Из песни позднего сталинизма
'… и надлежит девицу, под видом несчастного случая, либо разбойного нападения умертвить!
По всему получается, Ваше Первосвятейшество, что Делька эта, как есть - упырица, коли её тайно убить повелели! Посему прошу Вашего благословения на освящение всего села. А дом, в котором она сожительствовала с братом, надо предать огню!
Засим, прощаюсь и жду Ваших распоряжений.
Жрец храма Голубого Источника, Пафнатий'.
Иуаний отложил письмо. Злорадная усмешка скривила его добродушное пухлое лицо. Вот и разобрались, слава Пресветлым, с таинственным разрушителем храмов! Кто бы мог подумать, что им окажется простая сельчанка? А Маер ещё тогда, сразу после трагедии в Больших Ключах, всё понял, но никому ничего не сказал.
Жрец удовлетворённо потёр руки, пододвинул к себе письменные принадлежности и начал сочинять ответ Пафнатию.
Да, им несказанно повезло, что вдова сельского старосты, который скоропостижно скончался, свалившись с крыши, отнесла все мужнины бумаги в храм, а не сожгла, как требует Устав тайного сыска. Почему баба посчитала, что храмовый жрец является приемником дел старосты, осталось загадкой. Но именно эта её оплошность дала главному божнику Ильмении такие необходимые сведения. Теперь он знал, как выглядит опасная девица и её брат, если он ей брат, конечно. Знал, что отправились они в Вон-Вож. Так что Иуаний надеялся быстро отыскать беглецов. Надо только было оповестить всех жрецов, дать им точное описание внешности молодых людей и чёткие указания, как действовать, если таковые объявятся.
Пафнатию же следовало разъяснить, что не стоит разглашать тайные сведения, которые им стали известны. Село освятить он, разумеется, может, но под другим благовидным предлогом. Например, для предотвращения несчастных случаев. А вот дом сжигать не стоит. Это привлечёт ненужное внимание к личности Дельки. Слухи, опять же пойдут. Ведь никто не знает, может в селе живут её единомышленники или сочувствующие. Так что будут они действовать так же, как и княжеский сыск: тайно и негласно.
Главное, что бы Пафнатий дождался его письма, а не начал карать огнём и мечом, кипя от праведного гнева. Ради этого Иуаний даже не пожалел самого быстрого своего почтаря.
Асташу не повезло так, как Ави. Охранники замка были не так миролюбиво настроены, как Ллоя. И уж тем более не собирались с ним кокетничать и флиртовать. Трое крепких мужчин вынырнули, словно из-под земли и тут же приняли боевые стойки. Таш не стал их разочаровывать. Его новенький меч блеснул на солнце, как будто радовался предстоящей поживе. Левая рука стиснула кинжал.
Враги напали не раздумывая. Гуртом.
- Господа! - язвительно крикнул Таш, отбив первую атаку. - В порядке… очереди! - Он сделал ложный выпад и достал самого неповоротливого соперника кинжалом. Тот схватился за окровавленный бок, попытался сделать шаг, но рухнул на траву. - Первый!
Таш злорадно оскалился, ожидая новой атаки. Охранники замка, замешкавшиеся на секунду, вновь набросились на него, стараясь не подставляться, как их раненый коллега.
Отбивая удары и нападая сам, Асташ понял, что вывод из строя первого охранника был для него счастливой случайностью. Соперники ему достались матёрые. Отступать, несмотря на ранения, не думали, рассчитывая на своё численное превосходство. Пока они бились почти на равных, но через какое-то время его усталость даст им преимущество. Следовательно, пока есть силы, надо было срочно применять какую-нибудь хитрость и избавиться хотя бы от одного врага. Один на один биться было бы гораздо легче.
Охранники, видимо, тоже пришли к какому-то выводу, и применили против Таша, явно, отработанный приём. Он еле успел увернуться от их клинков, упал на землю, перекатился, оказываясь сбоку от левого соперника. Охранник развернулся в его сторону, сделал шаг и наткнулся на подставленный меч. Второй соперник был выведен из строя, а вот от третьего отбиться Таш не успевал уже сам. Тот уже занёс над ним холодное лезвие, когда из-за соседнего дерева в него полетел боевой пульсар. Охраннику ничего не оставалось делать, как разворачиваться лицом к новому невидимому врагу и отбивать фаербол мечом. По тому, как пульсар стёк по лезвию, стало ясно, что меч у него заговорённый. Мужчина язвительно ухмыльнулся, теряя при этом драгоценные секунды.
Асташ играть в благородство не стал и, быстро вскочив на ноги, рубанул по беззащитной спине мужика.
- Таш, в лагерь! - услышал он приказ Орвида, донёсшийся из-за деревьев.
Пользоваться магическими переходами Асташ уже научился. Догнав наместника, он, не останавливаясь, влетел в телепорт, стараясь не думать о плохом. Но, в конце концов, там, на поляне, остались Зарина и Истома. Уж они-то как-нибудь защитят Дельку, пока не подоспеет подмога в их лице.
С молодым дракири происходило что-то неладное. Он вдруг перестал жужжать, замер, а потом забился, словно всё его тело свела судорога.
- Tbatlo, Ta'hscha zkure! Vero vero… Xatari nbatle! Ta'hscha…
- Таш?! - Истома за плечи потряс практически невменяемого Кроху. - Что с ним?
Девушки тут же оказались рядом, с тревогой ожидая пояснений.
- Xatari nbatle!
- Чего, нбатле? - Продолжал трясти его Истома, понимая, что с Ташем что-то случилось.
Парень слегка проморгался, одарил всех невменяемым взглядом, ткнул пальцем в меч Тома и замахал правой рукой, сопровождая свои действия звуком, напоминающим 'вжик - вжик'.
- На него напали, - рявкнула Зарина и кинулась в лес.
Истома, недолго думая, отпустил плечи Крохи, и ринулся за девушкой, на ходу вынимая меч. Делька собиралась побежать следом, но, видя, как тряпичной куклой опускается на траву тело дракири, бросилась ему на помощь. Парень, неосторожно прервавший свой транс, чувствовал себя так, словно его только что протащило через мельничные жернова. Руки и ноги были ватными, взгляд не фокусировался, язык заплетался. Кроха виновато смотрел на суетящуюся вокруг него девушку.
Делька прислонила его спиной к дереву, но парень беспомощно завалился на бок, как только она его отпустила. Девушка уже стала подумывать о том, что бы привязать его к дереву, но так, что бы он мог, в случае необходимости, самостоятельно отвязаться. Сделать задуманное она не успела. Всполошённый взгляд парня куда-то за её спину и, последовавший за этим гадкий смешок, заставили её резко обернуться.
Шагах в тридцати от неё стоял невысокий, если не сказать, маленький, коренастый мужчина, очень похожий лицом на взрослых представителей дракири. Вот только рост и довольно крупные мясистые уши не соответствовали признакам данного народа, зато очень даже вписывались в приметы Тёмных эльфов. Да и физиономия его была Дельке знакома.
- Ш-ш-шоэн, - прошипела девушка, выпрямляясь во весь рост. - Ш-ш-шваль!
- Хм… Ты знаешь, девочка, - Тёмный, не переставая гадко улыбаться, сделал к ней несколько шагов. Он прекрасно видел, что это дочь Светлой, и что она совершенно пуста магически. Гардаш не обманул. Девчонку вычистили основательно. Можно даже сказать, выскребли. - Это просто замечательно, что ты сюда явилась сама! Теперь Вия сделает всё, ради твоего спасения!
- А что, меня надо спасать? - глумливо вопросила Делька.
На её лице заиграла такая злорадная улыбка, что, не будь Тёмный убеждён в полной безобидности девчонки, то, возможно, и задумался бы над её странным поведением. Шоэншус усмехнулся и начал плести парализующее заклинание. На мальчишку дракири, пытающегося подняться на ноги в трёх шагах от Дельки, он не обратил никакого внимания. Целитель был для него абсолютно безопасен.
Делька поглядела на холодную вязь в руках у Тёмного и потянула его силу к себе. Ручеёк магии безропотно потёк в её руки. Привычным движением она начала скатывать клубочек, разрушая тщательно выплетаемое заклинание. Чтобы Шоэн раньше времени не понял, что с ним происходит, девушка решила заговорить ему зубы.
- Дяденька, а почему ты такой маленький? В детстве плохо кормили? - Тёмный зыркнул на неё недовольно. У него и так заклинание плохо выплетается, а эта ещё с издёвками лезет. И кат напрасно жевал. Знал ведь, что гасит магию, так нет… - А уши, почему такие толстые? Драли много? - Эльф молчал. - Плохим ты был мальчиком, дяденька! Никого не любил. Тебя никто не любил!
