Литмир - Электронная Библиотека

— У вас красивые дети? — спросила Элинор.

Вильерс растерянно моргнул.

— Затрудняюсь ответить.

— Вы так и не пояснили, эти трое хотя бы теперь с вами?

— Да.

— Вы уделяете им внимание? Полагаю, что переселение из борделя в герцогский дом могло вызвать некоторое потрясение в детской психике.

— Ваш папа часто навещал вас в вашей детской?

— Разумеется, он заходил к нам. Хотя чаще всего нас выводили к нему в гостиную.

— Я еще не привык к ним, — ответил Вильерс. — Мой дворецкий позаботился о том, чтобы нанять им несколько нянек. С ними все в порядке.

Элинор вовсе не понравился такой казенный подход к несчастным, отданным в руки лакеев, которые, как известно, еще более чем господа, жестоки в отношении бастардов. Конечно, это не ее дело, но…

— Я уже два года собираюсь навестить Лизетт, — неожиданно для себя произнесла она.

Он кивнул:

— Возможно, мы встретимся с вами в Севеноуксе?

Элинор вложила кончики пальцев в его протянутую ладонь.

— Я еще должна спросить об, этом мою мать, ваша светлость. Возможно, у нее не окажется времени, чтобы сопроводить меня.

Он глянул на нее с улыбкой. Он не сомневался в том, что герцогиня-мать отменит все свои прежние обязательства ради устройства брака своей дочки с Вильерсом.

— Само собой, — ответил он.

— Вряд ли она очень обрадуется, услышав о вашей большой семье, — заметила Элинор.

— В таком случае мне особенно приятно, что вы так спокойно выслушали мои признания и готовы примириться с существованием лишних ртов. Мне кажется, леди Элинор, вы не похожи на остальных членов вашей семьи, — сказал Вильерс. — Ни на мать, ни на отца.

— Да, у меня несколько другой темперамент, — согласилась Элинор. — А вы похожи на своих родителей?

— Их уже нет в живых. Я едва знал моего отца и могу очень мало сказать о моей матери. — Было что-то такое в его тоне, что препятствовало дальнейшим расспросам.

— А где находится ваше фамильное поместье? — спросила Элинор.

Он смерил ее взглядом:

— Так вы действительно не удосужились ничего разузнать обо мне?

— А зачем?

— Нас, герцогов, слишком мало, и все мы общаемся между собой. Тут не надо прилагать особых усилий. Ваш брат, например, в приятельских отношениях с герцогом Эстли.

— Я знаю. — Элинор стала подниматься по ступеням.

— Полагаю, вы знаете Эстли?

— Скорее его знает мой брат, как вы сами сказали, — ответила она. — Когда-то он проводил с нами уйму времени… Но теперь он женат… Мы видимся не часто. Сейчас я должна найти мою мать. Полагаю, она где-то возле столов с оранжадом.

— Сначала вам следует подправить свою прическу, — заметил Вильерс. Он слегка потянул один локон.

— Он похож на сельский слизень, — поморщилась Элинор, вытащив из прически еще один такой же.

— Интересно, чем это сельский слизень может отличаться от городского? — спросил Вильерс.

— Городской слизень должен быть хорошо напудрен. — Заметив усмешку в его глазах, она зашвырнула оба локона в кусты сирени.

— Вы позволите мне сопроводить вас к вашей матери? — спросил он.

Если он сопроводит ее, это будет означать их помолвку. Слухи о ней распространятся по всему Лондону.

— Не стоит, — произнесла она. — Я еще должна обдумать все, что вы мне сказали, ваша светлость. Если я решу продолжить наше знакомство, то нанесу визит в Кент.

— Вы очень необычная леди, — медленно произнес Вильерс.

— Ошибаетесь, я самая обычная и даже зануда во многих вопросах. Особенно когда речь заходит о моей чести.

— Вы не знаете, как это необычно для меня, герцога, говорить с прекрасной юной леди, которая так холодна и рассудительна.

— Прошу извинить меня, если я снова чем-то задела вас, — ответила Элинор. — С самого начала я употребила недостойное сравнение с комнатной собачкой, а теперь не проявляю должного энтузиазма в отношении вашей персоны.

В его глазах играла улыбка, хотя губы были плотно сжаты.

— Значит ли это извинение, что вы намерены исправиться и дать мне какой-то стимул для ухаживания?

— Думаю, наши с вами чувства примерно одинаковы, — ответила Элинор. — Мы оба чувствуем интерес друг к другу, но понимаем, что осторожность не помешает.

— Я вижу, к нам приближается целая компания, — заметил Вильерс, отходя в тень. — Если вы не желаете быть замеченной наедине со мной, то вам лучше удалиться.

Отвернувшись, она продолжила свой подъем.

— Я появлюсь в Севеноуксе через пару дней, леди Элинор, — сказал он ей вслед. — И буду весьма огорчен, если не найду вас там, — добавил он.

— Доброго вечера, ваша светлость, — произнесла Элинор, присев в прощальном реверансе.

— Леопольд, — сказал Вильерс.

— Что вы сказали?

— Мое имя Леопольд, — повторил Вильерс и исчез среди разбитых мраморных колонн.

Глава 3

Леди Элинор не задумывалась, для каких забав были насыпаны фиалки и подогрета вода в бассейне. Но герцогу Вильерсу это было известно. По окончании официальной части герцог Элайджа собирался искупать в душистой воде свою жену — прекрасную Джемму. И слегка порезвиться там вместе с ней.

Вильерс спокойно усмехался, думая об этом. После нескольких месяцев, когда он волочился за ней, словно глупый телок, он больше не ревновал.

Какое же это было наслаждение, просто думать о ней без острых приступов ревности!

Теперь он желал леди Элинор, дочь герцога Монтегю. Она была полной противоположностью Джеммы — высокой, стройной и величественной, с патрицианской кровью, которая питала ее красоту, сказывалась в каждом ее движении. Джемма была красива, умна и одеяния ее были безупречны.

А Элинор? Она оказалась вовсе не такой гордячкой, как он ожидал. Ее наряд был тошнотворным, не говоря уже о прическе. Но она этого ничуть не стеснялась, судя по тому; как непринужденно забросила расплавившиеся фальшивые кудри в кусты.

Джемма казалась выше и стройнее, но Элинор — гибче. Ее свежие чувственные губы были розовыми, как у какой-нибудь танцовщицы, но без макияжа. Он мог поклясться, что на ее губах не было следов помады, но они были темнорозовыми. Разве такое возможно в природе?

Людям присуще подбирать одежду в соответствии с собственным стилем и духом. Дама с классическим профилем, скорее всего, будет и одета строго. К нему самому не совсем применимо это правило. Несмотря на свой грубый, широкий и некрасивый профиль, он любит и позволяет себе носить роскошную одежду с золотыми позументами и камнями. У Элинор, напротив, убогий наряд прикрывает гибкий стан с тончайшей талией. Из накладных кудрей кричат яркие губы, похожие на экзотический цветок. Она задевает, она с перчинкой… Она мечтательная и волшебная. И вдруг импульсивная, как девчонка, которой наскучила игра в шахматы. И вот она уже отшвыривает доску и карабкается на колени к мужчине… Невинная и испорченная одновременно.

Но с чего он это взял? Судя по всему, она вовсе не собирается плюхаться к нему на колени. Ей по нраву совсем другой. Он обещал, что будет смотреть на это сквозь пальцы. Но, по правде говоря, ему вовсе не хочется, чтобы жена ему изменяла.

Отойдя от холодного мрамора, он вдруг решил, что ему пора домой. Надо спланировать свою поездку в Севеноукс. Он бы уже давно был там, но сыщик с Боу-стрит прислал ему адрес приюта лишь этим утром. После третьей неудачи он надеялся, что в этот раз встретит именно тех, кого искал.

— Вильерс!

Оглянувшись, он узнал Луизу, леди Невилл, махавшую ему рукой. Рядом с ней была его бывшая невеста Роберта, а ныне графиня Гриффин. Их взаимное увлечение и вся помолвка были нелепой ошибкой. Слава Богу, что все закончилось разрывом. Оба не испытывают ни малейшего сожаления и при встрече охотно обмениваются парой дежурных светских фраз.

— Вильерс! — воскликнула Роберта и протянула ему руку, когда он приблизился. — Я так рада видеть тебя в добром здравии, ты был таким исхудавшим в прошлый раз.

Леди Невилл одарила его похотливой улыбкой, сопроводив ее оценивающим взглядом с головы до пят.

5
{"b":"146406","o":1}