- Черт, Эрин, вернись! – закричал он на нее, однако непохоже было, чтобы она могла она могла что-то расслышать кроме чертового рубина. Этот план явно пошел ко всем чертям.

Он успел заметить, как девушка набросила на себя щит, а потом на него кинулся второй оборотень. Воин оставил свой меч и принялся сражаться в рукопашную, упал на землю и одной ногой подставил оборотню подножку. Мужчина рухнул на пол, потом зарычал на Вэна; морда противника стала быстро удлиняться. Так что скоро ему придется иметь дело с полностью обернувшимся вервульфом, и воин был совсем не в настроении. До того, как сияющие отблески трансформации полностью рассеялись, Вэн взял серебряно-медный кинжал за рукоятку, а потом бросил его с близкого расстояния в цель.

Серебро в сердце останавливает оборотня, как ничто другое. Однако у Вэна не хватило времени, чтобы насладиться победой. Он развернулся и прыгнул в пушистый шар из шерсти и синих волос, рычащий и ворчащий на земле. Вэн сумел захватить огромную шею тигра и оттащить его на пару дюймов, чтобы его зубы не были настолько близки к горлу Джастиса. Тогда воин, чье зрение было закрыто головой тигра, ударил вслепую кулаком, попав прямо в уже и так болящую голову Вэна.

- Черт. Я пытаюсь помочь тебе! - Закричал он, надеясь, что тот его услышит сквозь злобный рык кота и звук гонга рубина. – Перестань бить меня!

- Вероятно, мы могли бы помочь? – мелодичный голос, все менее напоминающий Эрин, мягко задал явно риторический вопрос. Каким-то образом, ее голос проник сквозь неумолкающий звон гонга.

До того, как он успел ответить, она уже сплела магию в пузыри, похожие на щиты, которые отдельно охватили их троих. Нежно опустив Вэна и Джастиса на пол на небольшом расстоянии от тигра, она отпустила их.

Потом перешла к последнему пузырю, окружавшему яростного кота из джунглей.

Она положила руки на пузырь и прислонилась щекой, потом начала петь. Это была тихая и нежная песня, в ней не было ничего из той огромной силы, которую Вэн прежде слышал в ее песне. Это была нежная песня исцеления и покоя; гобелен, вышитый шелковой нитью мастерицей вышивальщицей. Пульсирующий шум рубина умолк, как будто в ответ на ее пение.

Пока она тихонько пела, серебряный туман проник в пузырь, и потом Вэн уже мог видеть только оранжевые, белые и темные вспышки. Ее песня длилась меньше минуты, и потом девушка отступила от пузыря, а туман прояснился. Джек вернулся в человеческую форму и совершенно обнаженный сидел внутри. Пока Вэн смотрел, Джек поднял голову и заглянул Эрин в глаза, потом медленно кивнул. Она махнула рукой, и пузырь исчез.

Джек встал и поклонился ей. – Я ваш должник, Эрин Коннорс. Наркотики поймали меня в основных инстинктах моей животной натуры. Я бы не хотел ничего сделать, о чем я мог бы потом пожалеть.

Джастис коснулся своей головы. – Разумеется. Извиняйся перед ней. Меня же ты, черт побери, чуть не убил.

Уголки губ Джека сложились в улыбку. – Ты, наверное, напрашивался.

- Достаточно, - приказал Вэн. – В случае, если вы оба забыли, мы на вражеской территории. Джастис, проверь тот вход, посмотри, не идет ли кто. Я не могу поверить, что они не услышали шум отсюда, хотя этот проклятый рубин нас заглушил. Так что хоть какая-то польза от него есть.

Он нахмурился, когда Джек встал, слишком небрежно относясь к выставлению напоказ голой задницы. – Надень на себя что-нибудь, Джек, - приказал он, указав на павшего оборотня. – Может, штаны того парня тебе подойдут.

Джек снова улыбнулся. – Верно. Ты похож на людей со своей щепетильностью по поводу некоторой наготы.

- В этом нет нужды, - заметила Эрин. Она что-то тихонько пропела, и Джека обернуло серебряное сияние. Несколько секунд спустя, он стоял там же, полностью одетый в черные штаны и рубашку, и хмурился.

- Благодарю. Но мне тут пришло в голову, что твои силы возросли в геометрической прогрессии, ведьма, - сказал Джек. – Кто-то или что-то дает тебе больше силы, чем ты можешь контролировать?

- Не беспокойся насчет моей силы, оборотень, - резко ответила она, и снова Вэн услышал богиню.

Джек наклонил голову, осторожно рассматривая ее. – О, я волнуюсь о всякого рода вещах.

Вэн стал между ним и Эрин, крепко сжав рукой рукоятку меча.

- Не ее. Ни сейчас, никогда больше, - просто заявил он.

На мгновение он почти подумал, что тигр возразит ему, но вместо этого он наклонился вперед и сказал так тихо, что Вэн едва расслышал слова. – Она тут не одна, Вэн. Я обладаю двумя сущностями по наследству и по опыту, и могу это узнать. Будь осторожен и осведомлен.

Увидев в глазах Джека только искренность, Вэн кивнул и отступил, потом подошел к Эрин и обнял ее за талию.

- Ты готова?

Она посмотрела на него, и секунду на него смотрела лишь Эрин, - Поцелуй меня, Вэн. Прошу, поцелуй меня, на тот случай…

Он прервал ее слова своим ртом и поцеловал ее со всем отчаянием в своей душе, прервав поцелуй намного раньше, чем ему бы хотелось. Ее поцелуй был на вкус светом, добротой, домом, и он едва не позабыл, зачем они здесь. Едва. Вражеская территория, напомнил он примитивной силе внутри себя, требовавшей, чтобы он снова завладел ее губами.

- Нам придется поговорить о твоем командирском поведении, - сказал он вместо этого. – Когда, - не если, - а когда мы выберемся отсюда.

Он слегка улыбнулась. – Добавь это в список, я люблю тебя, Вэн. Мне нужно, чтобы ты это знал.

Его сердце расширилось от ее слов. – Я тоже тебя люблю, Эрин Коннорс. Даже не думай оставить меня.

Она снова улыбнулась, а потом с ее лица исчезла живость и теплота, и его певчая стала холодной и неподвижной в его объятиях, и отстранилась от него. – Сейчас, Воин Посейдона. Мы сейчас же вернем Сердце Нереиды.

Пока звук ее ледяного голоса двух сущностей звучал в его ушах, он пошел перед ней, и они направились к сиянию света.

Квинн знала, что громкий звук колокола значил что-то важное. Но она не была уверена, что именно. Одна надежда, что это было связано с тем, что Эрин и Вэн искали драгоценный камень, а этот звук означал, что они его нашли.

Что бы это ни значило, у нее было ощущение, что ее везение закончилось с последним, утихающим колокольным звоном. Дэниел и Калигула оба склонились над ней с обнаженными клыками, и она была совсем не уверена в том, что Дэниел тот же Дэниел, которого она знала. У этого вампира были красные, сильно горящие глаза, и она увидела только угрозу Дракоса по тому, как дико он смотрел на нее.

Зря она надеялась.

- Вы собираетесь бороться за меня, мальчики? – глухо сказала она. – От меня мало, что осталось. Немного тощая, вероятно во мне мало нулевой отрицательной крови. Или вообще-то, думаю, положительной. Кажется, что уж в теперешние дни человек должен это знать?

Она улыбнулась Дэниелу, ища в нем признаки его еще одной личины в этой тайной миссии. Но она увидела в его глазах свою смерть. Или хуже. Свое будущее в качестве безмозглой немертвой, одной из тех, кого Калигула с удовольствием держал в своей кровавой стае.

- Только через мой труп, – резко ответила она.

- Вот в этом-то весь смысл, - сказал Дэниел, широко улыбаясь, чтобы она уж точно заметила, что его клыки полностью опустились, что происходило только тогда, когда вампир собирался напасть.

Это она узнала лично.

- Если бы у меня был кол, ты бы понял мою точку зрения, кровосос, - сказала она, согнув шею так, чтобы она оказалась скрыта воротником, а она сама казалась слабой и беспомощной.

Наконец, заговорил Калигула, переводя взгляд с одного на другую. – Если ты, правда, будешь служить мне, Дракос, я буду очень доволен. У меня были некоторые сомнения насчет твоей лояльности. Если ты ради меня позаботишься об этой небольшой проблеме, то эти сомнения вскоре исчезнут.

Дэниел поклонился. – Для меня это наивысшее удовольствие, милорд. Я уберу эту ничего не стоящую тушу с ваших глаз.

Когда он схватил ее за руку, она закричала и постаралась вырваться, не испытывая уверенности, что это все лишь шоу, устроенное для Калигулы. Она прежде видела жажду крови, и теперь она видела ее в его глазах. Дэниел в самом деле мог быть именно Дракосом. Если так, то она на самом деле обречена.