— Это Жасмин Харрис.

— Ой, привет, Жасмин. — Деловой тон собеседницы растаял, сменившись дружеской интонацией. — Мы про тебя не забыли. Я обязательно звякну, как только появится работенка.

— Дело в общем-то в том, что, как мне кажется, у меня есть работа. Или по крайней мере возможность поработать. Один из моих знакомых с прошлого месяца увидел меня вчера во «Флюидах» и хочет встретиться завтра. Его жена уезжает к сестре, или что-то в этом роде.

— Что ж, мне насчет тебя никто не звонил. Извини, детка.

— Нет, я к тому, что он собирается прийти завтра в клуб и увидеться со мной. Вчера вечером я об этом как-то не подумала, но потом мне пришло в голову, что это будет нехорошо по отношению к вам, ребята. Я не хочу портить с вами отношения из-за одного раза, понимаешь?

— Ты имеешь в виду встречу?

— Конечно, встречу. Прости.

— Хорошо, что ты позвонила. Нашим девушкам не положено встречаться с клиентами, минуя компанию. Время от времени кто-нибудь из клиентов по-настоящему сближается с какой-нибудь девушкой и выражает желание видеться с ней регулярно, однако и в этом случае мы ожидаем оплаты за первоначальное знакомство. Как ты думаешь, у тебя подобная ситуация?

— Не-е-т, он просто заскочил в клуб с каким-то приятелем. Кто знает, появится ли он там завтра вообще. Если да, я скажу, что сперва он должен договориться с вами.

— Так будет лучше, Жасмин. У дяди Дейва просто пунктик по этому поводу. Если он узнает, что девушка устраивает дела самостоятельно, ее уволят, да еще другим агентствам сообщат.

Элли понимала, что последняя фраза — чистый блеф.

— Невелика потеря, — ответила Жасмин. — Он все равно какой-то придурок. Это тот, с выходных на День труда. Все время пытался стянуть резинку, пока я ему минет делала. Прикинь, я его петушка растормошить пытаюсь, а он мне свои толстые пальцы в рот сует, так что я все время путала, где что.

Эту фразу они отрепетировали с Жасмин раз шесть, прежде чем набрать номер, но она все равно умудрилась произнести ее со своим глупым хихиканьем. Однако уловка сработала: Корлисс засмеялась и потеряла бдительность.

— Я посмотрю, как его звали, и помечу себе. Мы всем говорим, что нужно соблюдать безопасность, но некоторые девочки орально все еще соглашаются работать без резины. И, Жасмин, поаккуратнее в телефонных разговорах, ладно?

— Да, извини.

— Ничего. Я постараюсь найти для тебя что-нибудь на этой неделе, чтобы компенсировать сегодняшний вечер, хорошо?

— Спасибо, Корлисс.

Жасмин повесила трубку и потерла онемевшие пальцы.

— Нормально получилось?

Элли не удержалась и, перегнувшись через стол, схватила девушку за руки.

— Мисс Харрис, это было потрясающе.

Однако красотка жаждала не ее одобрения. Широко раскрытыми глазами она взирала на Макса, сидевшего на краешке стола.

— Хорошо вышло? Я все правильно сказала?

— Ты была великолепна, Жасмин.

Она отняла руки у Элли и натянула горловину Максовой фуфайки на свой подбородок. Элли знала, что эта вещь хорошо пахнет — трюфелями, кедром, лавандой и кофе. Пахнет Максом. Пахнет домом. Такой запах способен вселить чувство безопасности в душу любой женщины.

И в этот миг Жасмин выглядела совершенно счастливой.

12.35

— Не знаю, сколько раз я должен повторять вам. Я владелец предприятия. — Дэвид Тейлор потянул свой пиджак за лацканы так, словно наряд говорил сам за себя. — Почти всю жизнь у меня был бар в Верхнем Ист-Сайде, на девяностых улицах. Проверьте. Помет на моей лицензии не было. Отличные отношения с ребятами в Девятнадцатом участке. Позвоните туда, спросите Эда Девлина. Может, он уже в отставке, но все равно скажет, что я добропорядочный гражданин.

Элли расхаживала по допросной комнате за спиной у Тейлора, а тот твердил свою мантру — мол, он законопослушный бизнесмен. Затем она остановилась, упершись бедром в стол.

— Вы больше не владелец бара, дядя Дейв, и ребята из Девятнадцатого ни шиша не знают о «Престижных вечеринках». А если и знают, вряд ли собираются поделиться со мной, верно?

— Мой бар, — Тейлор произносил это слово с северо-восточным акцентом, проглатывая звук «р», — закрылся почти десять лет назад. Я сделал ошибку, не выкупив здание, когда была такая возможность. Не мог угнаться за арендной платой, понимаете. Хотя все оказалось к лучшему. Но пока я был владельцем бара, я видел, как обстоят дела. Мужчины с большими деньгами, которые очень много работают, не располагают большим количеством времени и хотят проводить вечера с красавицами. С роскошными, умными, привлекательными девушками.

— С проститутками, — уточнила Элли. — А вы сутенер.

— Ни в коем случае, мэм. Это не по мне. Не хочу участвовать в подобных вещах. Я католик, слава Господу. Уверен, что Папа не одобряет сутенерства. У меня даже есть адвокат, который дает девушкам на подпись документ, чтобы им чего дурного в голову не взбрело. Никакого секса. Ни с кем. Ни за что, иначе их выставят за дверь.

Элли возилась с Тейлором уже двадцать минут, но подкопаться было не к чему. Роган находился в другой допросной, дальше по коридору, с Корлисс ЛаМарш. Последние новости, дошедшие до Элли, — Каденс расколоть не удалось, поэтому Роган препроводил ее в камеру и теперь имел возможность поработать наедине с более податливой сестрой.

— У нас есть запись телефонного разговора с вашей сотрудницей, Корлисс. — Элли нажала кнопку диктофона, и послышался голос Жасмин, чистый и ясный, словно она сидела рядом с ними.

Услышав «из-за одного раза» и замечание Корлисс («Ты имеешь в виду встречу?»), Тейлор с удовлетворением улыбнулся. Однако при словах помощницы насчет платы за частное свидание лицо его слегка вытянулось.

— О, погодите, — вставила Элли, — сейчас будет мой любимый эпизод.

Тейлор негромко хмыкнул, когда Жасмин объясняла, как занималась оральным сексом, а клиент норовил снять презерватив.

«Мы всем говорим, что нужно соблюдать безопасность, но некоторые девочки орально все еще соглашаются работать без резины. И, Жасмин, поаккуратнее в телефонных разговорах, ладно?»

Элли остановила запись; Тейлор покачал головой.

— Поверить не могу, что Корлисс допустила подобное. Если она и кто-то из девушек так поступал, это делалось у меня за спиной. Я же абсолютно ясно…

— Знаю, знаю, — перебила Элли. — Никакого секса. Они подписывали бумагу.

— Именно так.

В дверь постучали, она приоткрыла. Это был Роган.

— Секундочку, — сказал Тейлор. — Ничего не говорите. Сейчас вы войдете и скажете, что глупышка Корлисс описала меня как злодея, на котором лежит вся ответственность. Знаете что, детективы? Я смотрел все до единой серии «Закона и порядка», и на такое не куплюсь. Корлисс поступила так по собственной воле. Я законопослушный бизнесмен, а если вы не верите мне, можете поговорить с моим адвокатом.

Роган распахнул дверь.

— На самом деле, господин Тейлор, я пришел не затем, чтобы с вами беседовать. Но к вам гостья.

За спиной Рогана стояла могучая дама ростом под метр восемьдесят и весом не меньше ста килограммов, с ярко оранжевыми волосами и зелеными тенями на веках, которые удивительным образом сочетались с ее цветастой шелковой блузой и толстым золотым ожерельем под шею.

— Черт побери, Дейв! В какую гнусность ты втянул моих дочек?

— Это сестра господина Тейлора, Карен ЛаМарш, мама Корлисс и Каденс. Она хотела бы перекинуться парой слов со своим братом.

Оказалось, дядя Дейв и впрямь был дядей Дейвом.

Через четверть часа пребывания Карен ЛаМарш в допросной они услышали стук в зеркальное окно. Тейлор не лгал, сказав, что видел все серии «Закона и порядка».

Когда они открыли дверь, из комнаты, почти что оттолкнув Элли, выскочила сестра Тейлора.

— Этот сукин сын, мой брат, расскажет вам все, что вы хотите услышать, — пообещала Карен. — Но моим девочкам, моим дочкам, нужна сделка. Они уходят отсюда.