Взгляд Сорши был как у терпеливого взрослого, которому докучают неразумные дети.

— Ты станешь делать то, что всегда для нас делали смертные, — творить.

— Творить?

— Рисовать, писать картины. Сочинять стихи. Заниматься музыкой — Она провела рукой по скамейке, меняя затейливые узоры своим прикосновением. — Здесь в твоем распоряжении все, что понадобится для творчества. Любые материалы. Любые краски. Найди вдохновение и создай для меня что-нибудь изумительное.

— Выходит, моей платой за бессмертие станут недели занятий тем, что мне нравится?

Взгляд Сорши стал оценивающим. Такой взгляд он видел и у других королев.

— Только не разочаруй меня. Если в твоих произведениях не будет души и страсти, я не выпущу тебя отсюда.

Гордость творца была уязвлена.

— Я тебя не подведу. Один месяц в году я буду проводить здесь. Таковы условия нашей сделки.

— Месяц преданного служения — такие были условия. Если ты готов по-настоящему мне служить, твое искусство будет настоящим. Пустышек мне не надо. Настоящее искусство. Настоящая страсть. — Ее голос потеплел. — Отдыхай, Сет. Завтра я приду снова.

В ее голове таилось что-то непонятное, но прежде чем Сет успел спросить, серая стена в дальнем конце сада раздвинулась. Оттуда вышел Девлин.

Сета насторожила грустная улыбка Сорши.

— Ты имел самостоятельность и влияние, непозволительные для смертного. Твоя воля так или иначе распространялась на три двора из четырех. Необходимо восстановить равновесие. Ты выбиваешься из естественного порядка, и это досадное обстоятельство должно быть сведено к нулю. Это послужит интересам всех дворов.

Сет едва подавил беспокойство, глядя за застывшего Девлина. До сих пор он считал, что самые страшные фэйри были в королевстве Ниалла. Глядя на безмятежное лицо Девлина, он в этом сомневался.

«Чудовища не всегда выглядят чудовищами».

Девлин подал Сету знак, чтобы шел впереди. Оставалось лишь гадать, чем обернется «сведение к нулю» того, о чем упомянула Сорша. От ее прислужника можно было ждать чего угодно.

На следующий день Сорша вновь пришла в апартаменты Сета. И на другой, третий и четвертый — тоже. Он работал, а она сидела рядом, забывая о времени. Они говорили о жизни и мечтах, философии и искусстве, о его любимой музыке и о ее любимых спектаклях. Они гуляли в саду. Иногда Сорша просто сидела с книгой или думала о чем-то своем, пока Сет рисовал или писал картины. Он не представлял себе жизни вдали от Сорши. Если бы не тоска по Айслинн, он бы остался в Стране фэйри. В том мире у него не было ни цели, ни интересов, ни семьи. Он жил только ради Айслинн. В Стране фэйри он жил во имя искусства. Здесь он впервые ощутил себя цельным, умиротворенным и уверенным во всем. Он пришел сюда в поисках бессмертия, но нашел нечто более ценное.

Счастье. Покой. Дом. К прежней тоске по Айслинн прибавилась новая: в конце месяца его ждала разлука с Соршей. Его решение стать фэйри дало ему все, что он искал, а в придачу — дары, о которых он не смел и мечтать.

Его пугала сама мысль о расставании со Страной фэйри.

Свои чувства, желания и страхи он выплескивал в творчестве. В основном он писал картины. Мастерская была заставлена наполовину готовыми холстами. Сет пробовал работать и с металлом. Несколько готовых работ он сам оценивал как «приемлемые». Но они были недостойны его королевы. Ни одно из произведений Сету не нравилось.

— Сет, ты согласен сделать небольшой перерыв? — вдруг спросила Сорша.

— Зачем?

Она улыбнулась и стерла с его лица пятно краски.

— Дорогой, тебя ждет гость.

Гости. Ему нельзя уйти, но если Сорша позволит, он может принимать гостей. Сердце сразу заколотилось.

— Эш? Она здесь?

— Я же сказала «гость», а не «гостья», — с оттенком грусти ответила Сорша.

За спиной Высокой королевы, словно из воздуха, появился Темный король.

— Вижу, ты пренебрег моим советом.

Сет обнял его. Если не считать Айслинн, встреча с Темным королем была для него самым желанным подарком.

— Ты ошибался.

— Вот и высокомерия добавилось… ты пристал не к тому двору, братишка, — засмеялся Ниалл.

Лицо Высокой королевы немного смягчилось.

— Я оставляю тебя вдвоем с Ниаллом. Потом ты найдешь меня в столовом зале.

Ниаллу она сказала другое:

— Возвращайся ко мне, когда будешь готов говорить о других делах. Возможно, там же поговорим и о твоих сожалениях…

Сет не мог не обернуться ей вслед. Ему казалось, что сердце у него бьется в одном ритме с шагами Высокой королевы. Каждый шаг был совершенным. Когда она поднимала руку, чтобы открыть дверь, движение ее руки было полно невыразимого изящества. Но сегодня Сорша сбилась со своего безупречного ритма. Задержалась возле двери, которую открыла с непривычной для нее порывистостью.

— Она чем-то расстроена, — сказал Сет.

— Что? — не понял Ниалл.

Сет рассказал ему о своих наблюдениях.

— Это как музыка. Сегодня ее мелодия совсем другая. Может, ты ее огорчил?

Ниалл взглянул на дверь, за которой скрылась Сорша. В глазах мелькнули танцующие тени, готовые выпрыгнуть и пуститься догонять Высокую королеву.

— Естественная неприязнь, — пожал плечами Ниалл.

— Наверное, ты бы мог быть повнимательнее к ней. Она очень ценит внимание.

— Не знаю, понимаешь ты или нет, но это обожание Сорши, вдруг пробудившееся в тебе… мне от этого жутко.

Сет закусил губу, ощущая металл кольца. Ответ надо было обдумать.

— Мой ближайший друг правит двором кошмаров. Моя любимая — воплощение самого бездумного времени года. Это тебя почему-то не страшит. А тут… Сорша дарит мне покой. Мне это нравится.

— Жди последствий.

— Я сделал правильный выбор. Это то, чего я хочу.

— Будем надеяться, позже ты повторишь свои слова, — покачал головой Ниалл.

Сет открыл окно, выходящее в сад.

— Давай прогуляемся.

Ниалл пошел за ним.

— При дворе Сорши я обрел совсем иной покой. Я учился быть спокойным. Изучал разные психологические приемы, медитировал. И когда думал: вот, наконец-то я спокоен, все разлеталось в щепки, стоило мне увидеть, что влияние Кинана на Эш опять возросло… А здесь мне не понадобилось усилий — покой сам пришел ко мне. Один месяц в году при дворе Сорши я могу иметь все, что мне нужно. В том мире я буду таким же, как ты, — со всеми сильными и слабыми сторонами, присущими фэйри. Теперь я смогу целую вечность быть с Эш. И с тобой тоже. Разве ты не понимаешь? Это же прекрасно.

— За исключением этого месяца. Идем со мной. Я взял тебя под защиту моего двора. Мой двор уравновешивает двор Сорши. Мы сможем забрать тебя домой прямо сейчас.

— Ниалл, я дома. Вот только скучаю по Айслинн. — Сет умолк. — Странно: почему ты знаешь, где я, а она не знает?

— Сет…

Ниалл опустил глаза.

— Что там случилось?

— Кинан ей не сказал. Он знает. Все знают.

— Кроме нее.

Злость и страх, охватившие Сета, требовали словесного выплеска, но он подавил эти слова. Паника — не лучший ответ. Он находится в ином мире. Нельзя жертвовать покоем. У них с Айслинн впереди целая вечность. Он сумеет ей все объяснить.

— Почему? — все-таки спросил Сет.

— Идем со мной, — повторил Ниалл. — Мы отправимся прямо к ней.

— Меня там нет, и у Кинана появился шанс. — Ему показалось, что он высказал вслух то, о чем Ниалл не решался говорить. — Неужели так быстро? Но я пробыл здесь каких-то две недели. Тридцать дней без меня не могут все изменить.

На тропинке появился Девлин.

— Хорошенько подумай, Ниалл, — произнес он. — Сорше очень не понравится то, что вертится у тебя на языке.

Сету он сказал:

— Сорша требует, чтобы ты прекратил дальнейшие расспросы.

Сету вдруг расхотелось продолжать этот разговор.

— Думаю, нам лучше побеседовать о чем-нибудь другом.

— Ты думаешь? Или тебе велели думать? Дай мне слово… — Ниалл сердито посмотрел на Девлина. — Сет, ты же не ее игрушка. Если захочешь, сможешь противиться ее приказам. Конечно, в Стране фэйри, при ее дворе, это труднее. Но я знаю, у тебя хватит сил.