— Он знает про дуб?

— Я сказала ему… — прошептала я. И спохватилась. — Нет, Рей, ты не понял!..

Но он уже не слушал меня. Его лицо стало похожим на маску — маску Драгара.

— Потом, женщина!

— Да, — согласился Драгар. — Сейчас будут говорить мужчины. Ты ведь считаешь себя мужчиной, малыш?

Рей перекинул меч из руки в руку и облизнул губы. Он видел, что за спиной короля никого нет, и это дарило ему призрачную надежду. Я же понимала — спасения нет. Драгар потому не крикнул стражу, что хочет убить его собственными руками. И в том моя вина…

— Я убью тебя, Драгар! — угрюмо сказал Рей.

— Твои братья тоже мне это говорили. И где они теперь, мальчик?

Они закружили по комнате, опрокидывая стулья, зорко сторожа друг друга. Я видела усмешку Драгара — полуоскал-полугримасу…

Вдруг он отпрыгнул, разворачиваясь ко мне.

— И что ты хочешь сделать этой штукой?

Я опустила глаза и обнаружила в своей руке маленький стилет — до того он лежал у меня под подушкой.

— А! — услышала я резкий голос Драгара. — Хочешь помочь своему брату? Что ж, попытайся!

— Брось нож, Ана! Это мое дело!

— Ну, решайся! Попробуй убить меня или отдай нож и убирайся! Ты мешаешь нам!

Не поднимая глаз, я вела пальцем по теплому лезвию. Голова моя пылала, кровь больными толчками билась в висках и груди. Женщина, не мешай мужчинам играть в их игры! Не мешай им убивать друг друга…

— Ну же! — сказал Драгар резко. — Отдай его мне!

Он сделал шаг, и Рей крикнул:

— Не трогай ее!

Еще мгновение — и они снова сцепятся. Не хочу видеть этого…

— Отдай!

— Ана!

Словно подстегнутая этими криками, я вскинула руку и полоснула ее ножом — раз, еще… И уронила стилет. Крови оказалось неожиданно много: наконец-то вырвавшись из плена, она толчками изливалась наружу, падала на ткань сорочки, белые простыни, стекала по лезвию ножа. Со странным удовольствием я наблюдала, как из меня выходит жизнь — моя никому не нужная жизнь…

Сквозь нараставший гул в ушах услышала звон уроненного меча.

— Ана!

На лице брата вместо новой неподвижной маски были испуг и горе. Драгар меча не выпустил — его блеск вызвал меня на мгновение из мягкой убаюкивающей темноты. Два лица склонились надо мной, сильные пальцы сдавили мою руку.

— Сумасшедшая, — бормотал низкий голос, а второй звал откуда-то издалека: — Ана, Ана…

— Это горячее вино, выпейте, леди. Вот так, хорошо, — пожилой мужчина уложил меня на подушки, укрывая одеялом, и обернулся к кому-то за своей спиной. — Много сна, еды и питья — и все будет в порядке.

— Можешь идти.

Трудно было не узнать этот голос. Драгар стоял у окна, на фоне солнечного утра его фигура казалась темной каменной глыбой. Я пошевелилась — левую руку стягивала повязка. Лишь она да слабость напоминали о происшедшем ночью. Во мне начала просыпаться злоба.

— Зачем? Зачем вы спасли меня? Так просто было дать мне умереть!

— Умереть? Так вот на что ты рассчитывала? Немного кровопускания тебе не повредит. Чтобы умереть, надо бить точнее, леди. Сюда, — пальцы Драгара коснулись горла. — Сюда, под сердце. В живот. Хотя от раны в живот умирать мучительней…

— Запомню на будущее, — сказала я дрожащим голосом.

— Ты слишком молода и не знаешь цену жизни. Наступит день, когда ты будешь вымаливать у смерти хоть один лишний час, минуту, миг… Что за прихоть толкнула тебя на это?

— Прихоть? — воскликнула я, попытавшись сесть, но черные точки заплясали перед глазами, и я без сил повалилась на подушки. — Прихоть! Ты отнял все, что я имела: мою свободу и моего брата! Думаешь, этого мало, чтобы захотеть умереть?

— Я считал тебя взрослей и разумней, — был высокомерный ответ. — Не надейся, что верну тебе свободу. Но если тебя это осчастливит — он жив. Мы были слишком заняты возней с тобой, чтобы убивать друг друга. Так что ты своего добилась. И — успокойся, он знает, что ты не предавала его, я один подстроил ловушку. Жаль, что тебе пришлось переживать за своего любовника!

— Любовника? Рей мой брат!

— Сводный.

— Он почти мальчик.

— Ты бы видела, как рыдал над тобой этот мальчик! Так не убиваются по сестрам!

Я сердито двинула головой.

— Похоже, и ты не все знаешь, Драгар!

— Ты о чем?

— Единороги подпускают к себе лишь… А впрочем, думай, что хочешь!

— Теперь я вижу, что ты приходишь в себя! Проснулась твоя гордость!

Он подошел — я следила за ним настороженно, — сел на стул возле моей кровати. Заложил ногу на ногу, обхватил колено сцепленными пальцами.

— Что ты хочешь сделать с нами? — спросила я, не выдержав его молчания.

— Пока не решил. Хочу посоветоваться с тобой, — он повернул голову к окну. Хмурые брови, непроницаемые глаза, неумолимая линия губ… — Самое разумное — убить его, — произнес задумчиво. — Но, к сожалению, он слишком молод. Убийство не принесет славы мне, а его сделает мучеником. Сгноить в тюрьме? Но охрана может зазеваться… Второй раз поймать его будет труднее. Ты слушаешь меня, леди Ана?

— Да… Да!

— Чтобы обезопасить себя от преданных Марку лордов, я забрал их первенцев — большинство готово скорее отрубить себе руку, чем лишиться старшего сына. Многие из этих юнцов сейчас защищают северную границу.

Он взглянул на меня.

— Не послать ли нам принца туда же? Разумеется, под надежным присмотром. Пусть покажет свою доблесть.

Я молчала. Северная граница… Сколько солдат гибнет там каждый год…

— Не возражаете, леди?

Я только посмотрела на него.

— А что будет со мной?

— Ты останешься при мне. Если принц знает, что твоя честь и жизнь находятся в моих руках, он будет вести себя осмотрительно. А если ты пообещаешь…

— Я ничего не буду тебе обещать!

Драгар продолжал, словно его не прерывали:

— …не пытаться бежать или делать то, что сделала прошлой ночью — с ним не произойдет никаких несчастных случаев.

— Что за дьявольские игры ты затеял, Драгар?

— Просто пытаюсь себя обезопасить.

— Но зачем тебе я?

Драгар поднялся.

— Поторопись с выздоровлением. Через два дня мы двинемся в путь.

— Зачем я тебе? — крикнула я в его спину. — Ты никому не сможешь отомстить — им нет до меня дела! Зачем я тебе?

Драгар обернулся на пороге.

— Ты меня забавляешь.

Нам дали увидеться перед самым отъездом. Неловкий долговязый подросток зашагал мне навстречу по хрустящим лужам. Я рванулась, но заметила, что Драгар наблюдает за нами, и поприветствовала брата сдержанно. Он окинул меня обеспокоенным взглядом.

— Ты здорова? Он не обидел тебя?

Мы молчали, глядя друг на друга. Нам было, что сказать друг другу, но мы и так знали, что, и этого было достаточно…

— Поторопитесь!

— Я хотел предупредить тебя… — заговорил, путаясь в словах, Рей, — чтобы ты была осторожна… осмотрительна с ним… ты понимаешь меня? Он может… может не проявить к тебе должного уважения… ты понимаешь меня?

— Да, — сказала я, и Рей замолчал, беспомощно дернув головой. Я понимала, что хотел сказать брат, не находящий слов от мальчишеского смущения. Драгар был известен не только военными победами…

— Пусть боги хранят тебя, — тихо сказал Рей, быстро, неловко обнял меня и зашагал к ожидавшим всадникам. Я с грустью смотрела ему вслед — даже если мы когда-нибудь встретимся вновь, мы уже не будем прежними, а значит, настоящая встреча нам не суждена…

Встретилась взглядом с непроницаемыми глазами Драгара, запахнула плащ и вставила ногу в стремя подведенного коня.

Драгар стремительно пересек комнату и склонился над рукой сидевшей в кресле матери. Я осталась у порога. Тяжесть темных занавесей, приглушенный свет, духота, сладкий запах воска…

Сельма поцеловала сына в склоненную голову, и Драгар с усталым вздохом опустился на пол у ее ног.

— Рад видеть тебя здоровой.

— Зачем тебе было ездить самому? — голос у Сельмы тоже низкий, хриплый, тщательно выговаривающий слова. — Не королевское дело гоняться по горам за перепуганным волчонком!