LV Великий Карл Испанию разграбил, Разрушил города и занял замки. 705Он мнит, что время мирное настало, И едет к милой Франции обратно. Вот стяг его Роланд на землю ставит. С холма взметнулось грозно к небу знамя. Вокруг стоят французские палатки. 710Меж тем в ущельях сарацины скачут. На них стальные панцири и латы, Все в шлемах, препоясаны мечами, На шее щит, копье в руке зажато. В засаду сели мавры в горной чаще. 715Четыреста их тысяч там собралось. Увы, французы этого не знают! Аой! LVI День миновал, на землю ночь спустилась. Могучий император сон увидел: У входа он стоит в ущелье Сизы, 720Зажал копье из ясеня в деснице; Но за копье граф Ганелон схватился, Потряс его и дернул что есть силы. Взвились обломки древка к небу вихрем… А Карл все спит, не может пробудиться. LVII 725Потом ему привиделось во сне, Что он в капелле ахенской своей. Рвет правое плечо ему медведь. Вдруг мчится леопард с вершин Арденн. На Карла прянул он, разинув зев, 730Но из дворца проворный пес приспел. От короля он отогнал зверей, Медведю ухо правое изъел, За леопардом кинулся затем. «Великий бой!» — кричат французы вслед, 735Хоть и не знают, кто одержит верх. [56] А Карл все спит: проснуться мочи нет. Аой! LVIII Ночь минула, заря, алея, встала. Рога и трубы оглашают лагерь. Пред войском Карл Великий гордо скачет. 740«Бароны, — вопрошает император, — Тесны ущелья здесь и круты скалы. Кого бы нам оставить в арьергарде?» Граф Ганелон ему в ответ: «Роланда. Мой пасынок — храбрейший из вассалов». 745Услышал Карл, на графа гневно глянул И говорит ему: «Вы — сущий дьявол. Вас злоба неизбывная снедает. А кто пойдет дозором перед ратью?» Граф Ганелон сказал: «Ожье Датчанин. 750Надежнее вы не найдете стража». Аой! LIX Роланд узнал, куда он отряжен, Заговорил, как рыцарь и барон: «Большое вам спасибо, отчим мой, Что я назначен прикрывать отход. 755Не потеряет Франции король, Пока я жив, коня ни одного. За каждого из вьючных лошаков, За каждого из мулов и ослов Взыщу я плату с недругов мечом». 760«Я это знаю», — молвил Ганелон. Аой! LX Узнал Роланд, что в арьергард назначен, И отчиму промолвил в гневе страшном: «Ах, подлое отродье, ах, предатель! Ты думаешь, я уроню перчатку, 765Как ты свой жезл, на землю перед Карлом? [57]» Аой! LXI Роланд воскликнул: «Праведный король, Я вас прошу, мне лук вручите свой. Уж я не заслужу упрека в том, Что перед вами уроню его, 770Как сделал это Ганелон с жезлом». Наш император Карл поник челом, Мнет бороду и крутит ус рукой. Но удержать никак не может слез. LXII Немон вслед за Роландом держит речь — 775Вассала нет славнее при дворе. Он молвит королю: «Слыхали все, В какой пришел Роланд великий гнев. Он с арьергардом остается здесь, И заменить его нельзя никем. 780Ему ваш лук вручите поскорей, Дружины дайте лучшие из всех». И лук Роланду Карл принять велел. LXIII Роланду молвит император Карл: «Племянник милый, вот вам мой наказ: 785Возьмете вы полвойска под начал. С ним никакой вам не опасен враг». Роланд ответил: «Да не будет так. Свой род не посрамлю я никогда. Лишь двадцать тысяч мне прошу вас дать. 790Ведите с миром остальных в наш край: Пока я жив, никто не страшен вам». Аой! LXIV Роланд сидит на боевом коне. При нем его товарищ Оливье. За ними едут храбрый граф Жерье, 795Жерен, Атон, Асторий [58], Беранже И Ансеис, чья непомерна спесь. Старик Жерар из Руссильона [59]здесь И славный герцог удалец Гефье [60]. Турпен сказал: «Мне отставать не след». 800«Иду с Роландом, — подхватил Готье [61]— Ведь я его вассал: он дал мне лен». [62]Ушло их двадцать тысяч человек. Аой! LXV Зовет к себе Роланд Готье де л'Она: «Возьмете вы французов десять сотен, 805Займете все ущелья и высоты, Чтоб император не понес урона». Аой! Готье в ответ: «Исполню все, как должно»:. Взял он с собой французов десять сотен И занял все ущелья и высоты. 810Откуда враг ударить ни захочет, Семьсот мечей он встретит обнаженных. Король Альмар Бельфернский [63] в час недобрый Даст нынче бой Готье с его дозором. вернуться 718–735Вероятное значение пророческих снов Карла: обломки древка, взвивающиеся к небу, — души убитых героев, возносящиеся на небо; медведь— Марсилий; леопард— альгалиф; проворный пес— Роланд; ухо медведя— правая рука Марсилия. вернуться 764–765Здесь певец вступает в противоречие с предыдущим: в ст. 333 Ганелон, принимая полномочия от Карла, роняет на землю не жезл, а перчатку, и в ст. 782 Роланд принимает не перчатку, а лук. Но еще важнее расхождение в тоне тирад LIX–LX. Дело не в том, что в первом случае в Роланде говорят радость и утонченность чувств (быть может, отчасти наигранные и насмешливые), а во втором — грубость и гнев — такое чередование могло бы еще иметь место. Но дело в том, что смена подобных чувств здесь лишена всякого блеска и изящества, свойственных речи Роланда, и ничем Ее отличается от грубой ругани. Отметим также, что эта вторая тирада отсутствует во всех других версиях, кроме Оксфордской. Если прибавить еще ошибку с перчаткой и жезлом, становится чрезвычайно вероятным предположение некоторых исследователей о том, что вся вторая тирада является интерполяцией. вернуться Жерар из Руссильона— герои франко‑провансальской эпической поэмы, граф Парижский, который был с 855 г. опекуном Карла, короля Прованса. вернуться Гефье— вероятно, тождествен аквитанскому герцогу Вайфарию, с которым сражался отец Карла Великого Пипин Короткий (VIII в.), но потом помирился. См. также главу двадцать шестую второго тома «Дон‑Кихота». вернуться 792–801 Из перечисленных здесь лиц первые десять, включая Роланда, являются, очевидно, пэрами. Архиепископ Турпен, конечно, не может быть пэром, так же как и Готье де л'Он, называющий себя «вассалом» Роланда. Однако если сравнивать перечень пэров с тем, который дан в ст. 2403–2410, то здесь не хватает Ивона и Ивория, гасконца Анжелье и Самсона; напротив, здесь добавлены Асторий и Гефье. Все это лучше всего объясняется множественностью сказителей, противоречивших друг другу. вернуться Альмар Бельфернский— лицо вымышленное. |
