Несмотря на свою неприязнь к Поуп, Найт не мог не согласиться.

— Кто прикасался к письму до того, как вы положили его в файл? — спросил он.

— Только я, — ответила журналистка, пока Хулиган вынимал письмо. — И соответственно убийца. Он представился, вы в тексте увидите. Называет себя Кроносом.

Через несколько секунд из открытки зазвучала заунывная мелодия флейты. У Найта, просматривавшего письмо и документы, отчего-то возникло ощущение, что убийца играет с ними.

Музыка, видимо, действовала на нервы всем — Джек резко закрыл открытку.

— Этот тип явно двинутый.

— Скорее уж хитрый как лиса, — возразила Поуп, — особенно в тех местах, где он пишет о Маршалле и Гилдере. Документы как будто подтверждают его обвинения.

— Не верю я этим документам, — сказал Найт. — Я знал Дентона Маршалла как в высшей степени честного человека, но даже если документы содержат реальные факты, ничто не может оправдать зверское убийство. У этого субъекта серьезные нарушения психики и непомерная гордыня. Его тон насмешлив. Он утверждает, что нам не остановить его и что все еще только начинается.

Джек кивнул.

— Если начал с того, что отрубил голову, значит, уже далеко зашел по улице Маньяков.

— Начнем, пожалуй. — Хулиган взглянул на музыкальную открытку. — Такие чипы есть во многих поздравительных открытках, можно узнать производителя и модель.

— А я пока перечитаю письмо, — сказал Найт.

Поуп и Джек смотрели, как Хулиган разрезает рабочие компоненты музыкальной открытки. Найт начал читать под звуки электронной флейты, которые, впрочем, скоро стихли.

Первую фразу, состоявшую из незнакомых символов и букв, писали, наверное, на греческом. Дальше шел текст на английском.

Перечитав письмо, Найт окончательно потерял покой. В свете того, что сделали Кронос с Маршаллом, он представал рациональным безумцем, и от этого по спине бежал холодок.

В довершение всего к Найту привязалась мелодия флейты. Что за человек способен придумать подобную музыку и это письмо? Как удалось Кроносу добиться такого сочетания, вызывающего ощущение надвигающейся неотвратимой угрозы?

Или Найт принял случившееся слишком близко к сердцу?

Он взял фотоаппарат и начал снимать крупным планом письмо и приложенные документы. Подошел Джек.

— Что скажешь, Питер?

— Много шансов за то, что одна из его «сестер», Фурий, как он их называет, пыталась сегодня сбить Лансера машиной. Та баба за рулем.

— Что? — возмутилась Поуп. — Почему вы мне об этом не сказали?

— Вот, говорю, — ответил Найт. — Но на меня не ссылайтесь.

— А вот это он зря! — вдруг заорал Хулиган.

Все обернулись. Он что-то держал пинцетом.

— Что нашел? — спросил Джек.

— Волос! — торжествующе воскликнул Хулиган. — В клее на клапане конверта.

— ДНК, да? — возбужденно заговорила Поуп. — Теперь можно найти человека?

— Попробуем.

— И сколько это займет времени?

— Полный рекомбинантный анализ — день или около того.

Поуп покачала головой:

— Вы не можете держать улики так долго. Мой редактор высказался четко: мы обязаны передать письмо Скотленд-Ярду до публикации статьи.

— Хулиган возьмет образец и передаст им остальное, — пообещал Джек.

Найт пошел к двери.

— Куда это вы? — требовательно спросила Поуп.

— Думаю, первое предложение на греческом или даже древнегреческом, — ответил Найт, — поэтому хочу позвонить Джеймсу Дерингу, который ведет «Секреты прошлого» по «Скай-нетворк», и попросить перевести.

— Я знаю его, — фыркнула Поуп. — Трепливый дурак, возомнивший себя Индианой Джонсом.

— Этот трепливый дурак, как вы выразились, получил в Оксфорде докторскую степень по антропологии и археологии, — отпарировал Хулиган, — и курирует отдел античной Греции в Британском музее. — Он взглянул на Найта. — Деринг стопроцентно знает, что здесь написано, Питер, и подскажет что-нибудь дельное о Кроносе и Фуриях. Это ты хорошо придумал.

Сквозь пластиковый щиток капюшона Найт видел, как поморщилась журналистка, будто отпив уксуса.

— А потом? — требовательно осведомилась она.

— Поеду к Гилдеру.

— К партнеру Маршалла? — воскликнула Поуп. — Тогда я с вами.

— Нет! — отрезал Найт. — Я работаю один.

— Но я клиент, — настаивала она, глядя на Джека. — Я имею право падать на хвост!

Джек колебался. Найт знал, как нелегко приходится владельцу «Прайвит интернэшнл». Он потерял пятерых лучших агентов в странной авиакатастрофе, причем все, как нарочно, курировали участие «Прайвит» в обеспечении безопасности Олимпиады. А теперь еще смерть сэра Маршалла и этот чокнутый Кронос.

Зная, что пожалеет об этом, Найт сказал:

— Особого вреда не вижу… Ладно, на этот раз я изменю своим правилам. Пускай… падает на хвост.

— Спасибо, Питер, — устало улыбнулся американец. — За это я тоже твой должник.

Глухой ночью 1995 года, спустя сорок восемь часов после того как я уложил семерых боснийцев, смуглый тип с бегающими глазками, от которого пахло табаком и гвоздикой, открыл дверь похожей на лачугу мастерской в изуродованном войной пригороде Сараево.

Он тоже был чудовищем, наживавшимся на войне и политической нестабильности, существом теней, меняющим имена и верность своей стране, как змея кожу.

Я знал о существовании спеца по подделке документов от коллеги-миротворца, влюбившегося в местную девицу, у которой не было международного паспорта.

— Как мы вчера договорились, — сказал «маклер», когда я и сербки вошли в мастерскую. — Шесть тысяч за троих плюс тысячу за срочность.

Я кивнул и подал ему конверт. Он сосчитал деньги и принес мне похожий конверт с тремя фальшивыми паспортами — немецким, польским и словенским.

Я с удовольствием полистал паспорта, гордясь новыми именами и биографиями, которые выбрал для девушек. Старшую теперь звали Марта, среднюю — Тиган, а младшую — Петра. Я улыбнулся, думая, что с новыми стрижками и цветом волос никто не узнает в них сестер-сербок, прозванных боснийскими крестьянами Фуриями.

— Отличная работа, — сказал я мошеннику и убрал паспорта в карман. — Где мой автомат?

Я оставлял «стерлинг» в качестве залога, когда заказал паспорта.

— Конечно-конечно, — засуетился «маклер». — Я как раз о нем подумал.

Мошенник отпер вертикальный сейф, достал автомат и, резко повернувшись, навел его на нас.

— На колени! — зарычал он. — Я читал о массовом убийстве в полицейском участке у Сребреницы и о трех молодых сербках, разыскиваемых за военные преступления. Пишут, за них награда объявлена. Солидная.