Поласки вытерла запачканные руки о грязный комбинезон и махнула спартанцу.

В зале все еще витал тонкий синеватый дым, но большинство дисплеев уже работало. Сержант Джонсон обрабатывал раны Хаверсона, а Локлир стоял на страже. Молодой десантник не сводил глаз с инженера, удерживая палец поблизости от спускового крючка.

Существо отплыло от стены, развернулось и обвело взглядом Поласки и Джона.

Из динамиков донеслось шипение, и инженер посмотрел вначале на них, а затем опять на уорент-офицера. Затем чужак дотронулся до пульта, закрывая массивные двери.

Потом он провел щупальцем по панели. Кнопки вспыхнули синим светом и вновь потускнели.

— Теперь двери запираются, — сказала Поласки. — А уродец-то знает свое дело.

Прозвучали три ультразвуковых свистка. Инженер замер, прислушиваясь, и выпучил глаза. Затем он что-то прочирикал в ответ и поплыл к Мастер-Шефу, явно пытаясь зайти со спины.

— Что он делает? — спросил спартанец, поворачиваясь к существу.

Инженер возмущенно фыркнул и снова попытался облететь воина.

Но Мастер-Шеф ему не позволил. Хотя Джон и не видел, чтобы эти создания когда-либо проявляли агрессию, они все же входили в союз ковенантов. Инстинкты спартанца не позволяли ему поворачиваться спиной к противнику.

— Я попросила его починить твои щиты, — произнесла Кортана. — Не мешай.

После этого Джон позволил крошечному чужаку приблизиться и почувствовал, как тот удаляет защитный кожух с генератора на его спине. Обычно требовалась команда из трех механиков даже для того, чтобы только удалить крепления и добраться до излучателя. Мастер-Шеф зябко поежился. Ему все это не нравилось, но Кортана, как правило, знала, что делает.

Глядя на это, Локлир потер подбородок. Капрал стоял на центральной платформе и присматривал еще за одним инженером, занимающимся восстановлением экранов. И хотя десантник держал свою винтовку достаточно свободно, ствол оружия всегда был направлен в сторону чужака.

— Плевать мне, что там говорит Кортана, — произнес Локлир. — Я им не доверяю.

Инженер, паривший неподалеку от капрала, подплыл к топографическому пульту управления и провел щупальцем по нескольким переключателям.

Дисплеи включились, и на них возникли три стремительно приближающихся крейсера ковенантов.

Джон почувствовал, как в его кровь хлынул адреналин.

— Кортана, срочно, маневр уклонения!

— Расслабьтесь, Шеф, — произнес Локлир. Он провел рукой по пульту управления, и изображение замерло. — Это просто запись.

Капрал повернулся к экрану и посмотрел на плазменные торпеды, остановленные как раз в тот момент, когда они врезались в энергетические щиты флагмана.

— Боже, — прошептал десантник, — вот бы нашим корабликам такое оружие.

— Ваша мечта скоро может осуществиться, капрал, — отозвался Хаверсон. Лейтенант поморщился от боли, поднимаясь, и подошел к экрану, на котором была видна буря, разыгравшаяся в атмосфере Преграды. — Прошу вас, включите эту запись.

Локлир провел рукой еще по одному переключателю.

В поле зрения вплыл нос флагмана, окутанный голубоватым электрическим свечением. Протянулась синяя молния, прорвавшая ткань реальности, и корабль прыгнул вперед. Облака Преграды исчезли; теперь на экране была только чернота.

Хаверсон смахнул со лба упавшую прядь рыжих волос.

— Кортана, — спросил он, — скажи мне, а разве люди — или хотя бы ковенанты — когда-нибудь совершали переход в пространство скольжения, находясь в атмосфере?

— Нет, лейтенант. В обычных условиях сильные гравитационные поля нарушают вероятностный горизонт Шау-Фудзикавы. Но матрицы, используемые ковенантами, позволили мне добиться значительного увеличения точности. Я смогла внести корректировку.

— Потрясающе, — прошептал Хаверсон.

— Нам чертовски повезло, — пробормотала Поласки, теребя край фуражки.

— Главное, что все получилось, — сказал им Джон. — Но это уже не имеет значения. — Он повернулся к отряду, стараясь не обращать внимания на инженера, копошащегося у него за спиной. — Нам надо спланировать следующий шаг.

— Простите, но я вынужден с вами не согласиться, Шеф, — произнес Хаверсон. — То, что маневр Кортаны сработал, — единственное, что сейчас имеет значение.

Мастер-Шеф устремил взгляд на лейтенанта, не произнося ни слова.

— Поймите, я признаю за вами право на тактическое руководство, — примирительно поднял руки лейтенант. — Мне известно, что вы выполняете непосредственное поручение верховного командования и Третьего отдела ДВКР. Тут от меня никаких возражений не последует, но я должен уведомить вас, что обнаружение новой технологии на этом судне отменяет ваше изначальное задание. Необходимо прервать его и направиться к Земле.

— Что еще за задание? — с подозрительностью в голосе спросил Локлир.

— Не вижу более смысла скрывать это, — пожал плечами Хаверсон. — Расскажите им.

Мастер-Шефу очень не понравилось то, что лейтенант, на словах признавая его командование, на самом деле недвусмысленно приказал разгласить сверхсекретную информацию.

— Кортана, — произнес спартанец, — на мостике нет прослушивающей аппаратуры?

— Минутку, — отозвался ИИ. По периметру помещения пробежали красные огни. — Теперь — нет. Можешь продолжать.

— Мне и моему отряду… — начал Мастер-Шеф и остановился. От воспоминания о друзьях его бросило в холод. Скорее всего, все они погибли. Джон подавил скорбь и продолжил: — Нам было поручено захватить вражеское судно, проникнуть на территорию ковенантов и взять в плен одного из их лидеров. Руководство надеялось, что это позволит принудить чужаков к прекращению огня и началу переговоров.

Некоторое время никто не произносил ни слова.

Наконец Локлир усмехнулся и закатил глаза:

— Классическая самоубийственная операция. На флоте это любят.

— Нет, — ответил Мастер-Шеф. — Риск, конечно, велик, но шансы у нас были. А теперь, когда в наших руках этот корабль, они многократно возросли.

— Простите меня, сэр, — произнесла Поласки. Она сняла фуражку и теперь теребила ее в руках. — Но вы же не собираетесь продолжать практически проваленную операцию? Мы с трудом выдержали и четыре дня этого ада. Просто чудо, что нам удалось убраться с Предела и спастись от ковенантов на Гало… Я уж не вспоминаю про Поток.

— Долг приказывает мне выполнить задание, — ответил Джон. — Я сделаю это с вашей помощью — или без нее. Сейчас на карту поставлено много большее, чем наш личный комфорт или даже жизни.

— Мы не спартанцы, Шеф, — сказал Хаверсон. — Нас не готовили к таким операциям.

Он, конечно же, был прав. Эти люди не были похожи на спартанцев. Отряд Мастер-Шефа никогда бы не опустил руки. Но, вглядываясь в изможденные лица стоящих перед ним солдат, Джон понимал: они и в самом деле не были готовы к подобной работе.

— Сэр, — шагнул вперед сержант, — если вы все-таки решите продолжать задание, можете рассчитывать на меня.

Спартанец кивнул, но и в глазах Джонсона сквозила чрезмерная усталость. У любого есть свой предел, и даже такой закаленный в боях десантник мог сломаться. Как бы Мастер-Шефу ни было тяжело это признавать, ему и самому казалось, что на задание он отправился не неделю, а целую вечность назад. Ему тоже хотелось остановиться и отдохнуть, прежде чем отправляться дальше.

— Поймите, то, что мы нашли на этом корабле, — продолжал Хаверсон, — может спасти человеческую расу. Разве не в этом смысл полученного вами приказа? Давайте вернемся к Земле и предоставим Адмиралтейству право решать. Никто не посмеет вас обвинить, если учесть обстоятельства… — Он помедлил, прежде чем добавить: — И потерю отряда.

На лице лейтенанта застыло осторожно-нейтральное выражение, но Мастер-Шефа все равно взбесили упоминание о гибели его людей и попытка этим манипулировать. Он вспомнил, как отправлял Фреда, Келли и остальных на поверхность Предела, полагая, что сам вместе с Линдой и Джеймсом берет на себя самую опасную работу.

— Прислушайтесь к лейтенанту, — посоветовал Локлир. — Мы подарим эту малышку яйцеголовым, и глядишь, нас на радостях даже в увольнительную отпустят. Я лично голосую за этот план! — Он отсалютовал Хаверсону. — О да, сэр!