— Красный дракон — символ рода Ригертов, — сообщил он ей то, что Гейджи и без того уже знала. — Его изображение наносят на спину мальчика, когда он становится взрослым.

Посланник поклонился лорду и леди Гавани, отдельно — и весьма низко — Гейджи и поспешил распрощаться. Похоже, он остался и доволен, и озадачен ее выбором. Доволен — понятно, но озадачен… может, она должна была выбрать какое-нибудь украшение?

Пожалуй, она бы оставила себе еще ожерелье из монет — чтобы, не торопясь, вдоволь наглядеться на отчеканенные на них рисунки.

— А вот и наша маленькая леди! — поприветствовал ее хозяин лавки редкостей Хейма. Гейджи сморщила нос и улыбнулась — так Коранд здоровался с ней с того самого дня, когда она впервые переступила порог этой лавки. Хозяин — крупный мускулистый старик, бывший моряк — навалился на прилавок, оглядывая ее с ног до головы. — Уж больно вы худенькая, маленькая леди! — сообщил неодобрительно. — Ну кто ж на такую худышку глянет? Девушка должна быть пышечкой, румяной булочкой, чтобы было за что ущипнуть, и на вкус — сладкая, как сдоба!

Гейджи рассмеялась.

— Некоторым нравятся и черные сухарики, Коранд!

— Ну да, кто слаще ничего не пробовал… Принесли что-нибудь или так заглянули, по старику соскучились?

Гейджи привычно уселась на высокий, обитый потертым бархатом, табурет.

— Покажи мне что-нибудь новенькое, Коранд!

Оглядываясь с любопытством и удовольствием в ожидании хозяина, Гейджи вздрогнула: она и не заметила, что в лавке был кто-то еще. Человек двигался бесшумно, то и дело останавливаясь то перед тем, то перед другим предметом, разглядывая, проводя пальцами, словно стирая пыль далеких стран и долгих лет. У Коранда никогда не было много посетителей — сюда приходили лишь любопытствующие да ищущие в подарок нечто диковинное. Правда, были еще богатые искатели редкостей. Похоже, этот как раз из таких, решила она, когда мужчина вышел из сумрака к прилавку. На запястьях тусклой позолотой блеснули широкие браслеты, на правой руке перстень с печаткой — головой оскаленного дракона; одежда из дорогого добротного сукна и хорошо выделанной кожи. Мужчина облокотился о стойку, мельком глянув на девушку, и выбил пальцами по стойке быструю нетерпеливую дробь.

— Коранд!

Моряк. Хотя обветренное загорелое лицо могло принадлежать и солдату, и торговцу. Короткий меч в потертых ножнах — мастера известного, а потому дорогой — стараниями отца и матери Гейджи в оружии кое-что понимала. Под тонкой тканью рубахи на широкой золотой цепи скрывался амулет. Незнакомец глянул искоса темным глазом — похоже, ему не понравилось, что его так бесцеремонно рассматривают — и повысил голос:

— Коранд!

Голос у него оказался зычный — где-то испуганно зазвенели хрустальные певучие подвески. Спохватившись, Гейджи вспомнила об учтивости и отвела взгляд.

— Иду-иду, господин Саймон! — отозвался хозяин. Появившись из задних дверей, положил на стойку перед Гейджи ожерелье.

— Взгляните, маленькая леди! Торговец сказал, оно из зуба морского дракона…

— В прошлый раз я видел у тебя шкатулку золотого дерева, — сказал мужчина. — Ты уже продал ее?

— Господин Саймон просто не заметил ее, — Коранд поспешил в дальний угол лавки. Когда он вернулся со шкатулкой, Гейджи уже успела налюбоваться тонкой резьбой по кости.

— И что вы скажете, маленькая леди?

Гейджи погладила ожерелье.

— Искусная работа, Коранд. Но тебя надули. Это зуб, но не морского дракона, а безволосого зверя, живущего далеко на юге. Увы, в этот раз чутье тебя подвело!

Коранд с мгновение выглядел озадаченным, но потом лицо его прояснилось:

— Ну что ж, я все равно не дал торговцу его цену! Безволосого, говорите? Ишь ты! Видно, их зверюга не уступает нашему дракону!

— Не встречала ни того ни другого, — пожала плечами Гейджи. Саймон стоял, привалившись спиной к прилавку, и, подняв темную бровь, смотрел на нее.

— Маленькая леди изволит разбираться в таких вещах?

Гейджи сердито вспыхнула — это прозвище было простительно Коранду, который знал ее, когда она еще не доставала головой до прилавка, но вовсе не этому надменному…

Впрочем… Она попыталась увидеть себя его глазами — простое платье-туника, перехваченное кожаным ремнем с пристегнутой сумочкой и ножнами; никаких украшений, кроме нашивок цветов Гавани Дракона на плече; вновь рассыпавшиеся волосы… где заколка?… И кто сможет узнать в ней дочь Владетелей?

— Если ты когда-нибудь видел изделие из зуба морского дракона, — объяснила Гейджи сдержанно, — больше ни с чем его не спутаешь. Даже старая, потемневшая кость будто светится… Как лунное серебро, понимаешь?

Саймон, чуть помедлив, кивнул.

— Пожалуй, ты права. Ты умеешь подбирать слова, и глаз у тебя зоркий…

Коранд наблюдал за ними с хитроватой усмешкой.

— Помните ту вещичку из голубого металла, что вы купили у меня в прошлом году? Это она мне принесла.

Глаза Саймона хищно сощурились.

— Верно? А могу я узнать, где ты ее нашла и нет ли там еще подобных? Я мог бы заплатить щедро. Очень щедро.

Гейджи сдержала смешок.

— Рыбаки часто приносят мне свои находки. Да и после хорошего шторма стоит только пройти по берегу… Хочешь купить эту шкатулку?

— Да, — он помедлил, потом взял шкатулку за небольшие металлические ручки и передвинул ее по прилавку поближе к Гейджи.

— Что скажешь?

Она ласкающим движением провела ладонью по гладкой, почти шелковой поверхности крышки. Никакой инкрустации, никакой резьбы, главное здесь — само дерево, отливающее золотым песком.

Саймон взглянул в лицо девушки: полузакрытые глаза, слабая улыбка на крепких губах… Казалось, она прислушивается к кончикам своих пальцев.

— Делалось с любовью… — пробормотала она. — Здесь трещина, дерево не портит, только доказывает древность…

Пальцы скользнули по шкатулке, нащупывая замок. Гейджи подняла крышку, погрузила внутрь руку, наслаждаясь прикосновением шелка, которым была обита шкатулка — нежным, как морская пена. Открыв глаза, заглянула внутрь, наклонилась, поворачивая шкатулку так и эдак.

— Что? — спросил Саймон.

— Не кажется, что она слишком большая снаружи? — пробормотала Гейджи, ощупывая стенки. — В таких шкатулках часто бывают тайники… Оп!

Что-то щелкнуло, и из нижней части шкатулки выдвинулся небольшой ящичек. Все трое так быстро склонились к нему, что едва не столкнулись лбами.

— Пусто! — разочарованно сказал Коранд. — В следующий раз буду знать, что сначала надо показать вещь маленькой леди. А вдруг там какое сокровище?

Саймон задумчиво играл с тайником — выдвинуть-задвинуть, выдвинуть-задвинуть. Глаза его при этом были устремлены на девушку.

— И давно ты занимаешься такими вещами? Гейджи ласково коснулась шкатулки.

— Я ими не занимаюсь. Я их просто люблю. Да и Kоранд многому научил меня.

Коранд подмигнул.

— Я бы давно разбогател, если б маленькая леди согласилась работать со мной!

Гейджи молча улыбалась. Иногда она представляла себя в такой же лавке, окруженной таинственными красивыми вещами — что может быть интересней? Разве что поиск этих самых вещей…

Солнечный луч, коснувшийся прилавка, покраснел, и Гейджи, спохватившись, вспомнила о времени. Саймон расплачивался с хозяином.

— Зайду завтра насчет обещанного.

Коранд стрельнул посерьезневшим взглядом в сторону Гейджи.

— Приходите, поговорим, поторгуемся, господин Саймон…

Они вышли вдвоем. Закатные лучи проникали в узкую прямую улочку, ведущую прямо к порту.

— Ты не голодна? — неожиданно спросил Саймон. Гейджи машинально прижала руку к пустому животу.

— Я перекусила с утра, а потом мы пошли на ярмарку…

— И ты обо всем забыла, — закончил Саймон. — Идем ко мне. Мы поужинаем, и я покажу тебе кое-какие вещи, — он небрежно мотнул подбородком на шкатулку, — вроде этой. Мне любопытно, что ты скажешь.

Гейджи помедлила, давая ему время облечь слова в форму просьбы. Но торговец только смотрел с ожиданием — похоже, он не умел просить — лишь распоряжаться и требовать. Девушка еще раз окинула мужчину изучающим взглядом. Ничто ни в нем, ни в его предложении не внушало тревогу, да и Коранду этот человек хорошо знаком…