Рикки вспомнила человека, лежавшего с перерезанным горлом, за мусорным контейнером, и врезавшийся в нее автомобиль и застонала. Она знала, что такое скверный день.

– Лайла и я были любовниками, – сказала напрямик Салли Джейн. – Лайла Монтана, судья. Женщина, которая сегодня погибла. Помнишь? Отлично. – Она засмеялась. – О нет, я не виню тебя. Ей не следовало пытаться столкнуть тебя с дороги. Глупая. Я бы сама обо всем позаботилась. Я всегда… кроме папы.

Рикки все еще ничего не понимала и в смущении слегка покачала головой.

– Мне было семнадцать, когда я обнаружила, что мне не нравятся мальчики в том смысле, как они нравятся остальным девочкам. У папы было с этим много хлопот, но знаешь, кто помог мне осознать это? Твоя мать. – Она улыбнулась. – Удивлена? Поверь мне, я тоже была удивлена. Ты, вероятно, не помнишь, как я обычно приходила после школы к вам домой. Тебе было тогда лет тринадцать-четырнадцать, и тебя не слишком интересовала невзрачная девочка, которой твоя мать давала частные уроки. – Салли Джейн улыбнулась и закатила к потолку глаза при этих давних счастливых воспоминаниях. – Вначале я была страшно напугана. Она была так прекрасна, и не только внешне. Даже когда я поняла, что влюблена в нее, и призналась ей в этом, она была очень добра ко мне, сказала, что понимает меня, но любит мужа. – Салли Джейн с отвращением сморщила нос. – Как она могла быть влюблена в такого старого? Тогда я не могла этого понять. И до сих пор не могу.

Страх пополз по спине Рикки, когда сказанное дошло до ее сознания; и она вздрогнула.

– Холодно? – заботливо спросила Салли Джейн, потянулась за стеганым одеялом в ногах кровати и укрыла ее, забрав пустой стакан и поставив его на ночной столик. – Так лучше? Отлично. Я не хочу, чтобы ты отвлекалась, мне нужно, чтобы ты выслушала мой рассказ. Теперь, когда Лайлы нет, мне не с кем больше поговорить.

– Подожди, Салли Джейн, ты не должна рассказывать мне это, это слишком личное. Я хочу сказать, мне приятно, что моя мама не оскорбилась, но…

– Заткнись! – взвизгнула Салли Джейн, хлопнув руками по краю ночного столика. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя, но когда она снова заговорила, ее голос был спокойным, а глаза необычайно скучными. – Ты должна помнить Банни Эпперсон и Синди Ричвальски. Забавные были девочки, любили весело проводить время и не важно, с мальчиками или с девочками. Мы сошлись на короткое время, очень близко сошлись. Потом я встретила Лайлу. Она давно знала, что я была лесбиянкой. Как она догадалась обо мне, не знаю, но она всегда говорила, что она сразу это видит. Мы стали любовницами, а затем, естественно, вместе вошли в бизнес. – Салли Джейн встала и, продолжая рассказ, начала ходить по комнате. – Мы были очень ловкими, никто ничего не замечал. – Она остановилась, обернулась к Рикки, улыбнулась ей и снова уселась в кресло. – Конечно, я совершила ошибку, рассказав Банни и Синди, чем мы занимаемся. Синди рассказала своему дружку Лонии Роперу, и они постарались заставить меня раскошелиться. Глупые, глупые, глупые!

Теперь волны страха захлестнули Рикки. Действие лекарства, которое ввел ей доктор, заканчивалось, и, несмотря на то, что у нее в голове было еще пусто и она не могла четко мыслить, она поняла, что ей нужно выбраться из комнаты, выбраться из этого дома. Весь вопрос в том, подумала она, взглянув на дверь, что если даже ей удастся получить шанс и задержать Салли Джейн, хватит ли у нее сил, не упав, спуститься по лестнице? Вероятно, нет. Определенно, нет, подумала она, почувствовав приступ головокружения.

– Все на том и закончилось бы, если бы доктор Грант не начал разыгрывать из себя психоаналитика, пытаясь выяснить, что и почему заставляет людей поступать именно так.

– И поэтому ты убила моих родителей? – спросила Рикки. – Только что ты сказала, что любила мою мать. Это лишено всякого смысла.

– О, не думай, я не хотела убивать ее, это мне противней всего. – Салли Джейн обхватила себя руками за плечи, словно почувствовав озноб от воспоминаний. – Ее я убила быстро, Рикки, ей не пришлось страдать. – Потом она засмеялась: – Но с твоим отцом я позабавилась.

– Ты больная, – прошептала Рикки, отодвигаясь от нее все дальше и дальше, пока не оказалась в углу кровати, прижатая спиной к стене и к спинке кровати.

– Почему это первое, что приходит людям в голову? Если некоторые не боятся делать то, что им хочется, это вовсе не означает, что они больны. О, Рикки, как обидно, и ты как все! Ты так хорошо воспитана, во многих отношениях лучше большинства других. Я думала, ты отнесешься к этому иначе. – Она хлопнула ладонями по коленям и встала. – Да, очень скверно. Лайла была права. – Она засмеялась: – Она всегда была права.

Салли Джейн подошла к раздвижным дверям на террасу, выходившую во двор, и, не оборачиваясь, снопа заговорила:

– Это она настояла убрать папу, понимаешь?

Рикки не ответила, от ужаса у нее отнялся язык.

– Он просто не мог принять мои отношения с Лайлой. Как бы я ни объясняла, он не мог этого понять!… Поэтому Лайла столкнула его с дороги. В новостях сказали, что его автомобиль взорвался. Я, конечно, уже знала, Лайла убедилась, что он мертв. – Салли Джейн оглянулась через плечо. – Мне не нравилось, что нам пришлось убить его, но было очень обидно, что он не хотел принять нас. Я ведь понимала все, что касалось его. Даже причину, по которой он убил маму. Она была плохой, она собиралась забрать меня у него и никогда не позволять видеться с ним снова. Я рассказывала тебе об этом? Нет? – Салли Джейн указала на кровать. – Я была как раз там, где ты, когда он сделал это, а она стояла здесь и смотрела в сад, как я сейчас. Мне было всего пять лет, когда он вошел сюда и ударил ее ножом, но я все помню. Я была напугана, пока он не объяснил мне всего. Тогда я поняла, что он был прав. – Она открыла двери. – О, неужели ты не любишь весну? Все такое свежее и новое.

Рикки решила, что у нее есть шанс сбежать, но, когда она начала двигаться по кровати, Салли Джейн повернулась и подошла к ней.

– Вот почему я совершенно обезумела, когда он занялся мной. Я понимала, что он делал, мне было противно, но я понимала.

– Что он делал такого, что было тебе так ненавистно? – Рикки надеялась, что дрожь в ее голосе не будет заметна.

– О, ты все понимаешь, – ответила с усмешкой Салли Джейн. – То, что, по мнению мужчин, превыше всего на свете.

– Твой отец имел с тобой половую связь? – у Рикки перехватило дыхание.

Салли Джейн стояла, прислонившись головой к раздвижной двери.

– Знаешь, я думаю, поэтому мама так возненавидела его. – Внезапно она отошла от двери и, подойдя к кровати, потянулась к своей жертве. Когда же Рикки отодвинулась, она выхватила нож из кармана в складках юбки. – Пойдем, посмотришь мой сад, любимая, – нежным голосом проговорила она, стаскивая Рикки с кровати и обнимая рукой за шею.

Рикки охватила паника, но она овладела собой, позволила провести себя через комнату и далее умудрилась подыскать вопрос, который, как она надеялась, поможет ей выиграть время.

– Прежде чем убить меня, ты хочешь, чтобы я посмотрела твой сад? – Ее голос был сдавленным, так как Салли Джейн крепко сжимала ее шею, на в остальном он прозвучал удивительно спокойно.

– Хм, да, – весело ответила Салли Джейн, сильно дернув Рикки за волосы.

– А тебя не беспокоит, что я могу закричать? – спросила Рикки, когда ее вытащили на террасу.

– Конечно, нет. Для этого ты слишком хорошо воспитана. Ты знаешь, что я хочу перерезать тебе горло. – Все еще не отпуская Рикки, она заставила ее наклониться над невысоким ограждением. – Видишь эту сирень? Мамина любимая. Я посадила ее на могиле мамы, чтобы каждую весну она могла нюхать ее. Ей бы это понравилось, как ты думаешь?

– Салли Джейн! – раздался от двери мужской голос.

Обе женщины вздрогнули от неожиданности, и Рикки почувствовала, как лезвие ножа вонзилось в ее кожу и тонкая струйка крови побежала на плечо. Она шепотом, едва слышным ей самой, выдохнула имя Боу. В густой темноте коридора был виден только его силуэт.