- Меня зовут Марк, я - мужчина, нахожусь сейчас в весьма уютной кухне, рядом с милой девушкой.

На последней фразе я скривилась, словно он произнес нечто непристойное. Хуже могло быть, только если бы парень процитировал что-то вроде 'твои глаза как звезды' или 'ослеплен светом вашей красоты'. Подобные заявления потеряли смысл с тех пор, как я превратила свои русые волосы в вороное крыло, специально лишив себя красок. Теперь ложь удавалось распознать куда как легче.

- Давай оставим эти фразы, они не работают, потому что помимо спинного мозга у меня есть еще и головной.

- Ты усложняешь мне жизнь, - хмыкнул парень, потирая висок. - Ладно, хочешь на чистоту? Я ввязался в игру, в которой не способен победить. Пока не способен. Ты вернула меня к жизни, за что я безмерно благодарен, но мне нужно время, чтобы прийти в себя. Совсем немного времени.

Ты должна позволить мне остаться.

- Должна? - Мне совсем не нравилось это слово.

- Я прошу о помощи, - тут же исправился он, а его изумрудные глаза заглянули мне прямо в душу, даже не встретив сопротивления. - Мне нужен приют.

- Сними квартиру.

- Этот вариант не подходит, потому что ты даже не представляешь масштабов всей трагедии.

Девочка, мир очень большой, и очень озлобленный.

- Мне не нужно объяснять.

- Ну, тогда ты должна понимать, - кивнул Марк, отставляя в сторону пустую чашку. - Разве я прошу много?

- А что мне будет за это? - Ответ на этот вопрос казался очевидным - большие неприятности.

- Сколько ты хочешь?

- У тебя есть деньги? - удивилась я.

- Я вполне обеспечен, вот только не в них счастье, - рассмеялся парень. - Ни один лишний гребанный нолик в чековой книжке не мог спасти меня или уменьшить количество ударов.

- Ты не можешь здесь жить, - уверенно произнесла я, выдерживая его мрачный взгляд. - Мой парень этого не оценит.

Его полных губ коснулась легкая усмешка.

- Я оценил шутку. Богобоязненный мальчик, за которого все решает мама. - Черт, как он... - А теперь давай серьезно - ты ввязалась во все это в тот момент, когда нашла меня утопающего в собственной крови. Теперь поздно отступать, можно двигаться только вперед. Мне глубоко плевать, жалеешь ты, что спасла меня, но я здесь - без лишних дырок в теле. И мне прекрасно известно, что ты понимаешь, что перед тобой не мальчик-одуванчик. Это похвально. Хотя тебе гораздо лучше притвориться, что веришь в мою иллюзию. Так что давай поддерживать эти вынужденные отношения с наименьшими потерями для обеих сторон.

- Что ты имеешь в виду? - В горле мгновенно пересохло. Просто удивительно как быстро он менял маски - то передо мной был обаятельный парень с лучистыми глазами, в следующую же секунду его место занимал суровый мужчина, от взгляда которого хотелось бежать прочь.

- Ты даешь мне безопасность, а я обещаю тебе тоже самое, - холодно заявил Марк, слегка разводя руками. - Позволь мне жить в твоей квартире в течение пары недель, а потом я просто исчезну, ничего не оставив после себя. И обещаю, твоя жизнь вернется в прошлое русло, словно ничего и не было.

- А если я откажусь?

- Вам всегда нужна альтернатива? Поверь, у тебя ее нет, вернее есть, но давай не будем о грустном. Еще кофе?

- Ты угрожаешь мне. - Не знаю, должно ли это было прозвучать как вопрос.

- Всего лишь стандартное предупреждение. И разве я прошу много? Всего лишь выделить мне комнату. С твоей учебой мы возможно даже не будем и вовсе видеться.

Наверное, именно это и сыграло решающую роль. Все за и против лежали на весах, но я старалась не обращать внимание что чаша, поддерживающая голос разума, значительно перешивала. Это не имело смысла. Не в данной ситуации. Человек передо мной не принимал отказа. Мне же оставался выбор, в какой маске он предстанет в следующий раз. Я без сомнения предпочитала наименьшее зло.

- А потом ты уйдешь?

- Не оглядываясь, - кивнул мужчина, а его глаза вновь засияли, словно он уже знал, что выиграл.

- Две недели?

- Каких-то четырнадцать дней.

- В разных комнатах?

- Практически не пересекаясь друг с другом, - вторил он мне.

- И ты не станешься вмешиваться в мою жизнь?

- Обещаю. Так твой ответ?

Мой язык не поворачивался, чтобы произнести это вслух. Меня словно заставляли расписать кровью, подтверждая продажу собственной души. Хотя что за глупая аллегория, у меня ее давно не было при себе. - Хорошо, можешь занимать гостиную.

Когда наша жизнь начинает катиться под откос? Присылает ли она уведомления о

предстоящих событиях? Или на нашу голову сваливается несметное количество знаков? Нет.

Жизнь идет своим чередом и нам даже кажется, что мы прогуливаемся по прямой, как вдруг

под ногами оказывается пустота, и мы уже летим вниз. Дезориентированные, брошенные. Но

как назло за спиной нет парашюта, а в руках на такой случай не припасен зонтик, чтобы хоть

как-то смягчить падение. Но нам не стоит бояться. Через какое-то время станет ясно -

находитесь ли вы на американских горках или просто летите без страховки. В первом случае

вскоре вас ждет резкий подъем, а во втором - скорая встреча с землей. И так и там ваши

мучения все равно в итоге подойдут к концу. Стоит лишь дождаться.

Яркий свет слепил глаза, не давая заснуть, что нервировало меня еще сильнее. Будь моя воля, аудитория тонула бы в полумраке, не думаю, чтобы кто-то из студентов возражал.

Преподаватель что-то бубнил себе под нос, отчаянно цепляясь за кафедру как за спасательный круг. Все же потоковые лекции были настоящим подарком. Никто не запрещал тебе забраться на самую "камчатку" и, открыв тетрадь, улечься лицом на мягкие листы.

Я заворочалась, пытаясь хоть как-то защитить глаза от безжалостных искусственных лучей.

Ничего не вышло.

- Хочешь сухариков? - раздалось над самым ухом, как раз в тот момент, когда я вроде бы начала засыпать.

Маша сидела рядом со мной, вольготно развалившись на парте, всю столешницу, как и пол под нашими ногами, усыпал тонкий слой крошек, вперемешку с миниатюрными кусочками поджаренного хлеба со вкусом бекона. Тут же стояла литровая бутылка Колы Лайт, уже отпитая наполовину. Пара КСЕ всегда превращалась в перерыв длиною в полтора часа, а молоденький преподаватель даже не обращал на это внимание, бездумно глядя в темное окно, и бубнил свою лекцию, периодически заглядывая в плотно исписанные листки.

- Я пытаюсь заснуть, - прошептала я, потирая затекшую щеку. В такие минуту мне ужасно не хватало любимой подушки.

- Опять не выспалась? Дежурство в больнице? - с сочувствием спросила подруга.

- Почти. - Мне не хотелось рассказывать ей о том, что после кофе, которое сварил Марк, я так и не смогла заснуть, слушая, как он возился на кухне, а потом перебрался в ванную. Радовало то, что этим утром мы так и не пересеклись, и это сулило надежду на вполне мирное сосуществование. Дверь в его комнату была плотно закрыта, когда я уходила.

- Сегодня тоже туда?

- Не знаю...

- Правильный ответ - нет, - захихикала подруга, доставая очередной пакетик сухариков, на этот раз со вкусом сыра. - Тебе стоит немного расслабиться. Посидим вместе, поговорим.

- Не знаю, вчера с меня хватило мамы Ильи и ее нравоучений, - поморщилась я, вспоминая это унижение. - Поверь, она была беспощадна со мной.

- Тем более тебе стоит отвлечься, - настаивала Маша, делая жалобное лицо с такими грустными глазами как у брошенного котенка под проливным дождем. - Тем более, у меня все готово. Ну, почти все.

- Только не дома, там такой беспорядок. - А еще у меня завелся большой мускулистый домовой, с которым лучше бы не встречаться.

- Конечно у меня, родители уехали на неделю. Отдохнешь от этой удручающей обстановки.