Она оглянулась на компанию мужчин и женщин, которые смеялись и болтали. Что ж, придется изобразить веселье, подобно остальным любовницам. Банни выглядела особенно счастливой. Если Банни может притворяться, что все в порядке, учитывая грубость и эгоизм сэра Ричарда, то и она сможет.

Гарри не сразу решился посмотреть на Молли, когда объявил победительницу состязании по бегу в мешках. Она выглядела такой чертовски счастливой, когда первой пересекла финишную линию. А потом выражение ее лица резко изменилось, словно на солнце набежала туча.

Он попытался рассердиться на нее за то, что она портит ему веселье, но не смог. Он чувствовал себя последним негодяем. Особенно когда она вернулась с улыбкой на лице, стараясь быть любезной со всеми — даже с ним, — хотя он не заслуживал этого, потому что бессовестно воспользовался ее безвыходным положением.

За ужином она по-прежнему изображала натужную веселость.

Глядя, как она пытается очаровать соседей по столу, следуя его советам, Гарри знал, что все это напрасно. У нее нет шансов победить. Но он не мог предложить ей никаких других идей, что приводило его в состояние крайней досады.

— Лорд Максвелл, — сказала она, — вы кажетесь наблюдательным человеком. Как вы думаете, собаки могут смеяться?

Лорд Максвелл на секунду задумался.

— Я допускаю, что они могут выражать определенные чувства, скажем удовлетворение, но не смех. Собаки не могут смеяться.

— Конечно же, могут! — удивленно воскликнула Молли. — У меня была собака, которая даже разговаривала. Однажды она явственно сказала…

— Далила. — Гарри так резко поставил бокал на стол, что вино выплеснулось на белую скатерть. — Мужчинам надо удалиться — для голосования, — сказал он, хотя ему совсем не хотелось идти в библиотеку и выслушивать насмешки по поводу его любовницы.

Молли нахмурила брови:

— Уже? Но осталось еще одно блюдо.

— Конечно, — отозвался Гарри, постукивая пальцами по столу. — Я имел в виду после ужина.

— О! — Она уставилась на него с таким видом, будто его только что выпустили из Бедлама. — Ты хорошо себя чувствуешь, Гарри? — шепотом спросила она.

— Прекрасно, — пробормотал он.

Однако это было ложью. Он уже чувствовал приближение неминуемой свадьбы, где он будет женихом, а Энн Райордан — невестой.

Господи, подумала Молли, глядя на Гарри. Он с таким раздражением поставил свой бокал. Видимо, он разочарован ее поведением за столом. Как и она сама. Наверное, она переоценила свои актерские способности. Но что делать, если в этом доме она постоянно чувствует себя (подавленной… и совсем непривлекательной? К тому же ей просто необходимо говорить о чем-то реальном, иначе она взорвется. Это она и пыталась сделать, заговорив о своей собаке, однако Гарри прервал ее, а когда она снова повернулась к лорду Максвеллу, тот уже был занят разговором с Афиной.

Молли попыталась заговорить с кем-нибудь другим.

— Виконт Ламли, — сказала она, сцепив руки на коленях. — Я обещала угостить вас пирогом. У вас есть какие-нибудь пожелания насчет фруктовой начинки?

Над столом повисло молчание.

Но виконт Ламли, добрая душа, довольно быстро пришел в себя.

— Пожалуй, я предпочел бы…

— Далила, чего это тебе взбрело в голову возиться с пирогами? — перебила его Джоан.

— Потому что у нее это хорошо получается, — сказала Банни, любезно избавив Молли от необходимости отвечать. — А у тебя какие таланты, Джоан?

— Не считая очевидных, — обронил сэр Ричард, пройдясь похотливым взглядом по ее фигуре.

— А тебе какое дело? — огрызнулась Джоан.

Банни пожала плечами:

— Я всего лишь спросила.

— Поменьше спрашивай, Банни. — Сэр Ричард сжал ее руку повыше локтя.

Банни моргнула и покраснела.

Это было очевидное предупреждение со стороны сэра Ричарда, и Молли оно не понравилось.

Она вернулась к теме пирогов:

— Если на кухне нет всех ингредиентов, возможно, мне придется выбраться из дому, чтобы найти их. Такс чем вы любите пироги?

— С ягодами, — ответил Ламли. — Но мне также нравится яблочный пирог.

Гарри улыбнулся:

— Вокруг озера полно ежевики.

Вокруг озера?

Пульс Молли участился, и она постаралась выбросить из головы образ голого Гарри… и остальных гостей.

— Пожалуй, нам нужно организовать вылазку на озеро, — продолжил Гарри. — Первую мы пропустили, помнишь?

— О нет, — поспешно отозвалась Молли. — Не стоит. Всегда можно воспользоваться яблоками.

— Я съел последнее вчера, — сообщил сэр Ричард.

О, какой гадкий человек!

— Значит, нам придется сходить к озеру, — подытожил Гарри.

Боже… Теперь ей вряд ли удастся уклониться от похода к озеру.

Молли обрадовалась, когда Гарри предложил мужчинам собраться в библиотеке. Она была довольна, что они уходят, хотя и знала, что снова не получит ни одного голоса.

К счастью, женщины были заняты разговорами о том, как им нравится скандальный вальс, и ни одна из них не стала лезть из кожи, чтобы повлиять на результаты голосования. И слава Богу.

— После вас, — сказал Гарри сэру Ричарду, когда они выходили из комнаты.

Молли могла поклясться, что, несмотря на вежливый тон, взгляд Гарри пронзил сэра Ричарда как кинжал. За ужином Гарри выглядел недовольным, и только во время спора по поводу озера немного повеселел. Возможно, немного бренди и сигара улучшат его настроение.

В дверях Гарри обернулся.

— И последнее, дамы. В гостиной вы найдете записку от принца-регента. Он просил вас отнестись к ней со всем вниманием, — сказал он и вышел.

Джоан отодвинула свой стул, но Афина опередила ее, и они наперегонки устремились в гостиную. Хильда следовала за ними по пятам.

— Я первая! — крикнула Афина.

Ей вторил раздраженный возглас.

Добравшись до гостиной, Молли увидела Афину, которая с важным видом стояла у фортепьяно, держа в руках большой пакет.

— Готовы? — поинтересовалась она, когда все расселись.

—Да, спасибо, — отозвалась Банни своим кротким тоном.

Афина сломала восковую печать, вытащила из конверта лист бумаги и эффектным жестом развернула его.

— Давай, не тяни! — буркнула Джоан.

Афина смерила ее недовольным взглядом и откашлялась.

. — «Его королевское высочество, принц-регент, — прочитала она торжественным тоном, — предлагает всем участницам конкурса на звание самой очаровательной спутницы выступить с художественным чтением на заключительном состязании, которое состоится в конце недели. — Она еще выше вздернула подбородок. — Поскольку большинство из вас не имеет шансов победить в этой части конкурса, вы вправе отказаться в пользу более талантливых участниц. Желаю успеха».

О, ради Бога! Молли закатила глаза, бросив взгляд на Банни, которая ответила сдавленным смешком.

Афина сложила листок и убрала его в конверт.

— Дай мне взглянуть. — Джоан выхватила у нее конверт, вытащила записку и пробежала ее глазами. — Здесь нет последней фразы. — Ее глаза яростно сверкнули. — Ты ее выдумала!

Афина покраснела:

— Я всего лишь пыталась избавить вас от конфуза. Понятно, что я выиграю эту часть конкурса. Я профессиональная актриса.

Брови Хильды взлетели.

— Не понимаю. Что мы должны сделать?

Джоан бросила письмо на фортепьяно.

— Мы должны прочитать вслух отрывок из книги. — Она говорила нарочито медленно, словно Хильда была слабоумной. — И ты наверняка проиграешь. Ты едва говоришь по-английски, а уж читать и вообще не сможешь.

Она рассмеялась.

— Это несправедливо. — В глазах Хильды выступили слезы.

Молли положила руку на ее локоть:

— Я помогу тебе.

Но Хильда скинула ее руку и отошла к окну, сделав вид, что смотрит наружу.

— Ты не должна была смеяться, Джоан, — произнесла Банни с мягким укором. — Афина права. Она единственная актриса среди нас.

Джоан сердито нахмурилась:

—Это несправедливо.

— А кто сказал, что этот конкурс будет справедливым? — Афина тряхнула своей рыжей гривой.