Тишина. Марка рядом не оказалось. Я озиралась и прислушивалась, ступая вверх по подъездной лестнице. Но даже на площадке никто не дожидался меня, подпирая двери. Идеальная тишина.

Ключ плавно скользнул в замок, заставляя ощутить себя воровкой, проникающей в чужую квартиру. Два полных оборота и дверь открылась, издав металлический скрежет. Я вздрогнула, оглянувшись, но не заметив никакого движения. Моя паранойя определенно оказалась лишней, никто даже не пытался проникнуть в мою квартиру. Если он, конечно, не был уже внутри.

Я прошла внутрь и включила в прихожей свет. Комнаты погрязли в темноте, выглядя совершенно необитаемыми. Но этого поверхностного знания мне было недостаточно. Через минуту свет вспыхнул во всех помещениях, прогоняя оставшуюся неизвестность. Я проверила в каждом углу, и поэтому с уверенностью могла сказать, что Марка здесь не было. Мой план удался. По крайне мере, его первая часть. Теперь нужно было не позволить ему вновь проникнуть внутрь.

Вернувшись в прихожую, я еще раз убедилась, что замок полностью закрыть, прибавив к этому еще и прочную цепочку со щеколдой. Как этот парень проник в мой дом в прошлый раз?

Мне не был известен ответ, но я убеждала себя, что это именно он нашел мои ключи, пропавшие в прошлом году, а может, и собственноручно украл их. Пусть это и казалось абсурдным. А кто мешал ему подкараулить меня в день после исцеления и сделать слепки?

Такой повышенный интерес к моей персоне казался поразительным, но что в этой ситуации вообще выглядело нормальным?

Поразмыслив, я подперла позолоченную ручку стулом, а его в свою очередь небольшим комодом для обуви. Мне с трудом удалось побороть соблазн превратить вход в громоздкую свалку мебели, потому что стоило предусмотреть и вариант, когда мог понадобиться и выход из квартиры. Для полной безопасности я решила закрыть и окна, отрезав себе доступ кислорода, но оно, вероятно, того стоило, пусть никто до этого и не пробовал строить из себя человекапаука, чтобы произвести на меня впечатление.

Наконец дом замер, словно ожидая моих последующих распоряжений, а я улыбнулась этому немому подчинению, впервые за столько лет ощущая себя победительницей. Эта квартира вновь принадлежала только мне одной, и ни с кем не нужно было ею делиться. Словно сам мир встал на мою сторону. Какая ирония.

Я словно почувствовала себя хозяйкой, сегодня накупив в супермаркете еды и впервые решив приготовить себе ужин. Даже уборка в комнатах не показалось такой уж ужасной идеей. Мне хотелось избавиться от любого воспоминания, что Марк вообще находился в этих стенах. Вот только его запах - горячий, мужской - так и витал в воздухе, пробуждая в голове пугающие образы, напоминая, как он позволил мне коснуться его ровной загорелой кожи. Скорее всего, я просто сходила с ума, а пробудившееся либидо было совсем не к стати. Мне даже пришлось сменить постельное белье, чтобы избавиться от навязчивой мысли, что этот мужчина спал на моих простынях и подушках. Неосознанно я втянула этот дурманящий запах, в блаженстве прикрыв глаза. Он пах удивительным сочетанием индийских специй и туманного леса, пережившего суровый ливень. При этом мой тонкий нюх не заметил и примеси постороннего одеколона. Я тут же бросила ткань в корзину для белья, подальше от соблазна. Завтра все эти воспоминания останутся позади, словно ненужный мусор, выброшенный за пределы моего сознания.

Жульен получился идеально, медленно остывая в глубоком блюде, пуская в потолок густой пар. Я практически чувствовала себя умиротворенной, позабыв, что помимо Марка у меня и так хватало проблем, к тому же, он не являлся самой страшных из них. Вспоминая о Розе Львовне и

Илье, мне хватало смелости подумать, что выгнать из дома настырного незнакомца куда как проще, чем победить в споре с этой семейкой. А в шкафу так и пылилось свадебное платье.

Бессмысленный треп с Машей немного успокоил меня, а очередное юмористическое шоу достаточно усыпило мою бдительность, отвлекая от постоянного контроля за посторонними звуками. Я заснула так и не добравшись до кровати, свернувшись калачиком на узком диване под быстрое мелькание телевизионных картинок. Сон постоянно прерывался, возвращая меня в темную комнату столько раз, что экран пошел черно-белой рябью, став безликим. Преодолеть целую комнату казалось невозможным, мышцы обмякли, превратив меня в сонную амебу, и заставив выключить телевизор, еще сильнее вжавшись в диван. До подъема оставалось меньше четырех часов.

Во снах нам часто видится то, что мы с невероятным рвением скрывает от самих себя - дикие желания, неоправданные стремления. Такие видения часто преследовали меня, став постоянным напоминанием о том, что я могла сделать, но все же обошла стороной. Сегодня моей слабостью стал Марк, полностью завладев не то душераздирающим кошмаром, но то самым эротическим сном в этой жизни. Он так и остался загадочным мужчиной, сулящим невероятные наслаждения, а я оказалась одержимой развратницей, нашедшей новый неизведанный ранее наркотик, в роли которого выступало его тело. Куда только подевалась моя скромность и честь?

Почему меня никто не сдерживал?

Я ощущала его чувственные прикосновения, руки, разгуливающие по моей коже, жаркое дыхание, колышущее тонкие волоски. Марк полностью состоял из тугих мускулов, напряженных под гладкой шелковой кожей. Мне не нужно было разрешение, чтобы касаться этого совершенного тела, проводя по нему остро-заточенными коготками. В этом и состояло преимущество диких фантазий, которые не оставляли после себя угрызений совести, становясь под утро тщательно скрываемым секретом, а вечером превращаясь в размытую картинку, освобождая место для очередного кошмара.

Иллюзия дрогнула, пытаясь вытолкнуть меня на поверхность, но кожа до сих пор казалась наэлектризованной, чувствуя каждое робкое прикосновение. В мой разум вторгся посторонних запах, его запах. Это наваждение не проходило, заставляя меня вздрагивать в крепких объятиях.

Наконец пришли звуки - шорох шагов и размеренный ритм сердца, не моего. Я была готова отдать все что угодно, лишь бы остаться в этой фантазии навсегда. Но что-то мешало, вытягивая меня из нее будто клешнями.

И вот сон распался на тысячи мелких осколков, рассеиваясь и оставляя меня в ночном сумраке, раскачиваясь почти в метре от пола со светлым ковром. Я закрыла глаза и открыла их вновь, не веря в происходящее. Мне не сразу удалось сориентироваться в пространстве, но гостиная с телевизором осталась далеко позади, все еще поигрывая серебристым светом от телевизора.

Впереди маячила моя широкая кровать, уже кем-то предварительно расправленная. Я блаженно улыбнулась, вновь закрыв глаза, и отдалась во власть столь реального сна, прижавшись щекой к мужской груди и покачиваясь в такт его шагов. Подо мной зашелестели простыни, а затем мягко прогнулся матрас.

- Я подумал, тебе будет здесь гораздо удобней. - Он навис прямо надо мной, практически касаясь губами моего уха.

Я благодарно засопела, пытаясь что-то ответить, но так и не сумев перевести свои мысли в слова.

- Ага.

- Подоткнуть одеяло? - В этом голосе чувствовалась такая забота, словно сама Мэри Поппинс решила взять меня под свое крылышко.

- Угу.

Сильные руки прошлись по моим бокам, укрывая с ног до головы. Наверное, именно в этот момент в мою голову закрались сомнения, пуская там крепкие корни. Я перестала дышать, слушая, как мужчина вертеться рядом со мной, устраиваясь удобнее.

Мое тело замерло, а потом резко встрепенулось, словно в него попала молния. В крови заиграл адреналин, сделав очертания комнаты четкими, даже сквозь вязкую темноту. Еще никогда я не видела так ясно. Каждый мускул, напрягся, ожидая дальнейших действий. Человек за моей спиной видимо почувствовал эти изменения, тоже насторожившись. Я дернулась, отползая на самый край кровати и разворачиваясь. На меня неотрывно смотрели ярко-зеленые практически кошачьи глаза.

- Не хотел будить, - улыбнулся Марк, совершенно не двигаясь с места.