Я пошла на склад, взяла большую банку и открыла ее мощной открывалкой. А когда вернулась, он забрал ее, не сказав ни слова. Я заняла свое место за столом. Он говорил, что пузыри должны «улыбаться легкой улыбкой», а не «хохотать во всю глотку». Мне казалось, что каждый за нашим столом в душе усмехается над моим унижением.

Мы с Айеном договорились встретиться после занятий, чтобы выпить по чашечке кофе на Пятьдесят седьмой улице. Когда я добралась туда, в кафе было полно народу. Айен, естественно, еще не пришел. Я заняла очередь. Передо мной стояло еще шесть человек.

— Следующий! — время от времени бросала барменша, а я думала, не уехать ли мне из Нью-Йорка.

Девушка за стойкой кипятила молоко. Могу поспорить, что люди, которые стоят за капучино в больших очередях, возбуждаются без проблем в хорошей компании. Очередь еле продвигалась, а я размышляла о том месте в мире, которое выберу для своей дальнейшей жизни. Например, Средний Запад. Совсем неплохо. Какое-нибудь местечко, где живут приятные люди. Открою кафе со свежей выпечкой на главной улице. Неважно, на какой именно. Подойдет любая.

Наконец-то подошла моя очередь! Неплохое завершение дня. Я хотела сделать заказ. Девицы за стойкой не обращали на меня внимания, болтая о наращивании волос. Когда одна из них наконец спросила, чего я хочу, это выглядело огромным одолжением. Я вежливо попросила кофе со льдом, дала ей три доллара пятьдесят пять центов, и она крикнула: — Следующий.

Ну почему продавцы в Нью-Йорке не могут сказать «спасибо»? Это же так просто. По всему миру говорят «спасибо» после каждой покупки, но только не в. Ныо-Йорке. Здесь предпочитают промолчать. «Следующий!» На вас не обращают никакого внимания. «Следующий!» А может быть, это нам следует говорить им «спасибо»? Но, с другой стороны, разве они не должны благодарить нас за покупку? Но ты думаешь: «Она много работает, так почему бы мне не сказать ей „спасибо“? Просто, чтобы поддержать, помочь в трудном деле. И тогда, возможно, она тоже тебя поблагодарит». Итак, ты говоришь: «Спасибо!» И слышишь: «Следующий!»

Я молилась, чтобы мне попался пустой столик. Ну, хоть немного удачи! Кто-то освобождает столик. Я его занимаю. Даже оставили парочку журналов. Один из них «Космополитен», а в нем статья о том, как ублажать мужчин. Коко любила повторять, что если ты хочешь удержать своего мужчину, просто ублажай его время от времени.

Зазвонил мой мобильный. Айен.

— Джинджер?

— Да?

— Я не смогу прийти.

— Не стоит беспокоиться.

Кстати, я его не ублажала уже два месяца. Или три?

— Мне очень жаль, — сказал он. — Но не могу отойти от компьютера. Я как раз на середине песни…

Отключив телефон, я смотрела в окно на женщину, которая тащила за собой плачущего ребенка. «Может, одна такая „блажь“ решит все наши проблемы? Точно!»

Я отложила в сторону «Космополитен» и открыла «Путешествия и развлечения». «5 °CПА-КУРОРТОВ СДЕЛАЮТ ВАС СЧАСТЛИВЫМИ». Они забыли подзаголовок: «НА КОТОРЫЕ ВЫ НИКОГДА НЕ ПОПАДЕТЕ». Ну, по крайней мере, я сижу за свободным столиком. И от этого уже чувствую себя счастливой. Я глотнула кофе и действительно была счастлива минут пять. Потом ко мне подсела влюбленная парочка.

Да, они были молоды и счастливы и по-брат-ски делили кусочек морковного пирога со сливочным сыром. И так целовались и обнимались, не в силах оторваться друг от друга, что не могли скрыть удовольствия. По правде говоря, я терпеть не могу такое публичное выражение чувств. Мне стало неловко. Возможно, потому что у нас с Айеном никогда не было ничего подобного.

Девушка засмеялась. Я не обращала внимания, тшетно пытаясь сосредоточиться на спа-курортах Седоны, штат Аризона. Я старалась не показывать, что мне неприятно слушать чмокающие звуки их поцелуев, и вдруг почувствовала, что и сама немного возбудилась, при этом испытывая легкое отвращение. А ведь я всего лишь хотела почитать о преимуществах массажа на горячих камнях.

Девушка явно наслаждалась. Совершенно ясно, что они не собирались есть свой пирог. Я отложила «Путешествия и развлечения». Сделала последний глоток кофе. Мысленно попрощалась. И оставила их навсегда. Извините. Но такое поведение не для меня.

Бекон. Я пошла на запах из кухни, где Коко разогревала в микроволновке содержимое коробки. Она была в футболке и шортах, только что из спортзала.

— Привет, дорогая! Хочешь немного? Мне, конечно, не следовало есть. Джек в городе, и мы идем сегодня вечером ужинать, но я подумала о беконе и просто не смогла удержаться…

Джек.

Я избегала разговоров о нем. Он был ее бойфрендом. Шестидесятипятилетний старик. Слишком древний для моей сорокатрехлетней мамы, как мне кажется. Промышленник на пенсии, родом из Лонг-Айленда, седой, высокий и тощий, но с животом, нависавшим над поясом. У него была очень смуглая кожа, с оттенком готового красного мяса, который обычно появляется у любителей проводить много времени на солнце. У него был дом на Палм-Бич, где он жил со своей женой, и квартира на Централ Парк. Белое кирпичное послевоенное здание, через улицу от отеля «Плаза», шестнадцатый этаж, прекрасный вид из окна. Одиннадцать кварталов от нас — и совершенно другая жизнь. Весь прошлый год он разводился с женой. Коко это не волновало. Она не собиралась выходить за него замуж, даже из-за денег. Очень любила свою независимость. Но тем не менее они хорошо проводили время вместе. Поэтому я старалась не осуждать их отношения. По крайней мере, не высказывать это при нем.

— Люди правильно говорят, что рот лучше держать на замке, — сказала она, убирая коробку обратно в холодильник.

— Тебе не нужно сбрасывать вес.

— Не нужно, потому что я на диете. А иначе была бы толстухой, и тогда было бы нужно.

— Брось.

Микроволновка зазвенела.

— Может, поешь? Я знаю, что ты не можешь устоять перед этим запахом…

— Нет, спасибо.

Мама могла разогреть для меня еду, но никогда не готовила. Делая гамбургеры, Коко узнавала об их готовности, когда срабатывало противопожарное устройство.

Я села за наш крохотный кухонный столик и посмотрела на бело-голубую вывеску «Горячая выпечка» за нашими окнами. Она мешала целиком видеть улицу, зато мы были награждены волшебным запахом выпечки, хотя Коко утверждала, что уже не может его терпеть.

— Айен опять не пришел.

— Удивительно!

— Мы договорились встретиться в кафе, но он позвонил, и сказал, что занят…

Она вытащила огромную бутылку диетической колы из холодильника.

— Не пора ли тебе расширить свои горизонты?

Я взяла стакан молока и два инжира.

— Знаю, тебе страшно надоело слушать мои жалобы…

— Ничего не поделаешь. — Она плюхнулась в кресло передо мной и посмотрела мне в лицо. — Я хочу, чтобы ты была счастлива!

Меня всегда раздражали эти ее декларации.

— Ты была с ним сколько, два года? Что за постоянство? Ты молода. И должна не сидеть дома, а встречаться с другими парнями. Набираться опыта. Веселиться. Наслаждаться. Откуда эта меланхолия?

Она говорила так, будто у меня стряслось ка-кое-то несчастье. Ну, хорошо. Она права насчет одной вещи — бекон здорово пахнет. Я оторвала кусочек. Этот копченый запах! Просто слюнки текут. Жирный. Поджаристый. Кровавый. Блестящий. Яростный. Убойный.

— Ты права. Айена больше волнуешь ты, чем я.

— Если ты, правда, так думаешь, брось его. Айен — не единственный мужчина на планете.

— Но тогда я останусь совсем одна. Все мои старые друзья исчезли: одни уехали, с другими мы не общаемся, а новых я пока не встретила.

— А как насчет парней в кулинарной школе?

Я подумала о Томе Карпентере.

— Возможно.

Теплые струи душа действовали хорошо. Школа была не только нервотрепкой, она требовала физической подготовки и выматывала меня. Я даже не вытерлась полотенцем — сразу легла в постель. Приятно высыхать на мягких простынях. И я задремала, чувствуя легкую вину за столь ранний сон, но, в то же время наслаждаясь желанным отдыхом.