Милюков, однако, не согласился, потребовал поста министра внутренних дел.

Столыпин попробовал переубедить его: «Вы не справитесь с террором и не удержите государственного порядка».

Милюков возразил: «Этого не боимся. Если надо будет, мы поставим гильотины на площадях и будем беспощадно расправляться со всеми, кто ведет борьбу против опирающегося на народное доверие правительства» ¹⁹.

На этом переговоры закончились.

Тем временем в Думе произошло событие, полностью зачеркнувшее возможность коалиционного кабинета. На ее заседании выступал главный военный прокурор Павлов, давая объяснения по думскому законопроекту об отмене смертной казни.

Увидев Павлова, депутаты буквально взорвались:

— Вон! Палач! Убийца! Вон! Кровь на руках! Вон!

Ему не дали говорить. Они топали ногами, стучали пюпитрами, вскакивали с мест. Павлов пытался что-то сказать, потом махнул рукой и сошел с трибуны.

Двадцать седьмого декабря он был убит прямо в здании военного суда на Мойке.

Нет, ни по одному из обсуждаемых вопросов Дума не находила общего языка с властью. Становилось ясно, что Думу надо распустить.

Повод предоставила сама Дума. 4 июля она постановила обратиться к населению с «разъяснением» по аграрному вопросу, что «от принудительного отчуждения частнособственнических земель не отступит, отклоняя все предложения, с этим не согласованные». Фактически это был призыв к продолжению аграрных беспорядков и угроза правительству.

Девятого июля 1906 года Дума была распущена. Премьер-министром стал Столыпин, сохранив за собой пост министра внутренних дел.

Но вернемся к нашему герою. У него по-прежнему нет своего угла, где бы можно было приклонить голову. Он подобен волку, которого обложили охотники. Даже к своей милой Като он вынужден приходить тайком, а саму Като в один прекрасный день арестовывают и держат в полицейском участке, правда недолго.

Он по-прежнему проповедует среди рабочих и бедной интеллигенции, собирает средства, пишет прокламации и газетные статьи, клеймит правительство и меньшевиков, уходит от филеров.

Разве в этом предназначение человека? Но он отрекся от традиционного образа человека. Он — падший ангел, апостол гражданской войны. Это и есть образ Сталина той поры.

«Нет сомнения, что классовая борьба будет все сильнее разгораться, — пишет он в декабре 1906 года в газете «Ахали дроеба» («Новое время»). — Задача пролетариата — внести в свою борьбу систему и дух организованности» ²⁰.

Через несколько дней в другой статье он замечает: «Пролетариат… еще раз докажет миру, что рубить голову черту надо его же мечом» ²¹.

Именно в это время, в конце 1906 года, он пишет свою известную работу «Анархизм или социализм?». Возможно, прозвучит удивительно, однако в этой большой работе молодой еще человек показал, что мыслит философично, самостоятельно и опирается на собственные наблюдения, которые представляла ему кавказская действительность. Он говорит об эволюционной и революционной стадиях политического движения и полон сильного, проповеднического оптимизма.

Подчеркнем, что в эту же пору 9 ноября в жизни страны произошло событие, которое вскоре консервативный журналист М. О. Меньшиков назовет «тихой революцией». Николай II подписал подготовленный Столыпиным указ, разрешающий крестьянам свободно выходить из общины и получать в собственность свой участок земли.

Правительство перешло к решительным действиям на территории революции, началась аграрная реформа.

Сталин никак не реагирует на это событие: еще слишком рано.

С появлением на политической сцене Столыпина русская революция со всеми ее героями: Лениным, Сталиным, Троцким должна была кануть в Лету. Столыпин давал империи шанс изменить порядок управления страной, примириться с культурным обществом и увеличить оборотные капиталы экономики.

Для этого в портфеле премьера оказался не один проект земельной реформы, а целая программа: свобода вероисповеданий, неприкосновенность личности и гражданское равноправие, улучшение крестьянского землевладения, улучшение быта рабочих, государственное страхование, реформа земского самоуправления, введение земства в Прибалтийском и Западном краях, земское и городское самоуправление в Царстве Польском, реформа местного суда, реформа средней и высшей школы, введение подоходного налога, объединение полиции и жандармерии и издание нового закона об исключительном положении. Кроме того, намечалась отмена ограничений для евреев.

Двенадцатого августа 1906 года, в субботу, когда Столыпин вел прием посетителей на государственной даче на Аптекарском острове, а его дочь Наташа и сын Аркадий вместе с няней, молодой воспитанницей Красностокского женского монастыря Людмилой Останькович, играли на балконе, к дому подъехало наемное ландо с тремя молодыми мужчинами. Двое в форме жандармских офицеров, один — в цивильной одежде. Это были террористы-эсеры, приехавшие убить Столыпина.

Но их задержал швейцар. Они попытались прорваться мимо него, были остановлены двумя охранниками и взорвали две бомбы, спрятанные в портфеле.

Погибли 24 человека, умерли от ран и были ранены еще 25 человек. Фасад дома обрушился.

Столыпин не пострадал. Двое его детей чудом остались живы, но у девочки были раздроблены ноги, а у малыша сломана нога и ранена голова. Их няня погибла.

Через несколько дней, во время заседания Совета министров Столыпин получил с посыльным записку Николая II. Начиналась она так: «Я желаю, чтобы немедленно были учреждены военно-полевые суды для суждения по законам военного времени». Далее шло разъяснение, о каких преступлениях идет речь: террористические акты, вооруженные выступления против государственного порядка и т. п.

Сам Столыпин был против военно-полевых судов, считая, что смуту может успокоить мирное обновление общества. Он не терял надежды установить доверительный диалог с той частью образованного общества, которой была дорога историческая Россия.

Его поддержали партия Союз 17 октября во главе с А. И. Гучковым и часть кадетов, которые в его программе услышали созвучие своим либеральным идеям.

К главной цели реформ Столыпин подошел очень быстро. 9 ноября 1906 года вышел указ о выходе из общины («второе освобождение крестьян»).

На Крестьянский банк возлагались обязанность скупки помещичьих имений и продажа земельных участков в кредит под минимальный процент и по льготной цене. Кроме того, Столыпин добился, что большинство удельных и степных земель, а также земель, принадлежащих царской фамилии, передавались в Крестьянский банк. Земли Алтайского округа обращались для размещения переселенцев.

Чтобы выйти из общины и получить из нее свою землю, достаточно было через старосту подать заявление.

Был издан указ «Об отмене некоторых ограничений в правах сельских обывателей и лиц других бывших податных сословий». Крестьянам разрешалось без согласия общины свободно получать паспорта, отменялись ограничения в приемах на работу, разрешалось свободное избрание профессии и места жительства; земские начальники потеряли право штрафовать и арестовывать крестьян без постановления суда.

Крестьяне получали все гражданские права. Реформа выбивала почву из-под ног леворадикальных политиков.

Крестьянский поземельный банк был финансовым инструментом реформы. Он скупал миллионы десятин и затем, выдавая кредиты, продавал землю крестьянам. Банковская ссуда на покупку земли доходила до 90–95 процентов стоимости приобретаемого участка. При этом земля не продавалась ни помещикам, ни даже крестьянским обществам. Только в личную собственность крестьянам! Большинство покупателей были середняки и бедняки.

Яркую оценку реформы можно найти в статьях В. Ленина того периода: «Что, если столыпинская политика продержится действительно долго… Тогда добросовестные марксисты прямо и открыто выкинут вовсе всякую „аграрную программу“, ибо после „решения“ аграрного вопроса в столыпинском духе никакой иной революции, способной изменить серьезно экономические условия жизни крестьянских масс, быть не может. Вот в каком соотношении стоит вопрос о соотношении буржуазной и социалистической революции в России» ²².