— Не очень долго. Определенно меньше суток. Часов примерно около двенадцати.

— Она была уже мертва, когда упала в воду?

— Точно пока сказать не могу. Надо проверить, сколько воды у нее в легких. А вот досталось ей здорово, и я надеюсь, учитывая, сколько на теле повреждений, нам удастся заполучить ДНК преступника.

— Кольцо на пальце есть? — спросил Тарталья, вспомнив детали убийства других девушек.

— Только золотой крестик на шее. Больше никаких драгоценностей на ней не было.

Тарталья опустил глаза на труп, от всей души жалея, что мертвые не могут говорить. Вероятно, кольцо слетело во время борьбы или соскользнуло уже потом, в воде. Возможно также, что никакого кольца вообще не было. Может быть, убийца все же не Том? Что-то тут не стыкуется…

— А ты уверена, что волосы срезали специально? Может, их каким-то образом, случайно срезало винтом?

Блейк покачала головой:

— Некоторые повреждения на теле действительно посмертные и нанесены винтом. Но на голове повреждений нет, только на лице несколько синяков от ударов, полученных жертвой незадолго до смерти.

Тарталья помолчал, пытаясь разгадать шараду. Блейк, понимая, что не убедила его, добавила:

— Если б волосы за что-то зацепились, их вырвало бы с корнем. Но их срезали. Острым лезвием. В точности так же, как и у тех двоих, которых я осматривала. Иначе я и вызывать бы тебя не стала. Хочешь убедиться?

Тарталья покачал головой:

— Верю на слово. Значит, тут все же орудовал Том… Как-то все загадочно и странно. Другим своим жертвам он не наносил никаких увечий. С чего вдруг теперь сотворил такое? С психологической точки зрения это абсолютно непонятно.

— Это уж тебе голову ломать, — пожала плечами Фиона. — Я могу отвечать только за то, что обнаружила. Позвоню тебе, как только проведу тщательный осмотр тела.

Тарталья кивнул и уже собрался уходить, как Фиона тронула его за руку.

— Марк, погоди! — попросила она, стягивая перчатки. — Я вот что хочу сказать… Ты был вчера прав. Когда говорил про меня, я имею в виду. Мне нужно во всем разобраться, и требовался хороший пинок под зад, чтобы до меня дошло. — Поколебавшись, она добавила: — Спасибо, что был честен.

Тарталья улыбнулся, ему стало легче. Слава богу, она не сердится.

— Извини, если чересчур резко высказался.

С унылой улыбкой Фиона покачала головой:

— Заслужила. Мы по-прежнему друзья?

Он кивнул, хотя эти «друзья» опять резанули ему ухо своей фальшью. Не понимает он этого эвфемизма. Да ладно, что бы Фиона ни подразумевала, он решил не держать на нее зла. И чтобы не брякнуть ничего лишнего, о чем позже придется пожалеть, Тарталья выскочил из палатки и направился к Уайтмену и Гранту, занятым разговором на пешеходной дорожке.

— Известно, кто она? — спросил он у Гранта.

— Есть версия, что девушка — испанка по имени Иоланда Гарсиа. Работала прислугой в семье Эверетт в Паддингтоне. Они сообщили о ее исчезновении, когда она вчера вечером не вернулась домой. Описание внешности сходится.

— Вчера? Время прекрасно увязывается с тем, что мне только что сообщила доктор Блейк, — заметил Тарталья. Он повернулся к Уайтмену. — Позвони Сэм. Пусть сейчас же встретится с семьей. Соберет о девушке информацию и точно установит ее личность. Если убитая жила в Паддингтоне, то далеко ехать ей не пришлось. И еще: подскажи Сэм, пусть проверит, не оставила ли девушка предсмертной записки. — Когда Уайтмен ушел выполнять поручение, Тарталья повернулся к Гранту. — У нас есть информация, куда она заходила? — Насколько он помнил, этот канал тянется почти на две мили.

Какой смысл тратить время и заставлять людей прочесывать весь берег, стучаться в каждую дверь, разыскивая свидетелей, пока не известно, где произошло убийство?

Грант отрицательно покачал головой:

— Течения тут почти нет. Так что, полагаю, это случилось где-то неподалеку. Поговорите с капитаном катера. Он прямо-таки ходячая энциклопедия по всем этим каналам.

— А записи с видеокамер есть?

— Я уже переговорил с человеком из Управления водного транспорта. Они предоставят нам все материалы, что у них имеются. Правда, на этой части канала видеокамер не так уж много.

— Поступали сообщения о том, что вчера столкнули в воду человека?

— Нет, — вновь покачал головой Грант, — такой удачи нам не подвалило. Вчера же холодно было, все попрятались по домам.

— А капитан где?

— Видел его недавно в плавучем кафе, вон там. Он пил чай с домашним кексом. — Грант мотнул головой в направлении баржи, стоявшей на приколе у берега канала. — Дико злился, что ему не разрешают увести катер и отправиться домой, пока мы все не закончим.

Тарталья ухмыльнулся:

— Жизнь — тяжелая штука, что и говорить. Ему бы попробовать заняться для разнообразия нашей работенкой.

Эда Салливана, капитана туристического катера, Тарталья нашел в кафе. Тот сгорбился в углу над чашкой горячего чая. Лет под пятьдесят, худой, жилистый, с короткими темными, уже седеющими волосами и не сходившим даже зимой загаром человека, который проводит большую часть жизни под открытым небом. После того как Тарталья твердо, несколько раз повторил ему, что еще какое-то время нельзя будет отвести катер обратно в Кэмден, Салливан смирился с судьбой и, вольготно развалившись на стуле, приступил к рассказу.

— Я как раз под мостом проходил, вон там, и тут заглох мотор, — начал он, отпивая чай и указывая в окно на небольшой мост, перекинутый у начала Риджентс-канала. — Открыл я люк, чтобы глянуть, чего это там с винтом, а как сунулся, сразу наткнулся на что-то мягкое и немного ворсистое, что ли. Ну, типа мокрого ковра. Никак мне не удавалось эту штуковину сбросить, вот и пришлось пустить катер дрейфовать по течению к берегу. Во-о-он туда. Там я вылез и обсмотрел все как следует. А как стал шарить крюком под мостиком, так наткнулся на ногу. Тут я и позвонил вам, в полицию. — Он отхлебнул еще глоток чая. — У меня на борту была целая гурьба русских. Высыпали все на берег и давай щелкать фотоаппаратами! Можете поверить? Варвары и садисты! Как можно смаковать смерть ближнего? Едва от них избавился. И у них еще хватило наглости требовать назад свои деньги, хотя до места назначения мы практически дошли! Только и осталось через мост этот чертов пешком перейти. Еще скажите спасибо, что никто не всучил нам иска за нервные переживания.

Инспектор сочувственно покивал головой, хотя его в поведении людей давно уже ничто не удивляло.

— Вы сказали, тело находилось под мостиком? — уточнил Тарталья, ни черта не смысливший в катерах.

Салливан кивнул:

— Посмотрите туда. По левому борту, в конце. — Он указал на корму. — Мостик расположен над моторным отделением. На нем стою я и веду катер. А тело заклинило под мостиком, между корпусом и винтом. — Заметив недоумение на лице Тартальи, Салливан добавил: — Вот, глядите! — И, вынув из кармана ручку, нарисовал схему на бумажной салфетке.

С минуту Тарталья изучал рисунок:

— Спасибо. Да, теперь понятно. — Он вгляделся в обветренное лицо капитана, удивляясь, что того как будто совсем не тронуло случившееся. — Вы такой спокойный. Может, у вас шок? Вам нужна помощь?

Салливан беспечно махнул рукой:

— Насчет меня не переживайте. Мне не впервой.

— Вот как?

Капитан равнодушно кивнул:

— Когда я на драге работал, на одном из Оксфордских каналов, тогда тоже винтом труп зацепило. Как потом оказалось, какой-то бедолага студент кувыркнулся с велосипеда в воду да и утонул. Совсем недолго на дне пробыл до того, как попал под винт. Мне консультации у врачей предложили, всякое такое, но со мной все было в порядке. Такие случаи нельзя принимать близко к сердцу, правильно? Иначе все нервы в клочья истреплешь и в психопата превратишься.

— Это точно, — согласился Тарталья, очень довольный, что Салливан не потрясен и не взволнован, даже элементарного любопытства не проявил — не поинтересовался, как девушка оказалась в воде. Без сомнения, посчитал, что это еще один несчастный случай.