Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Он не договорил. Долбленку резко дернуло в сторону. Федор бросил весло и схватился за гудящую леску.

— Правь леской! Такого черта скоро не возьмешь! На крючке была какая‑то очень крупная рыба. Леска стремительно резала воду, металась из стороны в сторону. Росин, изо всех сил налегая на весло, едва успевал смягчить рывки.

— Не леска — веревка, а того и гляди, лопнет! — кричал он Федору.

То слева, то справа рассекала леска воду. Но вот натянулась впереди и так потащила лодку, что вода закипела у носа.

— Вот это штука! Вот кого бы тебе измерить, — говорил Федор, удерживая снасть обеими руками.

Леска ослабла… Натянулась снова… Опять ослабла.

— Выдыхается. Попробуй подтянуть, — предложил Росин.

Федор тронул на себя леску. Она тут же вырвалась из рук и рванула лодку. Долбленка черпнула бортом.

— Греби по ходу! — крикнул Федор.

Росин быстро заработал веслом.

— Кто же это? — удивился он, выправив лодку по ходу.

— Щука, должно быть. Кто же еще? Другой такой рыбы здесь нету. Ишь дергает! Перевернет, проклятущая. Не давай дергать: греби, да не очень, пусть сама тянет. Не сом — быстро выдохнется. Измотаем — возьмем.

На мгновение показался плавник. Раскрывшись, как большой зеленый веер, он тут же ушел в воду, оставив над собой бурун.

Леска натянулась, как струна, резко пошла в сторону. Росин круто развернул лодку и поставил по ходу. От рывка откинулись назад. Опять зашумела у носа вода. Но снова леска в сторону. Удар веслом. А леска уже пошла к корме. Росин крутил долбленку на месте, окатывал себя и Федора снопами брызг.

А в борт уже били на глазах растущие волны.

— Гляди, как подуло. — Федор показал головой. — Ишь, волны заворочались. Вон уж барашки замелькали. Не бросить ли? Смотри, куда утянула от берега.

— Что ты, Федор? Она для науки нужна. Таких ведь не часто встретишь. Неужели не вытянем?

Леска опять ослабла. Росин осторожно, опуская в воду весло, направил лодку вперед. Федор потихоньку, не натягивая, выбирал леску. Подталкиваемая волнами лодка подходила к невидимой в воде щуке. Вот уже показалась красная сигнальная тряпочка, привязанная неподалеку от крючка. Люди впились глазами в воду. Но волны мешали хоть что‑нибудь рассмотреть. Росин еще раз опустил весло, Федор подобрал слабину, и голова чудовища показалась у борта. Росин замер от изумления. Судя по этой башке, щука не меньше двух метров! Федор крепче сжал леску и глазами показал на ружье. Росин, сдерживая дыхание, положил весло и потянулся к ружью. Весло соскользнуло с борта, стукнуло о дно, щука метнулась вглубь, лодку рвануло!.. И через секунду оба барахтались в почти ледяной воде.

Одежда тянула ко дну. Волны накрывали, не давая вдохнуть. Перевернутая лодка мелькнула раз, мелькнула другой и скрылась в волнах. Видно, щука оттащила в сторону.

— Доплывешь ли? — крикнул Федор.

— Плыви, плыви! — отозвался Росин, кое‑как избавляясь от тяжелых сапог.

Берег то показывался, то скрывался в волнах. Ветер дул навстречу. Вода набиралась в рот, в нос, хлестала по глазам, а берег, казалось, не приближался. От холода деревенело тело. В любой момент судорога могла свести ноги, и тогда все.

Росин оглянулся. Голова Федора мелькала среди волн.

Холодная вода и напор волн быстро отнимали силы. Пытаясь передохнуть, Росин перевернулся на спину, но волна тут же захлестнула его, заставив хлебнуть воды.

Росин оглянулся — позади зеленая колыхающаяся вода. Федора не было.

«Неужели… Не может быть!»

А волны сразу стали злее…

— Федор! Федор!

В ответ только шум темно–зеленых бурунов. Руки и ноги как чужие, вот–вот откажут. «Уж если смерть, то должно случиться что‑то особенное, а тут просто–напросто перевернулась лодка, и из‑за этого меня может не стать. Погибнуть так нелепо, в каком‑то озере, за сотни километров от людей. Нет!» И он из последних сил продолжал плыть.

А ветер крепчал, подхватывал с волн пену и рвал ее в клочья.

Вдруг среди воя ветра и волн Росин услышал шум над головой: над ним лебедь. Прижатый ветром почти к самой воде, он шумно махал крыльями, оставаясь на месте. Даже эта сильная птица не могла выдержать. Широко распахнув крылья, она отдалась во власть ветра, и ее тут же отшвырнуло куда‑то далеко назад.

Глава пятая

Утренний ветер шевельнул ветки и сразу прогнал висевшие на них клочья тумана. Солнце еще не взошло, но чайки уже были золотисто–алыми. А вот за озером из‑за полоски леса поднялось и брызнуло на деревья, тростник, траву солнце.

Росин сжал пальцы и почувствовал в них песок. Открыл глаза. Он лежал у самой воды. Пологие волны подкатывались и лизали ноги.

Провел рукой по лицу, размазывая напившихся комаров И руки и лицо вспухли от укусов.

Поднялся на ноги и побрел по берегу.

На песке, раскинув руки, лежал Федор. На корявом суку над ним сидела пара воронов.

Грудь Федора медленно вздымалась и опускалась.

«Живой!» — обрадовался Росин и замахнулся на птиц.

Вороны неохотно слетели.

— Федор! Федор!

Федор зашевелился, приподнялся на колени и с трудом встал на ноги. Его трясло от холода.

— Как же ты, репейная голова, весло уронил?

— Что я, нарочно? Вот ты зачем в леску вцепился? Держал бы послабже, и все.

— Ладно, после драки кулаками не машут.

— Ружье жалко. И фотоаппарат. А негативы… Пропали все негативы. И гуси и горностай…

— Чего уж теперь… Надо раздеться, что ли, просушиться. Вешай все с себя на кусты — пусть пообсохнет.

— Ну и холодина! — Росин стянул с себя рубаху. — Солнце совсем не греет.

В тростниках крякали утки. То здесь, то там всплескивала рыба, оставляя на воде расходящиеся круги.

— Спички надо просушить. — Федор направился к одежде. — У костерика сразу отойдем.

Подошел к висящим на кусте брюкам, вывернул карманы. Пусто.

— У тебя спички есть?

— Нету. В куртке остались.

— Попали в проруху. Ни лодки, ни ружей, спичек даже нету. Только вот нож в ножнах на поясе и остался. Все потонуло.

— Хорошо еще, сами не потонули. Да лодка, она же деревянная, не утонет.

— Сыскать ее нужно, а то отсюда не выберешься… Долго тебе урман смотреть надо? И как без всяких там приспособленьев справишься?

— Минимум недели две нужно.

— Да пару недель на обратную дорогу — месяц, — прикинул Федор. — Месяц еще можно. Поболе даже вода подержится. — Прищурившись, Федор посмотрел на озеро. — Вон оно какое. Угадай, куда ее щука упрет. Разве только леска порвалась. Если так, к тому берегу надо.

А тот берег чуть синел на горизонте.

— Ну что, продуло, поди, рубахи?

— Кажется, просохли.

— Одевайся, идем. Теперь некогда рассиживать. А ты и сапоги утопил?

— Утопил.

— Худо без сапог. Под ноги лучше смотри.

Тайга подступила к самому озеру. Кедры, пихты, ели, изредка березы. Расползался в стороны плавун. Сучья деревьев начинались от самой земли. Вглубь ничего не видно: угрюмая темно–зеленая мгла.

«Недаром называют это место Диким урманом», — подумал Росин.

— Федор, может, здесь и нога человека не ступала?

— Не то чтобы не ступала, а следов не найти, редко бывают люди.

Комары, если не отмахиваться ветками, тут же покрывали лицо и руки.

Со сломанного сука липы рыжая белочка драла для гнезда лыко.

Темная, в белых крапинках кедровка, едва заметив людей, пронзительно закричала и спугнула белку.

На сухой валежине столбиками поднялись два бурундучка, третий расположился на кусте шиповника. Все рыжевато–серые, все с пятью черно–бурыми полосками на спине.

— Сколько тут бурундуков, — сказал Росин. — Хорошо. Ведь это один из основных кормов соболя.

Зелень молоденьких сосенок слилась с нижними ветками взрослых деревьев, образуя упругую зеленую стену.

— Смотри‑ка, Федор, а от меня две тени. — Росин кивнул на зеленую стену. — Первый раз такое вижу.

— Чего же такого? Два солнца — одно в небе, другое в озере — вот и тени.

68
{"b":"144479","o":1}