На все государство славится она —

Мила, благонравна, равных ей нет.

Ее неумолчно хвалит стар и млад.

Высоко над нами ночью луна,

Но всему миру виден лунный свет.

Этому сиянью радуется взгляд.

Блеск добродетели молвой не преуменьшен.

Про нее говорят: «Женщина из женщин!»

Теперь преследует меня упрек:

Мою красавицу превознося,

Ко всем другим был я несправедлив.

Другими дамами я пренебрег.

В ней, гордой, чистой, радость моя вся.

На других не смотришь, такую полюбив.

Красою не прельщаешься иною.

Пока я жив,

Она одна владеет мною.

Разумна, весела, добра, чиста...

Храни ее, господи, в счастье и в беде!

Она дороже мне всех жен и дев.

Слаще всех эти алые уста,

Эти зубы белые славятся везде.

Непостоянство днесь преодолев.

Той предаюсь, которая по нраву,

И мой напев

Моей любви звучит во славу.

Солнцем таким согреты все края.

Свет солнца ярче, если облака

В мае окутают его слегка.

На веки вечные любовь моя,

Моя отрада и моя тоска.

Она затмила всех издалека.

В землях немецких всем она известна.

Она близка,

Близка мне здесь и повсеместно. 

Она моя отрада,

Так она была

Мне всегда мила,

Что не жалко жизни всей,

Другой любви не надо.

Вот она — гляди! —

У меня в груди,

Но как будто больно ей

От моих речей.

Что мне песня, что мне слово,

Если в жизни счастья нет мне снова

И на сердце все грустней!

На мой напев тоскливый

Беспощадным «нет»

Наложив запрет,

Все же сердится она:

«Что смолк ты, нерадивый?»

Значит, буду впредь,

Как и прежде, петь.

В этом ли моя вина?

Стала холодна

Милая моя со мною.

Ей моя любовь с моей тоскою

Ненавистна и смешна.

Скажи мне, посоветуй,

Как мне петь отныне

О моей святыне?

Лад нарушен без наград.

Быть может, песней этой

После стольких бед

Вымолю привет.

Жизни я теперь не рад,

И не утолят

Годы злую эту муку.

Взял бы кто-нибудь меня в науку!

Петь хочу на новый лад.

Прекрасная! Размыкай

Скорбь мою немую.

Я ли не тоскую

По тебе давным-давно?

Пусть радостью великой

Обернется вдруг

Тяжкий мой недуг!

Сердце не побеждено.

Сокрушит оно

С бою всякую преграду.

Милая! Не твоему ли взгляду

Исцелить меня дано?

Моя любовь слепая

Милой не нужна,

Мерзостна, смешна.

Как мне вымолить привет,

Весь век по ней вздыхая?

Мной не дорожа,

Злится госпожа.

Кроме как за нею вслед

Мне дороги нет.

Ей служу и днесь и присно.

Пусть моя любовь ей ненавистна,

Легок тяжкий мой обет.

***

Если бы не все на свете совершенства.

Если бы не эта красота,

Разве не нашел бы я в другой блаженство?

Мысль одною ею занята.

Даровало солнце свет

Обездоленной луне.

Как солнышко с луною,

Госпожа моя со мною.

Осветила взором сердце мне.

А теперь темно, и сам я виноват

В том, что не со мной моя отрада.

Если должен умереть мой супостат,

Самого себя убить мне надо.

Когда в сердце у меня

Так она была светла,

Почему сначала

Громче всех не зазвучала

Окрыленная моя хвала?

Если я умру, тоскуя и скорбя,

Утешение оставлю ей.

Пусть не мнит она свободною себя.

Сын мой — наследник всех моих скорбен.

Будет он хорош собой,

И умен, и даровит.

Вспомнишь меня, злая:

Тебе сердце разбивая,

За мои обиды сын мой отомстит. 

Сердце в небо воспарило.

В жизни чувства радостнее нет.

Вечно думая о милой,

Облететь бы мог я белый свет.

Словно солнцем я согрет.

Через душу в сердце мне

Ласковый проник привет.

Не хочу другой награды.

Это солнце — чудо из чудес.

Радостью моею рады

Воздух и земля, луга и лес.

Как из мертвых я воскрес.

Обуял меня восторг,

Чтобы взмыть мне до небес.

Весть желанная, благая,

Сладостнее всех других вестей,

Никнет, в сердце западая

Тяжестью отрадною своей.

Изобильней всех ключей

Будто брызнула роса

Счастьем из моих очей.

Ликованью нет предела.

Радость бесконечная вокруг.

Слово с милых губ слетело,

Дорогой, желанный сердцу звук.

И потряс меня испуг.

И не знал я, что сказать,

Онемев пред нею вдруг.