Ее собственный отец так мало заботился о Кори, что украл у нее драгоценности. Она задумалась о том, когда он заказал копию, и продал он оригиналы или хранил их где-то.

Девушка подумала и о том, что ей теперь следует делать, раз у нее нет денег, на которые рассчитывать в случае нужды.

– Мисс, вы нашли подарок для леди Коры? Здесь есть прелестная брошь, которая может ей подойти для нового тюрбана.

– Нет, слишком большой выбор. Я не могу решить. Мы вернемся в другой день.

Она поблагодарила клерка, который потихоньку положил подделки обратно в мешочек. Девушка сунула мешочек обратно в ридикюль, притворившись, что ищет носовой платок.

– Похоже, я тоже подхватила простуду, из-за которой мисс Стамфилд чихала прошлым вечером. Нам нужно вернуться домой.

Она выглядела такой бледной, что никто не стал оспаривать ее решение остаться дома этим днем и отдохнуть.

То есть никто, за исключением Дэниела. Он беспокоился. Его мать и сестра уехали наносить визиты и тратить еще больше его денег на безделушки, но ему не нравилась бледность Кори. Сначала этот румянец утром; теперь лицо у нее стало мертвенно-бледным. Он сказал себе, что не сможет отделаться от мисс Эббот, если она окажется болезненной. Вот почему он так беспокоился.

Возможно, следует позвать врача? Дэниел забыл, что не доверял всем лицам этой профессии и почти послал лакея найти одного из них. Затем он решил, что кто-то должен узнать, не нужно ли Кори что-то еще, кроме отдыха днем, и какого дьявола мать уехала, когда нет ничего важнее, чем здоровье ее гостьи?

Он тихо постучал в дверь мисс Эббот на тот случай, если она спит.

Дверь немедленно открылась. На ней все еще было утреннее зеленое платье, но волосы были распущены и струились вниз по ее плечам. Дэниел не осознавал, насколько они длинны, эти каштановые, пронизанные солнцем пряди, какие они гладкие и мягкие на вид. Как ему хотелось пропустить их сквозь пальцы.

– Что вам нужно?

– А, чтобы узнать, все ли с вами в порядке.

– Нет, со мной не все в порядке. Я бедная.

– Вы имеете в виду, что вам плохо? Мне нужно послать за врачом?

– Нет, я имею в виду «бедная» в смысле «без гроша», то, что у меня не будет средств содержать себя, если я не смогу найти себе мужа или оплачиваемую работу. Бедная, потому что мои бриллианты оказались сделанными из стекла. Вы знали об этом?

Дэниелу не хотелось вести эту беседу в коридоре, где ее могут подслушать проходящие мимо слуги.

– Могу я войти?

– Я не настолько бедна, чтобы принимать от вас карт-бланш.

– Господи, я же не предлагаю… То есть вы правы. С моей стороны будет неправильно зайти в вашу спальню. Я, хм…

– Вы знали?

Он заколебался. Она возненавидит его из-за правды. А ото лжи у него будет крапивница.

– Откуда я мог знать? Я же не ювелир.

– Но вы подозревали, не так ли?

Это ему пришлось признать.

– И ничего мне не сказали.

– Я не видел причин для этого. Эти побрякушки выглядят красивыми, и только эксперт может отличить их от настоящих, особенно вечером, в театре. Вы же знаете.

Кори стиснула кулаки.

– Да, теперь я знаю. Я спросила у ювелира, у кого-то, кто не стал бы мне лгать.

Дэниел стоял на своем в дверном проеме.

– Я никогда не лгал. Я никогда не говорил, настоящие они или нет. И это не имеет значения.

– Для меня – имеет.

Она захлопнула дверь перед его носом.

Горничная закричала и уронила узел с простынями. Прибежал лакей, запнулся о простыни и врезался в Добсона, который пришел увидеть, что за порыв ветра, – или, горе ему, слуга – осмелился с такой силой закрывать двери, что можно разбудить отдыхающую мисс Эббот – или мертвого.

– Она не хочет видеть доктора, – сказал им Дэниел. Он перешагнул через простыни, помог лакею подняться на ноги, поправил напудренный парик Добсона и ушел.

Мисс Эббот не покидала своей комнаты до обеда, когда появилась уже в обычном для себя состоянии, в розовом шелком платье с высокой талией. На шее у нее были жемчуга, а в зачесанных наверх волосах – шелковые розы. Она беседовала с леди Корой о дневных визитах. Говорила о предстоящем вечере. Но не разговаривала с Дэниелом.

Как обычно Дэниел обратился к своей еде вместо того, чтобы прислушиваться к женской болтовне о безделушках. Леди Кора и Сюзанна обменялись взглядами и дружно пожали плечами, но не задавали вопросов. Они слышали от слуг все, что им нужно было знать.

На балу было жарко, шумно и толпа давила со всех сторон. Другими словами, бал имел успех. Сюзанна была приглашена на каждый танец, а Кларенс предложил посидеть с ней во время вальсов. Дэниел заметил, что хозяйке не пришлось заставлять мальчишку танцевать с другими партнершами, включая эрудированную мисс Томлинсон, которая выглядела почти хорошенькой, дважды вальсируя с лордом Чадвиком. К счастью, Чадвик оказался великолепным танцором, потому что мисс Томлинсон практически ничего не видела без своих очков с толстыми линзами, но зато девушка выглядела намного красивее – и счастливее. Никто в «Уайтс» не принял бы пари против того, что этот брак состоится.

Дэниел также заметил, что Кори, мисс Эббот, танцевала все танцы, прогуливалась по периметру зала между танцами, ужинала в другой компании и редко возвращалась к леди Коре. Она со смехом заявила, что слишком старая, чтобы нуждаться в подобной защите компаньонки, а, кроме того, оставаясь рядом, она стоит на пути у поклонников леди Коры. Один раз, когда девушка подошла узнать, как идут дела у его матушки, Дэниел попытался вовлечь ее в разговор. Кори тотчас поинтересовалась, не сможет ли он принести лимонада, потому что ей захотелось пить от всех этих танцев. Когда он вернулся с напитком, мисс Эббот уже ушла.

Дэниел вручил чашку матери, а та отдала ее лорду Моргану, который спрятал ее за пальмой в горшке. Жаль, что сам Дэниел не мог тоже спрятаться там, чтобы избежать их жалостливых взглядов в ответ на такое откровенное оскорбление. Без сомнения, они оба полагали, что Дэниел заслужил это. Может быть, так оно и есть. Кто может догадаться, о чем думает женщина?

Дэниел искал Кори взглядом среди танцующих, иногда делая это слишком часто для собственного покоя. Он видел, как она улыбается своему партнеру, кружась в танце так быстро, что были видны ее щиколотки. Проклятие.

Она больше флиртовала, больше смеялась, стояла чуточку ближе к своим партнерам. И, Господи, неужели вырез на ее розовом платье был тоже более откровенным? Или все дело в жемчуге, который притягивал его взгляд к сияющим белым округлостям – то есть к жемчужинам – и заставлял задерживаться там.

Очевидно, что Кори была более решительно, чем обычно, настроена отхватить себе мужа. Если это было преступлением, то все остальные юные леди, посещающие эти нудные приемы, тоже были виновны, но сегодня вечером мисс Эббот была более откровенна на этот счет, чем другие. Или, может быть, он просто внимательнее наблюдал за ней, или лучше понимал ее мотивы.

Разве она не понимает, что джентльмены начинают нервничать, когда женщина ведет себя слишком напористо? Ведь предполагается, что они – охотники, а не добыча. Словно умный старый лис, холостяк сможет почуять своих преследователей за несколько миль. К тому же он либо оставляет свору позади себя, либо уходит под землю. У лондонских джентльменов больший опыт по части избегания плена.

И все же Дэниел был вынужден признать, что стратегия Кори, кажется, сработала достаточно хорошо. Все больше и больше мужчин умоляли его представить их, или просили о личной встрече, чтобы обсудить свои перспективы. Ни у кого не было перспектив, повторял он снова и снова, по крайней мере, до «Олмака». Большое количество пудры в «невыразимых» [19]позволяло ему говорить, что леди, включая самую решительно настроенную охотницу в мире, пока просто получают удовольствие от Сезона.

А вот Дэниел никакого удовольствия не получал.