Джейсон кивнул:

— Я знаю, что не давал. Он не хотел бы выставлять меня под прожектор одновременно со своими сыновьями. Это понятно.

Я посмотрела на них по очереди с таким чувством, будто чего-то не поняла.

Чак поднял на меня глаза, глянул на пистолет.

— Вы всегда идете открывать дверь с пистолетом в руке?

— Как правило, — ответила я.

Он почти улыбнулся.

— Губернатор меня направил сказать вам, что, если что-то может помочь уладить этот скандал, он готов.

— А нельзя просто дать опровержение? — спросила я.

Они оба посмотрели на меня так, будто я сморозила невероятную глупость.

— Можно, — ответил Джейсон. — Но как? Как нам опровергать, чтобы нам поверили? — Он повернулся к Чаку: — Как вашему пресс-секретарю удалось напортачить так быстро и так сильно?

— Она сообщила о неожиданном браке.

— Зачем? — спросил Джейсон.

Чак неловко поежился:

— Я не уполномочен отвечать на этот вопрос.

Джейсон встал:

— Не уполномочен? Вы понятия не имеете, что натворили. Жан-Клод — не просто мой работодатель, он мой мастер. Я его шлюха крови. И он будет очень, очень недоволен.

Я про себя подумала: «Ему придется наказать Гретхен за ее слова».

В прошлый раз, когда ее сунули в окованный крестами гроб, она вышла из него еще безумнее, чем была. Если у нее крыша поедет еще дальше, ее нельзя будет выпускать на публику. В старые времена, когда вампиры не были полноправными гражданами, Жан-Клод, вероятнее всего, просто распорядился бы ее убить. Многие мастера так бы поступили и сейчас, но если она исчезнет после этого выступления, у полиции появятся вопросы. Хреново.

— И что мы можем сделать? — спросила я, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Тебе сейчас надо уйти, Чак, — сказал Джейсон. — Нам с Анитой надо поговорить.

— Губернатор хочет предложить свою помощь.

— Ты пока уйди. Дай нам свой телефон, если хочешь, но нам нужно побеседовать наедине.

Он посмотрел на Джейсона, потом на меня — но от меня помощи не было.

— Ты же слышал, что сказал мужчина. Уйди.

— Если хочешь подождать в холле, пожалуйста, но нам нужно поговорить без свидетелей.

Чак нацарапал номер на обороте визитки.

— Я посижу в баре. Позвоните, когда обсудите.

Джейсон взял карточку, не посмотрев. Я показала пистолетом на дверь:

— Чак, на выход.

Он вышел, Джейсон запер за ним дверь. Подошел и стал возле меня в ногах кровати.

— Нам надо будет помочь Жан-Клоду разгрести этот бардак.

— В каком смысле — помочь Жан-Клоду? Это разве не мы с тобой влипли?

— Эта история для Жан-Клода — серьезная потеря лица перед мастерами других городов.

— Когда мы вернемся не женатые, все поймут, что это было вранье.

— Будь ты обычным слугой-человеком, Анита, у тебя было бы куда меньше свободы. И некоторые из мастеров считают, что Жан-Клод — подкаблучник.

— Что за чушь ты несешь?

Джейсон поднял руки вверх, как бы говоря: «Не стреляй в пианиста».

— Вспомни, что большинство мастеров — мужчины, и родом из тех времен, когда женщины свое место знали. Это уже проблема, но дело еще и в том, что большинство из них считают: слуга-человек — прежде всего слуга.

— То есть ты хочешь сказать, что из-за меня Жан Клод падает в глазах других мастеров?

— Ты помнишь, как Жан-Клод пригласил всех тех мастеров городов, которым в какой-то степени доверяет, на большой прием?

— Помню.

— Они в ту ночь должны были познакомиться с тобой. И привезли тебе на пробу кандидатов в ротте de sang.

Сама мысль об этом была мне тогда столь неприятна, что этой ночи я боялась. Идея была такая, что я просто потанцую с каждым кандидатом, отвергну как не подошедших под мой вкус, и на этом все. Так мне не придется ни с кем из них быть наедине, и я смогу всем им вежливо отказать. Хороший был план, пока у меня ardeur не взыграл неожиданно и непредсказуемо.

— Мы решили, что я слишком опасна, чтобы «пробовать» кандидатов. Я должна была быть представлена каждому, но это и все.

— Но ты так и не была представлена, верно ведь?

— Сам знаешь, что не была.

Я сама услышала, как мрачно прозвучал мой голос.

Джейсон опустился передо мной на колени.

— Только не злись. Но разве ты сама не видишь, как выглядит при этом Жан-Клод? Он дал приказ слуге сделать нечто. Слуга не повиновался. Ты даже не дала себе труда совершить с ним торжественный выход.

— Я малость занята была.

— Я знаю, что вы с Ашером отбивались от очень неприятных вампиров: лидеров танцевальной труппы, которая подчинила себе почти всех мастеров городов в зале. Тогда спасли положение вы с Жан-Клодом и Огги, не дали сожрать нас всех.

Он накрыл мои руки ладонями.

— Мы с Ашером вели с этими лидерами переговоры.

— Да, и другие мастера против этого не возражали. Жан-Клод сделал это намеренно — показать, насколько он верит в силы Ашера.

Я вытаращила на него глаза.

— Ашера считали слабым, Анита. Очень слабым для второго лица в иерархии, оказавшимся на этом посту лишь ради любви и многосотлетней дружбы.

Мои руки лежали под его руками, он касался меня — но я не касалась его в ответ. Мне не нравился этот разговор, а всего пуще не нравилось мне, что Джейсон ходит вокруг да около. Он к чему-то вел, и чем осторожнее это он делал, тем больше я была уверена, что тезис мне не понравится.

— Ашер проявил себя в декабре, когда Жан-Клод чуть не погиб.

Джейсон кивнул и сжал мне руки. Я опять не ответила, и он убрал руки, только остался передо мной на коленях:

— Он действовал беспощадно и эффективно, чем очень многих удивил.

— Не меня. Я знала, что он куда круче, чем думают.

— Такой крутой, что чуть тебя не убил.

Я встала, чуть отошла от него.

— Жан-Клод велел мне от него напитаться и идти на встречу с другими мастерами.

— Да, Ашер был твоей пищей, я знаю. Но пища обычно не кусается.

— Джейсон, ты ползком движешься к какой-то мысли. Не похоже на тебя — так осторожно играть в двадцать вопросов. Как правило, ты хватаешь быка за рога.

Он встал:

— О'кей, не нравится тебе плавный подход, перейдем к сути.

— Давно этого хочу:

Он посмотрел на меня внимательно:

— Неправда.

— Ладно, я не хочу слышать, к чему ты ведешь, потому что знаю: мне не понравится. Но если уж слышать, то сразу, а не с длинными подходами.

И Джейсон изложил свою мысль, загибая пальцы на каждой фразе:

— У тебя больше свободы, чем когда-либо давалось какому-либо слуге-человеку. Ты плюнула в лицо всем мастерам, когда не появилась на приеме — особенно когда они узнали, что в это время ты занималась сексом с Ашером. Ты плюнула в лицо своему мастеру, трахаясь с его подчиненным.

— Это все не так! — стала возражать я, но почувствовала, как сама краснею.

— Я тебе говорю, как это выглядит в их глазах.

— Жан-Клод никогда не говорил, что у него из-за меня проблемы с другими мастерами.

— А если бы сказал, это бы ничего не изменило. Ты такая, как ты есть, он это принимает. — Джейсон сел на край кровати ближе ко мне. — Он тебя любит, Анита. Черт побери, он по-своему любит нас обоих, но оставить эту историю как есть он не может, Анита. Допустить, чтобы его считали слабаком, не умеющим держать в руках свою женщину и свою пищу, он не имеет права.

— Но это же неправда, Джейсон. Мы не сбежали вдвоем, мы не собираемся жениться.

— Но слух отличный, Анита. Такой слух нравится каждому, даже мастеру-вампиру.

— Раньше подобного рода слухи доставляли Жан-Клоду неприятности? — спросила я, встала и вышла на середину комнаты. Было совершенно понятно, что Джейсон еще не все свои откровения выложил, и быть ближе к двери мне было как-то приятнее. Всегда чувствую себя лучше, когда знаю, где выход.

— Анита, тут же есть не только слухи, но и факты.

— В смысле?

— Он тебе разрешает спать с другими мужчинами, не имея тех же прав по отношению к другим женщинам.