— По лицу вижу, — сказал он после молчания. — Ты боишься говорить.

— Я могу сказать, что он никогда до сегодняшнего дня ни на кого так не реагировал.

— Я первый тигр-оборотень, с которым ты встретилась после того, как получила амулет?

Очень логичный вопрос.

— Была одна тигрица, но она… мы как-то очень друг друга сторонились.

Я не стала добавлять, что Кристина была выжившей после нападения. Интересно, а «урожденный» — как они это называют — тигр настолько отличается, что амулет так по-разному реагирует? Может быть. А может быть, Марми Нуар нашла способ обойти амулет с его магией. Мне нужна помощь!

— Он первый самец, с которым ты встретилась, — напомнил Джейсон.

— И что?

Он бросил на меня взгляд, чуть скривившись:

— Анита, ну ты же понимаешь сама. Твоя магия построена на сексе, и девицы тебя никак не заводят. Хотя меня это иногда даже слегка обламывает.

— Мечтать о своих menage a trois будешь в личное время, Джейсон. У меня тут еще волк и стадо тигров пасутся в темных углах головы. И я не знаю, что происходит, Джейсон, и не знаю, как это прекратить.

— Необходимо подкормиться.

Я кивнула:

— Криспин, нам нужно уединение. Спасибо за помощь и прости за тавро, но мне нужно питаться.

— То есть вы с этим волком займетесь сексом.

Я закрыла глаза, медленно посчитала до десяти, потом спокойно ответила:

— Да, я именно это хотела сказать.

— Тигру, который в тебе, это может не понравиться.

Я посмотрела на Джейсона, он повесил голову.

— Честно говоря, твои звери вели себя тихо. Я бы никогда не привез тебя с единственным спутником — со мной, — если бы думал, что тебе понадобятся все твои звери. В смысле, по крайней мере только эти двое. Город здесь небольшой, Анита. Вряд ли здесь найдется столько видов оборотней.

— Только эти двое, — повторил Криспин, вставая. — Это что значит? Есть в тебе еще?

Он двинулся ко мне, и снова Джейсон встал у него на дороге. Из широкой груди тигра донесся низкий рокочущий рык. Он нависал над Джейсоном, но тот, как и я, привык, что над ним нависают, и на нас это впечатления не производит. Но в такие игры мы привыкли играть с теми, кого знаем, или кто знает нас. И когда есть кто-то, кто может нас поддержать. Криспин нас не знал, не понимал, а мы не понимали его.

Он бросился на Джейсона. Только что все было нормально, и вдруг когти и зубы, а Джейсон все еще в форме человека. Плеснула кровь. Криспин бил слишком быстро, слишком сильно, чтобы Джейсон мог перекинуться. Хреново.

«Браунинг» лежал на полу по ту сторону от них — это лучше всего прочего характеризует, насколько я была выбита из колеи. У меня был выбор: либо броситься в схватку с серебряными клинками, либо мчаться за пистолетом. Я выбрала второе.

Пистолет оказался у меня в руке, и я уже поднимала его прицелиться в высокого белого зверя, как он бросил в меня Джейсона. В буквальном смысле. У меня была доля секунды — поднять пистолет, чтобы он случайно не разрядился в Джейсона, а потом я оказалась на земле, под Джейсоном, оглушенная силой удара и весом.

Кровь плеснула мне в лицо, волчица заметалась внутри.

Нет! Нет!

Белый размытый контур надо мной, подобный горе не в фокусе. Когтистые лапы прижали мою руку с пистолетом и метнулись к горлу Джейсона. Тот подставил руку, блокируя удар. Я попыталась изогнуть руку так, чтобы стрелять в тигра, руки Джейсона дернули меня за рукав, порвали его, он выхватил мой серебряный нож и ударил в тигра. Кровь хлынула на меня горячей дугой, и я ждала, что тигры бросятся за волчицей, но они смотрели в темноту, и там было что-то другое — не мои звери.

Я сказала Чаку и охранникам, что вампиру не обязательно находиться в помещении, чтобы заморочить тебе мозги, но сама не знала, насколько это окажется правдой.

Марми Нуар пыталась меня отметить, и у нее не получилось это как у вампира, но она — истинный оборотень: древние штаммы того и другого могут сосуществовать в теле одного хозяина. Темнота у меня в голове колыхнулась, я услышала ее голос:

— У тебя потрясающий самоконтроль, некромантка. Но мне он мешает.

Только что была битва — и вдруг вырвался на волю ardeur, срывая мои щиты. Уничтожая, разрушая меня. Она сделала из меня нечто, испытывающее только желание. Если бы она пробудила во мне жажду крови, я бы разорвала горло Джейсону или кому-нибудь, кто под руку попадется. А сейчас осталось только желание. Оно взметнулось из темноты, которую она во мне поместила. Оно охватило крест, запылавший у меня на груди, и я сорвала его прочь, отбросила. Оно охватило амулет, заставило его загореться — и он тоже улетел, вертясь.

Не было ни ножа, ни пистолета. Осталась только плоть, и руки, рты, и тела.

А потом — только темнота.

Меня разбудила упавшая на глаза полоска света. Подняв голову, я заморгала, прищурившись на лампу. Попыталась отвернуться от нее — подушка оказалась жесткой и липкой от какой-то жидкости. От этого я открыла глаза пошире и увидела в постели с собой человека-волка. Длинная морда, мохнатое тело и куда выше, чем Джейсон в человеческом облике.

Всплывали какие-то смутные воспоминания о сексе, и как Джейсон посреди процесса перекинулся. Это у нас было впервые, и я подумала, помнит ли он больше, чем я. И что именно я не помню?

Кровать рядом со мной шевельнулась. Я напряглась и обернулась, как в фильме ужасов, когда слышишь что-то и вдруг понимаешь, что здесь кто-то есть. Рядом со мной лежал на животе белокурый стриптизер со вчерашней вечеринки, голый. Мелькнули смутные воспоминания, как он нависает надо мной в образе полутигра. Вполне сексуальные воспоминания. Что же, черт побери, ночью было?

Я посмотрела на свою одежду — такое ощущение, что ее с меня сорвали. Остались только какие-то прицепившиеся клочья, но в основном я тоже была голая.

Попыталась вернуться к последнему ясному воспоминанию, но тоже без толку. Была драка. Криспин — так зовут этого тигра — напал на Джейсона. Джейсон был ранен, я пыталась тигра застрелить, но он прижал мою руку к полу. Джейсон достал мой нож из рукава на свободной руке, ударил тигра. Мне обдало лицо кровью, горячей. А потом… потом ничего.

Только отдельные воспоминания.

Секс, и… секс и еще что-то. Но чем напряженнее я пыталась вспомнить, тем смутнее становилась вся картина. Помню, как питала ardeur. Секс с Джейсоном, и он перекидывается посреди процесса. Секс с Криспином, уже в виде получеловека. До смущения ясен был образ, как его тело входит в мое и выходит. Но как у нас начался секс — все размыто. Даже хуже — просто отсутствует. Вот так, блин.

Что-то, что-то я не помню, но что?

Дотронувшись до шеи, я почувствовала, что волосы приклеены к плечам прозрачной липкой слизью, которую выпускают ликантропы, когда перекидываются. Кровать от нее стала липкой. Джейсон перекинулся на кровати, я теперь вспомнила.

Это ardeur загорелся и прекратил драку? Он просто нас всех себе подчинил? Никогда раньше такого не было. И возник вопрос: а не враг ли нам Криспин? Не нападет ли он на нас, когда проснется? Где мой пистолет? Где ножи? Где крест? А, вот оно что! Крест пропал.

Мне надо было встать с кровати, надо было найти крест. И нужно было оружие, блин. Оружие осталось в сейфе отеля, но здесь у меня есть где-то пистолет, запасная обойма, одна как минимум, и ножи. Прежде всего вооружиться, потом думать обо всем прочем.

Джейсон оставался в полуживотной форме — это означало, что ему еще до пробуждения несколько часов. Криспин — в человеческой, то есть он проснется первым. И к тому времени при мне должно быть оружие.

Я попыталась сесть и ойкнула от боли, не успев удержаться. Очень болело в глубине тела почти до пупка. Что это ощущение значит, я знала: по-настоящему хороший, энергичный секс с хорошо оснащенным мужчиной, который поможет тебе глубоко постичь значение слова «глубоко». Джейсон мужчина потрясающий, но такой возможности у него нет. В человеческом виде — во всяком случае.