— Как вам нравится имя Ашур? — спросил Айленд. Он сидел в кресле — высокий, костлявый, с худым энергичным лицом, живые светло-карие глаза его горели. Если бы не плед на коленях, прикрывающий ноги, никто бы не догадался, что он калека — столько в нем было энергии и силы.

— Звучит неплохо. Хотя я больше привык к Гордону, — отозвался я в тон.

— Потому что вы Ашур, — сказал Айленд, продолжая разглядывать меня умными цепкими глазами.

— Никаких сомнений? Говорят, я очень изменился.

— Вы Ашур, ибо просто не можете быть никем другим. Я прекрасно знал Артона и уверен, что вы — не он. Каков подарок для Габриэллы, а? — Он с удовольствием засмеялся. Я уже заметил, что эта семья… наша семья не склонна к сентиментальности. Мои братья и сестры скорее озабочены проблемами, которые несет мое возвращение, а если уж радуются, то только тем неприятностям, которые я могу кому-то доставить…

Айленд истолковал мой взгляд правильно.

— Габриэлла разъединила нас. Каждый боится каждого и не доверяет никому. Королевский совет не собирался уже пять лет. Но теперь, — он ударил кулаком о ладонь, — Габриэлла будет вынуждена нас собрать! Мы все знаем о твоем возвращении, и если с тобой что-то случится, ей не поздоровится!

Что-то случится… Я вспомнил вчерашнюю ночь. Где бы вы искали наши кости, если бы не маленький Элджи?

— А какое отношение к этому всему имеет Элджи?

Айленд, казалось, удивился.

— Габи? Ровным счетом никакого. Это любимая игрушка Альберта, и мы стараемся ее не обижать. В крови Ганелоны есть малая капля королевской крови — того нашего далекого предка, который, говорят, владел магией безо всяких королевских талисманов. Магия для нее всегда была привлекательней трона. И мы не в обиде. Кое-что умеет и Габи, но, по-моему, все это — ярмарочные фокусы.

И еще какие фокусы! Интересно, что бы он сказал о вчерашней ночи? Похоже, мало кто из семьи знает о настоящих способностях Элджи. И я пока не собирался их просвещать — нам обоим это только на пользу.

— Теперь ты должен ехать к Габриэлле и требовать сбора совета.

Я встал.

— Погоди-ка… — сказал Айленд. — Я должен предупредить тебя. Габриэлла очень красива…

Я переступил с ноги на ногу. Я уже устал то и дело испрашивать совета и слепо следовать чьим-то приказам и указаниям.

— Так красива, — не спеша продолжал Айленд, прицельно наблюдая за мной, — что в нее были влюблены и Асмур, и Ашур.

Я сел.

— Не удивляйся. Почти все мы — от разных матерей. А такое случается и среди родных братьев и сестер. Я не знаю, отвечала ли она кому-нибудь взаимностью. Хотя Габриэлла всегда предпочитала тех, кто сильнее. А сильнее тогда был король. Так что, вполне возможно, она попытается сыграть на старых чувствах. Будь осторожнее.

На этот раз всадники появились среди бела дня. Но у них были нормальные человеческие лица, нормальные человеческие голоса, нормальные человеческие арбалеты, направленные на нас.

— Ну? — спросил я своего спутника. — Теперь моя очередь?

Элджи кивнул.

— И моя.

Он легко соскользнул с коня, которого ему выделил Айленд. Я последовал за ним, взял Черного под уздцы, сказал смиренно:

— Воля ваша, добрые люди. Забирайте лошадей, коли так уж душа горит.

Черный выгнул шею, покосился на меня и оскалил зубы. Один из грабителей доверчиво шагнул к нам, перехватил уздечку. В тот же миг Черный сделал свечку, парень взлетел в воздух, вывихнув при этом себе руку, и шлепнулся на землю. Мой конь, ликуя, врезался в гущу врагов, кусаясь и лягаясь, а мы, выхватив шпаги, кинулись за ним… Схватка была жаркой, но короткой. Даже для нас троих их было многовато.

Нас с Элджи привязали спиной друг к другу («Прошу прощения, — сказал я хмуро, — что стою к вам задом». Элджи хихикнул) и толкнули на землю. Сросшиеся, как сиамские близнецы, мы, повозившись, сумели сесть.

Над нами стоял очень красивый высокий парень и смотрел на меня смеющимися карими глазами. Черные его волосы были схвачены в длинный хвост, но я и без них понял, что это — мой очередной родственник. Только вот который?

— Арон, — буркнул Элджи, словно подслушав мои мысли.

— Хоро-ош! — сказал Арон, с удовольствием разглядывая меня.

— Спасибо, — вежливо отозвался я. — Ты тоже неплохо выглядишь.

Арон, хмыкнув, зашел сбоку:

— А вот и Габи, Габи-оборотень! Как дела, котенок?

Элджи зашипел на него — действительно как рассерженный кот.

— Тс-с-с… не горячись, малыш, ты мне не понадобишься! Меня интересует только вот этот субъект.

Арон присел напротив и уставился на меня. Он разглядывал меня вдоль и поперек, склонив набок породистую голову. Я тоже рассматривал его дерзкое красивое лицо. Было ему лет около двадцати пяти. И был он силен, но еще не опасен.

— Ну да, — кивнул он. — Что говорить. Похож… очень похож.

— И на кого же? — поинтересовался я.

— На того, за кого себя выдаешь, бродяга! — резко сказал Арон. Улыбка исчезла с его крупных губ. — Как ты только посмел выдать себя за моего брата! Эти-то… простачки сразу поверили… Даже Альберт. Хотя похож… очень похож.

Его сверкавшие глаза внезапно потускнели. Арон опустил голову.

— Мертвые не возвращаются, — сказал он. — Нет, не возвращаются.

— Я жив.

— Но ты мне не брат! Если бы Ашур был жив, он бы давно вернулся. Хотя…

Он смерил меня взглядом.

— Если ты был настолько наглым… Почему тебе не пришло в голову выдать себя за Асмура?

У Элджи дрогнули плечи. Я удивленно уставился на брата.

— Но ведь король мертв!

— А-а-а… пока суть да дело… главное — посеять смуту, а потом…

Он задумчиво смотрел на меня.

— Думаю, я мог бы простить твою наглость и сохранить твою жизнь, если ты будешь мне подчиняться.

Элджи вздохнул.

— Я даже наградил бы тебя — потом.

— А иначе?

— Иначе ты пропадешь снова. И теперь уже — навсегда.

Я помедлил.

— Тогда и раздумывать нечего… брат. — Лицо Арона дрогнуло. — Развяжи ты нас, руки затекли!

По знаку Арона веревки распутали. Я, кряхтя, поднялся, растирая запястья — скручивали нас безо всякой любви. Люди Арона настороженно отступили, не сводя с нас взглядов и арбалетов. Брат рассматривал меня с нескрываемым удовольствием — как только что приобретенную забавную вещицу. Смел, находчив. И глуп.

— Ох и здоров ты! Кстати… Асмур отличался от Ашура родимым пятном. Слева, под мышкой.

Я немедленно расстегнул куртку и рубашку. Поднял руку. Мы втроем заглянули под локоть. Здесь у меня был большой старый шрам от ожога.

— Что это? — спросил Арон, ткнув перчаткой.

— Это? Это меня немного пытали, — сказал я, опуская рубашку.

В глазах Арона появилось сомнение.

— Э, да ты и вправду хитер, братец! — сказал он задумчиво. — Ты и эту идею держал про запас?

Я слегка приподнял уголки губ — улыбка и протеста и согласия.

— Асмур! — вдруг рявкнул Элджи страшным голосом.

Подействовала скорее магия имени, чем внезапный возглас. И охрана и Арон машинально оглянулись, и я обрушился на «братца». Сзади раздался рык Асмура, боевой клич Элджгеберта, крики солдат, но все мое внимание занял Арон. С ним пришлось повозиться.

Когда я сел и огляделся, все было кончено. Асмур мирно облизывал круглые лапы. Элджи обходил лежащих солдат, собирая оружие. Вернувшийся Черный всхрапывал и мотал головой.

Мы отступили, сохраняя боевые порядки. Я еще раз оглянулся на связанного, так и не переставшего сыпать ругательствами брата. Потрогал свою разбитую губу, сказал невнятно:

— Красивый у меня братик, а?

Элджи даже не оглянулся.

— Ты лучше.

И в голосе его была такая убежденность, что мне оставалось только поверить.

— Ну все, — Элджи остановил коня, указывая вниз. — Вот он, твой город и твой замок. Иди и возьми их. Я подожду тебя здесь.

Я оторвал взгляд от города — он был таким, каким и надлежит быть столице.