он умрет.

Сет никак не мог оторвать свои губы от губ Айслинн. Он заставил себя это сделать и сказал:

— Я больше не хочу делить тебя с ним. Никогда. Теперь мне не грозит смерть. Теперь меня не так-то легко сломать. Я не хочу, чтобы он смотрел на тебя так, как смотрю я.

— Я не могу оставить свой двор.

— Или оставить его.

Сет увидел нити вариантов будущего. Некоторые были полны узлов и петель. Некоторые были просто ему не видны. Это означало, что они связаны с ним. Однако в других вариантах Айслинн была рядом с Кинаном.

— Он мой король, — прошептала она.

— Знаю. Но король — не значит возлюбленный или любовник. Так бывает, но в твоем случае так быть не должно.

Сету очень хотелось рассказать Айслинн о вариантах будущего, но он вовремя удержался. Не сейчас.

— Я должен знать, что он тебе не нужен.

— Я люблю тебя, — сказала Айслинн, выделяя последнее слово.

— Тогда скажи мне, что не испытываешь такой любви больше ни к кому. — Он опять поцеловал Айслинн. — Скажи, что Кинан не вызывал у тебя никаких романтических чувств. Скажи мне это. Пусть он будет тебе другом, но и только. Скажи, что тебя не потянуло к нему… почти сразу же, как только я исчез.

Айслинн молча смотрела на него. Слова вновь не шли.

— Как ты знаешь, фэйри не лгут. И потому можешь не сомневаться: с тех пор, как я тебя полюбил, у меня не было близости ни с одной другой женщиной, смертной или фэйри. И в Стране фэйри мне в голову не приходило улечься с кем-нибудь. В моей жизни нет никого, кроме тебя. Никого. Только ты. Навеки.

— И что мне теперь делать? — прошептала Айслинн.

— Увидеть Кинана таким, каков он есть на самом деле.

— Что это значит?

У нее напряглось лицо, и свой вопрос Айслинн почти выкрикнула.

— Эш, все это время он знал, где я.

Сет старался говорить тихо и мягко. Ему не хотелось причинять Айслинн новую боль, но он не собирался покрывать обман Кинана.

— Ниалл знал, где меня искать. И Кинан тоже. Он не вчера родился. Говорю тебе: он знал.

— Но может быть, он…

— А ты спроси его. Напрямую. Он знал, где я. И Дония с Ниаллом знали. Все знали, что Бананак увела меня в Страну фэйри. Спроси у своих стражников. У летних дев. Возможно, они станут увиливать, но если ты поднажмешь на них, обязательно сознаются.

Айслинн крепко обхватила себя руками. В детстве она верила, что этот жест уберегает от фэйри.

— Ты считаешь, что все они знали? И никто мне не сказал. Да как такое могло быть?

— А что бы ты сделала, если бы узнала, где я?

— Отправилась бы в Страну фэйри, спасать тебя.

— Твой двор недостаточно силен для войны. В разгар лета твои порывы и страсти заглушали все доводы разума. Если бы ты очутилась в Стране фэйри, это была бы настоящая катастрофа для твоего двора. Потому Ниалл тебе и не говорил. Ну а Дония… Она, думаю, молчала из любви к Кинану. Ей не хотелось видеть крах его… вашего двора, хотя Кинан и принес ей немало страданий. — Сет пристально посмотрел в глаза Айслинн. — Но твой двор… По этой причине Кинан скрывал от тебя, где я? Или у короля Лета имелись и другие соображения?

— Он видел, что я буквально распадаюсь на части. И придворные видели. Они знали, как мне тяжело. — Она заплакала. — Он знал и… Почему?

Сету очень не хотелось наносить ей новые раны, но между ним и Айслинн не должно было остаться никакой недосказанности.

— Скажи мне, что ты ему этого не простишь. Скажи, что не пытаешься убедить себя, будто все не так страшно, как я говорю.

Заплаканная Айслинн молча смотрела на него.

— Ты простила ему мерзкие уловки, когда он решил сделать тебя своей королевой. Ты простила ему другие подлости, из-за которых твой двор лишился поддержки Ниалла. Из-за них же едва не погибла Лесли. И теперь ты пытаешься сделать вид, будто он не помыкал тобой все эти месяцы.

Сету хотелось, чтобы она прервала его. Чтобы возмутилась, стала возражать.

Но Айслинн молчала.

— Ты ему доверяешь. Но почему? Ради благополучия вашего двора? Или пытаешься увидеть в нем хорошее? Вряд ли оно там есть. Если бы ему понадобилось, он бы приказал меня убить. Он мне сам говорил. И Ниалл об этом знает. Ты должна увидеть Кинана таким, каков он на самом деле. Это надо мне, твоему двору и тебе самой.

— Он — мой супруг на всю вечность.

— Ошибаешься. Вы занимаетесь совместным делом. Значит, он — твой коллега по работе. Твой супруг — я. На всю вечность, если ты этого хочешь, — добавил Сет, целуя ее в лоб.

Айслинн сидела не шевелясь.

— Если он твой король, друг, соратник — хорошо, пусть так и будет. Мне вовсе не надо, чтобы ты сидела затворницей, не общаясь ни с фэйри, ни с людьми. Ты — не моя собственность. Но я не хочу, чтобы ты делила свое сердце с кем-то еще. Особенно с тем, кто без конца заставляет тебя страдать. Если хочешь целиком быть с ним, прямо скажи мне об этом. Если хочешь быть со мной, тоже скажи. Тебе нужно задуматься и решить, чего же ты на самом деле хочешь, Эш. Когда будешь готова сказать мне, что я — твой единственный, ты сумеешь меня найти.

Сет встал и вышел. Что-то в нем рвалось на части но он не собирался толкаться при чужом дворе, подбирая крохи со стола Кинана.

После ухода Сета Сорша вернулась в его апартаменты. Она рассеянно бродила по комнатам, не готовая ни к разговору с Девлином, ни к тому, чтобы заняться делами двора. По правде говоря, у нее было единственное желание — последовать за Сетом и помочь ему уладить конфликты, ожидавшие его после возвращения к королеве Лета. Как-никак, Айслинн была эпицентром летних страстей и безрассудств. Сорша достаточно хорошо знала Кинана и не сомневалась: бывшая смертная, а ныне королева, конечно же, поддалась его чарам.

— Ай, как грустно, сестричка.

Бананак вошла через дверь со стороны сада. Ее призрачные крылья были сейчас вполне плотными.

— Что, уже тоскуешь по своей смертной зверюшке?

— Он находится под защитой твоего короля. Сет — не зверюшка и уже не смертный.

Сорша не удостоила сестру взглядом. Высокая королева должна выглядеть Неизменной, особенно в такой момент. Но Сорша ощущала перемену. Впервые за всю вечность появление кровожадной сестры почти не лишило ее самообладания.

— Чудненько! Теперь будет еще легче добраться до его мыслей и повернуть куда надо. — Бананак взяла одну из кистей Сета и принюхалась. — А хочешь, расскажу, что он встретит там, когда вернется? Нашептать тебе про ту королевочку? Она сейчас взахлеб ревет и стонет.