– Грейс, посмотри на меня, – как будто через пелену тумана проник в ее мозг строгий голос Майкла.

Грейс, словно каменная, ничего не видя перед собой, повернулась на его голос.

Без всякого предупреждения ее сняли с этого проклятого седла, и она опять почувствовала твердую почву под ногами, и Майкл прижимал ее к себе.

– Господи, я не должен был заставлять тебя делать это. – Он еще крепче прижал ее. – Грейс, я не должен был говорить тебе те слова, что сказал в Бринлоу. Я не должен был вмешиваться, только все испортил, понизив голос, добавил он.

Его слова пробились сквозь затуманенное сознание Грейс, и она почувствовала, как ее медленно, но верно охватывает ярость.

– Все это время я именно так и говорила, мистер Раньер, прошипела она, отталкивая его. – Что вы от меня хотите?

– Видеть тебя, – прикрыл глаза Майкл.

– Ну, хорошо, ты увидел меня. – Грейс широко раскинула руки, чтобы он мог все рассмотреть. – Дальше что? Возможно, декорации изменились, но обстоятельства остаются прежними! – выпалила она. – Или у тебя шея зудит? Может, мысль надеть на себя хомут внезапно стала более привлекательной?

– Никогда не нравилась мысль о хомуте, дорогая моя.

Небольшая кобылка, предназначавшаяся Грейс, от скуки била копытом землю.

– Ты действительно переходишь все границы дозволенного. Если ты здесь, потому что думаешь, что я захочу продолжить нашу… нашу… – Слово застряло у нее в горле.

– Дружбу, дорогая?

– Полагаю, что должна быть счастлива, что ты не сказал что-нибудь неприличное, – фыркнула Грейс.

– Дорогая моя, дружба – это все, чего я жду…

– Сказала лиса зайцу.

– Но разве мужчина и дама не могут быть друзьями, графиня? – засмеялся Майкл.

– На приличном расстоянии, – Грейс с сомнением посмотрела на него, – я полагаю, все возможно, мистер Раньер. Наверное, если бы вы уехали в Португалию, а я – в Пруссию, наша дружба расцвела бы пышным цветом.

– В таком случае, – Майкл уже знакомым для Грейс жестом поскреб подбородок, – если ты действительно не доверяешь себе в отношении меня, тогда тебе лучше начать паковать вещи, потому что я никуда не уезжаю, по крайней мере, прямо сейчас.

– Ты никогда не сдаешься, да?

– Нет… Я говорил, что это – одно из моих самых подкупающих качеств. – Майкл помолчал немного. – А теперь ты расскажешь мне или нет, почему боишься лошадей?

Грейс едва слышно пробормотала что-то, не в силах скрыть свое раздражение.

– Послушай, но это же совершенно очевидно, что я не могу ладить с лошадьми, да и вообще с любыми животными: всегда падаю с лошадей, не умею ловить рыбу, не могу запускать сокола в небо, от меха чихаю. Даже канарейка Эйты всегда клюет меня.

Майкл смотрел на нее так, словно не верил ни единому слову.

– В детстве, когда начались мои уроки по верховой езде, я упала три раза за месяц. – Грейс говорила не задумываясь. – Последний раз моя нога застряла в стремени, и лошадь протащила меня половину острова Мэн. Правда, все обошлось, всего несколько царапин и вывихнутая лодыжка. И все же мой отец застрелил бедную лошадь. Вот тогда я и решила не ездить больше верхом.

– Как было бы хорошо, если бы ты рассказала мне об этом раньше, – пробормотал Майкл.

– Разве это удержало бы тебя от настойчивых попыток снова посадить меня на лошадь?

– Нет. Но теперь, когда я понимаю, откуда растут корни твоего страха, как твой друг…

– Ты мне совсем не друг.

– Ну, хорошо, тогда как твой бывший…

– Нет! Не смей произносить вслух, что мы однажды… О, черт возьми! – Грейс с вызовом посмотрела на Майкла.

Майкл сдвинул шляпу на затылок и прищурился, между бровей обозначились морщинки.

– В одном ты не права, моя дорогая. У тебя прекрасный контакт с животными. Ты забыла Жемчуга? Если бы не ты, он вряд ли выжил бы.

– Жемчуг – мальчик? – недоверчиво уточнила Грейс.

– Он откликается только на имя, которое ты ему дала, – улыбнулся уголками губ Майкл. – И бродит среди овец, ищет тебя, Синеглазка. Он скучает без тебя. И Тимми скучает без тебя. И я скучаю без тебя, ужасно скучаю, – добавил он, склонив голову.

– Не надо, – прошептала Грейс.

Майкл сделал шаг к ней, и Грейс отступила назад.

В этот момент она почувствовала, как ее запястья коснулось, что-то колючее. Грейс повернулась и обнаружила, что это огромная черная лошадь Майкла нюхает ее руку.

– Нет, – твердо сказал Майкл, и лошадь, посмотрев на Грейс большими умными глазами, отвернула морду.

– У тебя прекрасная лошадь. – Грейс не терпелось перевести разговор на другую тему, она устала разыгрывать шараду.

– Эта лошадь – яркая смесь нескольких пород. Создана для выносливости и силы и названа в честь индейского племени воинов. Только ее большие висящие уши выдают мягкий характер. – Майкл погладил мощную шею животного, его улыбка, как всегда, обезоружила Грейс.

– Мне очень жаль, что я такая неумеха рядом с лошадьми. И…

– Что?

– Ну, я думаю…

– Что ты думаешь?

– Нет, забудь, я…

– Не можешь.

– Нет, правда, я…

– Не будешь.

Перестань перебивать меня.

– Только если ты готова попытаться снова, – ухмыльнулся Майкл.

– Я попробую, – не раздумывая, согласилась Грейс, – но только если ты перестанешь непрерывно надоедать мне.

– Умная женщина.

До Грейс вдруг дошло понимание того, на что она только что согласилась. И лишь гордость удержала ее, чтобы не изменить собственному слову.

– Но только я попытаюсь вместе с Сиу. С ней я чувствую себя в безопасности.

– Хорошо. – Майкл подвел свою лошадь так быстро, что Грейс больше ничего не успела сказать. – Она реагирует на «тпру», «медленно» или «теперь осторожно». Останавливается на месте на слово «нет». Но если ты причмокнешь и ударишь пятками, она продолжит движение. Давай-ка протяни руку, коснись ладонью ее морды.

Грейс выполнила указание Майкла, и кобыла ласково заржала. У Грейс все затрепетало внутри.

– Ты ей нравишься.

– Она мне тоже нравится, – тихо ответила Грейс.

– Не пугайся ее роста или силы.

– Я никогда не боялась роста или силы. – Грейс увидела, как дернулся кадык Майкла, не сводившего с нее глаз, которые горели мучительной смесью надежды и печали.

– Нам придется разрезать твою амазонку, потому что ты сядешь верхом. – С этими словами Майкл достал из кармана пальто небольшой складной нож.

– Как хорошо, что сюда по утрам, похоже, никто никогда не приходит, – сухо сказала Грейс.

Она повернулась к нему боком, и Майкл присел, чтобы аккуратно разрезать каждый боковой шов. Грейс бросила взгляд на Сиу и едва не пошатнулась при виде ее огромного, как гора, корпуса. Ее копыта были размером почти с обеденную тарелку.

– Сначала проверь подпругу, – скомандовал Майкл, потом взял ее деревянные пальцы и показал, что надо делать. – И давай укоротим стремена.

Лошадь вертела шеей, с мрачным видом наблюдая за их действиями.

– Так, хорошо, – с фальшивым оживлением сказал Майкл. – Готова?

– Нет, – пробормотала в ответ Грейс.

Майкл хихикнул и сомкнул руки перед собой.

– Теперь давай, медленно.

Грейс шагнула к нему на руки, и он высоко поднял ее и посадил в седло.

– Перекидывай ногу, – скомандовал он, и Грейс подчинилась.

Она чувствовала, как он зафиксировал мысок ее ботинка в стремени, потом перешел на другую сторону и проделал то же самое. Уголком глаза она увидела, как он взял поводья другой лошади, чтобы вести и ее тоже. Все это время из его уст неиссякаемым потоком лились утешительные слова. Что точно он говорил, Грейс не понимала. Она едва дышала, не говоря уже о том, чтобы слышать что-то.

Кобыла передвинула копыто, а впечатление было такое, что лошадь собралась рухнуть на землю.

– Теперь осторожно, – подал животному команду Майкл. – Грейс, все в порядке?

Грейс не в состоянии была говорить, но сосредоточила свой взгляд на Майкле и кивнула ему.

Через мгновение она посмотрела вниз и увидела, что поводья зажаты у нее между пальцами.