– Боу? Боже милостивый, нет! – Лоуренс вопросительно взглянул на жену.

Линда слегка покраснела:

– Это я виновата, Лоуренс. Я упомянула о сцене между Боу и его отцом в загородном клубе в прошлый уик-энд. Но, Эрика, я никогда даже отдаленно не причисляла Боу к возможным подозреваемым. Понятно?

– Хорошо. – Эрика медленно и с облегчением вздохнула.

Прозвенел звонок у входной двери.

– Вспомни дьявола… – с мягкой усмешкой пошутил Лоуренс.

– Он не дьявол, – вскакивая на ноги, возразила Эрика.

– Ну, не знаю, ты ведешь себя так, как будто тебя заколдовали, – большую часть времени витаешь в облаках.

– Это, папочка, называется любовью. Напомни ему, мать.

– С удовольствием.

Открывая дверь, Эрика продолжала смеяться.

– Что смешного? – спросил Боу, входя в прихожую.

– Ничего, просто мои родители опять ведут себя как дети. Я думаю, у них там разборка.

– Ах, неудивительно, что ты такая смышленая ученица, – у тебя дома достойные примеры.

Эрика снова засмеялась, но, заглянув ему в глаза, удивилась, не увидев в них отражения своего настроения.

– Что-то не так?

– Что может быть не так, когда я встречаюсь с самой очаровательной девушкой Сент-Джоуна?

Она улыбнулась комплименту, подошла поближе, обняла Боу за шею и поцеловала.

– Наверное, ты прав.

– Пойдем?

– Только скажу «до свидания» двум подросткам в соседней комнате.

– Думаю, мне в это время следует сказать «здравствуйте», как полагаешь?

Когда они вошли в кабинет, Линда сидела на коленях у Лоуренса.

– Разве я не говорила тебе? – усмехнулась Эрика.

– Ах, она опять рассказывает про нас, – пошутил Лоуренс.

– Привет, Боу, – поздоровалась Линда, поднимаясь с колен мужа.

– Не вставай, мама, мы уходим, просто хотели пожелать вам спокойной ночи. Я, вероятно, вернусь поздно.

– Хорошо, веселитесь. Только езди осторожно, – попросила она Боу.

– Интересно, хоть один ребенок избежал такого напутствия с тех пор, как придумали колесницу? – спросила Эрика, закатывая глаза.

– Родительское беспокойство – это одна из наших обязанностей, – ответила Линда.

– Вы оба беспокоитесь сверх всякой меры. Если вы выбросите из головы убийство и обратитесь к романтике, вам станет легче.

– Сделай то же самое. Забудь, о чем мы говорили и думай только об этом красивом молодом человеке, – сказал Лоуренс шутливо, но с серьезным подтекстом который не ускользнул от Эрики.

– Я что-то пропустил? – поинтересовался Боу.

– Ничего важного, поверь мне. Это всего лишь мрачный и унылый разговор людей со сверхвоображением. Ты не представляешь, какие у меня были ночи когда мне снились убийства и запекшаяся кровь после чтения одной из их книжек!

– Ну, это уже слишком страшно. – Боу одной рукой помахал на прощание, а другую положил Эрике на талию и повел девушку к выходу – Держите дверь на замке, чтобы никто из ваших домовых не добрался до вас.

– Ура! Ура! Все. в сборе! – воскликнул Джуниор, когда последние из их октета, выбрались из «корвета» Боу. – Где вы, черт возьми, пропадали? Мы все готовы танцевать. – Извиваясь и вертясь, он комически изобразил один из последних танцев, который увидел как-то в закусочной. Пошли! Поторапливайтесь!

Боу и Эрика рассмеялись.

– Хочешь съесть бутерброд или что-нибудь еще до того, как мы уйдем? – спросил Боу у Эрики.

– Нет, я не голодна.

– Тогда тронулись. – Пэм встала с бетонной скамейки и подождала, пока Эрон присоединится к ней.

– Машины оставим здесь или проедем три квартала? – спросил Эрон.

– Оставим! – сказали хором Салли Джейн и Джуниор.

Спустя десять минут они все сидели за столом в «Элли» – единственном в Сент-Джоуне клубе для подростков.

– Я думал, к этому времени уже начнутся пляски, – разочарованно произнес Джуниор, отбивая кончиками пальцев по крышке стола, только ему одному слышимую музыку.

– Оркестр появится через полчаса. Тогда все начнут собираться, – сказал Боу. – А пока, почему бы нам не заказать чего-нибудь? Ребятам пиво? Леди содовую?

– О-о-о, он назвал нас «леди», – сказала Пэм, изображая сердечный трепет. – Говорят, некоторых людей можно дурачить иногда, а тех, кто вышел из подросткового возраста, всегда.

– Милая… – Боу обнял Эрику за плечи и притянул поближе. – Что скажешь, Блю? Ты моя леди?

– Да, сэр! – восторженно воскликнула Эрика, в подтверждение награждая его быстрым поцелуем.

Она успокоилась, потому что Боу, казалось, наконец поддался общему настроению праздника. Он был тихим, когда они выходили из дома, необщительным и молчаливым. Она даже спросила, чем он обеспокоен, но он отмахнулся от вопроса, сказав только, что в компании он не чувствует праздника. Она предложила изменить планы, пойти в кино или куда-нибудь еще, но он настаивал, ведь это ее праздничный вечер. Теперь он, по-видимому, развеселился, и ей стало легче на душе.

– Итак, Кэрри, расскажи Эрике и Боу, о чем мы говорили перед их приездом, – сказала Салли Джейн.

– У отца есть билеты на Королевские игры в Канзас-Сити в воскресенье. Я думаю, мы все могли бы отправиться туда. Все остальные согласны, а вы хотите поехать?

– Мне это нравится. А тебе, Блю?

– Не знаю. Звучит привлекательно, но я должна посоветоваться с родителями.

Кэрри сделала удивленные глаза:

– Как будто твои родители не скажут «да» не моргнув глазом. Разве они когда-нибудь отказывали тебе в чем-нибудь? Приведи мне пример, Эрика. Тебе больше всех потакают, ты самая избалованная девочка из всех, кого я знаю.

– Это правда, – добродушно согласилась Эрика, – но сейчас они взволнованны, и лучше я посоветуюсь с ними, прежде чем согласиться.

– Что-то произошло? – спросил Эрон.

– Только не говори, что издатель вернул в Сент-Джоун копию их книги, – сказала Кэрри.

Эрика почувствовала приступ обиды из-за того, что друзья постоянно поддразнивали ее, и причиной тому был последний роман, написанный родителями, но она постаралась взять себя в руки.

– Нет, это не имеет отношения к книге.

– Что же тогда их беспокоит? – спросила Пэм. – Они до отвращения богаты, так страстно влюблены друг в друга даже после двадцати лет замужества, что противно смотреть, а их дочь – самая великолепная из всех выпускниц Сент-Джоуна.

– Ничего, – Эрика усмехнулась и прикусила нижнюю губу, вспомнив, что обещала молчать.

– Ничего? Не верю, Эрика, чтобы твои родители расстраивались просто так, – поддел ее Брет не слишком деликатно.

– Я согласна, – снова вступила в разговор Кэрри, – твои родители слишком уравновешенные. То, от чего мои родители приходят в полное расстройство, у твоих не вызывает даже появления седых волос.

– Ты права, – признала Эрика, – но убийства последних месяцев взволновали их. – И, встретив пристальный взгляд Эрона, покраснела. – О, прости, Эрон, это бестактно с моей стороны.

– Нет, все в порядке. Моего отца они тоже взволновали. Полагаю, он не думал, что будет следующим.

– Господи, ты говоришь так, словно он был одной из жертв, за которыми охотились. Но ведь это не так? – вопрос Кэрри был адресован Джуниору.

– Не знаю. Отец ничего мне не говорил об этом. Хотя, насколько мне известно, он думает то же, что сообщали радио и ТВ. Грабитель ушел неудовлетворенным.

– В любом случае, мы уезжаем из Сент-Джоуна, – заметила Салли Джейн, самая прагматичная из всех. – Мы уезжаем от наглого жестокого убийцы.

– Я посоветуюсь… – Эрика не смотрела на друзей, надеясь, что они сменят тему.

– Эрика, твои родители знают что-нибудь, что не известно остальным? – настаивал Эрон.

– Нет, – быстро ответила она, слишком быстро. Никто ничего не говорил, они просто ждали, пристально глядя на нее и не веря ей. – Нет, откуда? Они так же; как все остальные, ищут ответы, строят догадки.

– Какие догадки? – настаивал Эрон. Его зеленые глаза светились упорством. – Пойми, Эрика, он был моим отцом, и, если твои родители считают, что им что-то известно, ты обязана поделиться со мной.