Тем не менее все сорок минут, пока адвокат Хиро Мацумото искала виолончелиста и везла его в больницу Святого Фомы, временно исполняющая обязанности суперинтенданта оставалась в приемной, и Линли невольно проникся к ней уважением, наблюдая, как она справляется с собой. Она позвонила в Ярд, поставила в известность представителей прессы и передала информацию в офис Хильера. Тот наверняка устроит Изабелле Ардери выволочку, подумал Линли. Для помощника комиссара не было ничего ненавистнее прессы. Половина Лондона могла перестрелять на улицах вторую половину, и Хильера это обеспокоило бы гораздо меньше, чем если бы на глаза ему попал таблоид с крупным заголовком на первой странице: «Очередная жестокость лондонской полиции».

Когда они наконец прибыли, Хиро Мацумото выглядел намного спокойнее своего адвоката. Та изрыгала огонь и пугала судебным преследованием, что и неудивительно. Примолкла она, только когда к ним подошел врач, осмотревший скрипача. Это был похожий на гнома человечек с большими полупрозрачными ушами. К груди его был прикреплен бедж с именем «Хогг». Он обратился прямо к Хиро Мацумото, очевидно узнав в нем родственника раненого человека.

Перелом плеча, перелом бедра — это прозвучало обнадеживающе по сравнению с тем, чего можно было ожидать. Однако мистер Хогг сообщил также о повреждении черепа и об острой субдуральной гематоме. Размер повреждения мог вызвать опасное повышение внутричерепного давления, которое, в свою очередь, способно было повредить нежные ткани мозга. Результатом этого могла быть декомпрессия, и эту опасность можно было устранить только немедленным хирургическим вмешательством. Юкио Мацумото уже готовили к операции.

— Этот человек подозревается в убийстве, — сказала врачу Изабелла Ардери. — Мы хотим поговорить с ним, прежде чем что-либо сделает его некоммуникабельным.

— Он не в состоянии… — начал врач, но его прервали брат пострадавшего и адвокат.

— Мой брат не мог убить эту женщину, — сказал Мацумото, а адвокат воскликнула:

— Вы не должны говорить ни с кем, кроме меня, мадам, довожу это до вашего сведения! И вы не подойдете к Юкио Мацумото без моего согласия…

— Не угрожайте мне! — отрезала Изабелла Ардери.

— Я намерена начать расследование этого беспрецедентного события, а когда все выясню, то устрою против вас такую тяжбу, какой вы еще не видели. Надеюсь, я ясно выразилась?

— Меня интересует только раненый, а не ваши разбирательства, — вмешался врач. — Его сейчас перевезут в операционную, и на этом я ставлю точку.

— Прошу вас, — тихо вступил Хиро Мацумото. Глаза у него были влажными. — Мой брат будет жить?

Лицо врача смягчилось.

— Это травматическая рана, мистер Мацумото. Мы сделаем все, что в наших силах.

Когда он ушел, Ардери сказала Линли:

— Нам нужно забрать его одежду для криминалистической лаборатории.

— Я протестую, — вспыхнула Зейнаб Борн.

— Он — главный подозреваемый в деле об убийстве, — так же сердито ответила Ардери. — Нам нужно составить отчет, и мы возьмем его одежду. Если вы не согласны, обращайтесь в соответствующие органы. — Она снова повернулась к Линли: — Я хочу поставить здесь кого-нибудь из наших сотрудников, чтобы он наблюдал за развитием событий. Как только подозреваемый сможет говорить, об этом тотчас узнает наш человек.

Она спросила Хиро Мацумото, где проживает его брат.

Адвокат снова хотела выразить протест, но Мацумото вмешался:

— Прошу вас, миссис Борн, не надо. Думаю, в интересах Юкио прояснить этот вопрос.

— Хиро, вы не можете…

Миссис Борн отвела его в сторонку и что-то страстно зашептала ему на ухо. Мацумото внимательно слушал. Они еще что-то сказали друг другу, после чего Зейнаб Борн направилась к выходу и по пути открыла мобильник. Линли не сомневался, что у адвоката есть связи и она разожжет костер под ногами столичной полиции.

Хиро Мацумото вернулся к ним.

— Пойдемте. Я вас туда отвезу.

Хильер позвонил Ардери, когда, объезжая запруженную Парламент-сквер, они двигались по мосту в направлении набережной Виктории. Изабелла уже поговорила с секретарем помощника комиссара и была рада представившейся ей возможности прорепетировать подачу сообщения, от которого Хильер наверняка выпадет в осадок. «Рассказывайте», — сказал он вместо приветствия. Сознавая присутствие Хиро Мацумото на заднем сиденье, Изабелла выдала помощнику комиссара как можно меньше информации.

— Сейчас он в операционной, а с нами его брат, — закончила она свой рассказ. — Мы едем к нему домой.

— Мы получили преступника?

— Вполне вероятно.

— Учитывая ситуацию, слово «вероятно» меня не устраивает. Меня больше устроит «наверняка». Мне нужно, чтобы вы сказали «да».

— Мы очень скоро узнаем.

— Мне доводилось слышать отчеты поприятнее. Как только закончите, немедленно приезжайте ко мне. У нас состоится встреча с Диконом.

Ардери понятия не имела, кто этот чертов Дикон, но не стала спрашивать об этом Хильера. Она сказала, что будет у него, как только освободится, закончила разговор и задала этот вопрос Линли.

— Он возглавляет пресс-бюро. Хильер выстраивает кавалерию.

— Как мне подготовиться?

— Никогда не знал, как это делать, — покачал головой Линли.

— Это Филипп все запорол, Томас.

— Это вы так думаете.

Он произнес эти слова как утверждение, выразив тем самым свое мнение, а возможно, и свое отношение к ней.

В напряженном молчании они доехали до Чаринг-Кросс-роуд. На пересечении этой улицы с Денмарк-стрит Хиро Мацумото велел им остановиться. Там стоял кирпичный восьмиэтажный многоквартирный дом под названием Шелдон-мэншнс. Жилые помещения занимали все здание, кроме первого этажа, отданного под разнообразные магазины. Из их дверей звучала музыка, разносившаяся по всей Денмарк-стрит, которая и сама являла пеструю смесь гитарных перезвонов, барабанных ритмов и звучания разнообразных духовых инструментов, и все это смешивалось с перекличкой газетных киосков, магазинов для туристов, кафе и книжных лавок. Дверь, ведущая в квартиры, находилась между «Кейра ньюс» и магазином дорожных сумок «Муччи багз». Изабелла заметила, что Линли замедлил шаги, обернулась и увидела, что он внимательно оглядывает здание.

— Что? — спросила она.

— Паоло ди Фацио, — ответил он.

— И что с ним?

— Это сюда привела его Джемайма Хастингс. — Линли кивнул на вход в квартиры. — Здесь они встретились впервые. Он сказал, что она привела его в квартиру над «Кейра ньюс».

— Отлично, Томас, — улыбнулась Изабелла. — Теперь мы знаем, где ее встретил Юкио.

— То, что они могли здесь встретиться, не означает, что… — возразил Хиро Мацумото.

— Конечно не означает, — мрачно произнесла Изабелла.

Она готова была сказать что угодно, лишь бы он поскорее привел их в квартиру, поскольку консьержа здесь не имелось.

К сожалению, виолончелист не знал, в какой квартире живет его брат. Они нажали на несколько звонков, постучали в несколько дверей, задали несколько вопросов, и им подсказали обратиться в «Кейра ньюс». Служебное удостоверение Изабеллы помогло получить мастер-ключ от всех квартир в Шелдон-мэншнс. Ключ этот был у владельца магазина, который кроме своих основных обязанностей получал посылки, а в случае аварии или какой-нибудь критической ситуации в доме вызывал соответствующие службы.

Изабелла сказала, что у них сейчас как раз такая ситуация. Он передал ей ключ, и они готовы были двинуться вперед, но Линли задержался и спросил владельца магазина о Джемайме Хастингс. Знал ли он ее? Запомнил ли девушку с необычными глазами — один зеленый, а другой карий?

Да, эти глаза он вспомнил. Девушка действительно жила в Шелдон-мэншнс, в квартирке, похожей на ту, которая им нужна.

Этот факт подтвердил еще одну связь между Юкио Мацумото и Джемаймой Хастингс, и Изабелле это очень понравилось. Одно дело — соединить их на рынке Ковент-Гарден, а другое — в доме, где проживали оба. Пока что все совпадало.