Джуди Макинтош сразу пригласила Линли войти в кабинет. Она сказала, что его ждет помощник комиссара. Не хочет ли он кофе? Чаю? Голос у нее был серьезным. Неудивительно, подумал Линли. Новости, как и всегда, долетают быстро, особенно когда речь идет о смерти.

Он вежливо отказался. На самом деле он был не против чая, но надеялся, что не проведет так много времени в кабинете Хильера.

Помощник комиссара поднялся со своего кресла, перешел к Линли за стол переговоров и тяжело опустился на стул.

— Что за мясорубка! Вы не знаете, как ему удалось завладеть оружием?

— Пока нет, — ответил Линли. — Барбара над этим работает.

— А женщина?

— Мередит Пауэлл? Она в больнице. Рана очень плохая, но не смертельная, крюк подошел близко к спинному мозгу, Пауэлл могла бы стать инвалидом. Ей повезло.

— А другая?

— Джорджина Фрэнсис? Под арестом. В целом, сэр, все прошло не идеально, зато результат хороший.

Хильер метнул на него сердитый взгляд.

— Одна женщина убита в городском парке, другая серьезно ранена, двое мужчин погибли, параноидальный шизофреник в больнице, нам угрожает судебная тяжба… Это вы называете хорошим результатом, инспектор?

— Мы нашли убийцу.

— Который сам уже труп.

— Нашли его сообщницу.

— Ее вообще могут не привлечь к суду. Что мы знаем об этой Джорджине Фрэнсис, чтобы заводить на нее уголовное дело? Какое-то время она жила в одном доме с убийцей. По какой-то причине пришла на открытие выставки в Картинную галерею. Она была любовницей убийцы. Была любовницей человека, убитого убийцей. Она могла сделать то, могла сделать это, и так без конца. Дайте эту информацию королевской прокуратуре и посмотрите, как они будут смеяться.

Хильер поднял глаза кверху в нехарактерной для него манере поиска божественного наставления. Кажется, он нашел его, потому что сказал:

— С Ардери все кончено. У нее была отличная возможность продемонстрировать способности лидера, и она полностью провалилась. Она настроила против себя членов команды, она давала офицерам несвойственные им задания, без учета их опыта, она совершила поступки, поставившие Скотленд-Ярд в наиглупейшее положение, она подорвала доверие внутри коллектива и вне его… Скажите мне, Томми: где результат?

— Думаю, мы можем согласиться, что она была стреножена, сэр.

— В самом деле? Как это — «стреножена»? Чем?

— Тем, что было известно Министерству внутренних дел, и тем, что оно не могло — или не хотело — ей рассказать. — Линли сделал паузу, чтобы Хильер вник в смысл сказанного. Мало что можно было сказать в защиту Изабеллы Ардери и ее деятельности в качестве исполняющего обязанности суперинтенданта, однако Линли счел своим долгом попытаться. — Вы знали, кто он такой, сэр?

— Джосси? — Хильер покачал головой.

— Вы знали, что он находится под высоким покровительством?

Хильер встретился с ним глазами. Он ничего не сказал, и в этом заключался его ответ. В какой-то момент расследования, подумал Линли, Хильеру рассказали об этом. Возможно, ему и не говорили, что Гордон Джосси был одним из трех мальчиков, ответственных за ужасное убийство Джона Дрессера, совершенное много лет назад, но, должно быть, намекнули, что в прошлое Джосси никто не имеет права вмешиваться.

— Я считаю, что ей нужно было сказать. Необязательно было говорить, кто он такой, но необходимо было сказать, что он находится под покровительством Министерства внутренних дел.

— Вы так полагаете? — Хильер отвел взгляд и сцепил под подбородком пальцы. — А зачем?

— Это могло бы привести к убийце Джемаймы Хастингс.

— В самом деле?

— Да, сэр.

— Вы, стало быть, выступаете в ее защиту. — Хильер обратил на него внимательный взгляд. — Вы действуете из благородных побуждений, Томми, или здесь есть другая причина?

Линли не отвел глаз. Он заранее подготовился к этому вопросу, однако и сам не мог решить, насколько чисты его побуждения. Он действовал инстинктивно и надеялся, что инстинкт, которым он руководствуется, вызван желанием справедливости. В конце концов, легко солгать самому себе, когда речь заходит о сексе.

— Это не то и не другое, сэр, — спокойно ответил Линли. — Ее сразу бросили на расследование, и у нее не было времени подготовиться к новой работе. К тому же ей недоставало фактов. У нее не было полной картины. С учетом всего этого не стоит списывать на нее все неудачи.

— И вы полагаете…

— Я не хочу в чем-то обвинить вас, сэр. Ваши руки, как мне кажется, тоже были связаны.

— Тогда…

— Поэтому я считаю, что ей нужно предоставить еще один шанс. Вот и все. Я не говорю, что ее следует утвердить на этой должности. Я не говорю, что вам вообще сейчас нужно думать об этом. Просто на основании того, что я увидел за эти несколько дней, и на основании того, о чем вы сами просили меня сделать в отношении ее, ей нужно дать еще один шанс.

Губы Хильера изогнулись. Это была не столько улыбка, сколько признание того, что Линли хорошо изложил свою позицию, и он неохотно с этой позицией согласился.

— Значит, компромисс? — спросил он.

— Сэр? — сказал Линли.

— Ваше присутствие. Здесь.

Хильер хохотнул, но смех, похоже, был направлен на самого себя. Он словно бы говорил: «Кто бы мог подумать, что я этим кончу?»

— Вы имеете в виду работу в Скотленд-Ярде? — уточнил Линли.

— В этом случае я соглашусь на ваше предложение.

Линли медленно кивнул. Из помощника комиссара, подумал он, мог бы получиться отличный шахматист. Они еще не подошли к шаху и мату, но были очень близки к этому.

— Могу я подумать об этом, сэр, прежде чем приму решение? — спросил он.

— Совершенно исключено, — отрезал Хильер.

Изабелла говорила по телефону со старшим суперинтендантом Уайтингом. Он находился в командном пункте полиции Линдхерста. Пистолет, сказал он, принадлежит одному агистеру. Он не стал объяснять, что такое агистер, да она и не спросила. Изабелла хотела знать фамилию агистера и как получилось, что Гордон Джосси забрал его оружие. Агистер оказался братом первой жертвы, о пропавшем оружии он сообщил только в то утро. Полиции, однако, об этом сразу не сказал, да если б и сказал, ничего бы не изменилось. О пропаже он сообщил старшему агистеру на собрании, все сразу начали действовать, но было уже поздно. Уайтинг сказал, что Джосси, должно быть, держал пистолет в кармане ветровки либо в кармане брюк, прикрытом сверху ветровкой. Или, продолжил Уайтинг, словно проверяя другое свое предположение, он мог держать оружие в доме, где и взял его, когда пошел собирать вещи. Первая теория казалась ему более вероятной, но он не сказал почему.

— Возможно, причиной всему явился клад, — сказала ему Изабелла. — Вам надо за этим проследить.

— Что? — изумился Уайтинг. — Клад? Что за черт?..

— Римский клад, — пояснила Изабелла. — Мы думаем, что из-за него и произошло преступление. По-видимому, Джосси что-то делал на участке — какую-то работу — и обнаружил клад. Он понял, с чем имеет дело. Джемайма тоже поняла.

— И что тогда? — спросил Уайтинг.

— Вероятно, она хотела доложить об этом властям. Клад, должно быть, представляет большую ценность, и, согласно закону, о таких находках необходимо сообщить. Подумав о том, кто он такой, Джосси, скорее всего, хотел оставить сокровища в земле. Ему пришлось рассказать Джемайме о себе, потому что иначе она бы не поняла такого решения. И он ей рассказал… Она узнала, что живет с одним из самых чудовищных убийц, которые когда-либо существовали на свете. Такое известие оказалось ей не под силу.

Уайтинг поддакнул.

— Есть ли что-то на участке, из чего видно, что Джосси проводил какие-либо работы, в процессе чего мог наткнуться на клад?

Уайтинг задумчиво сказал, что такие свидетельства имеются: часть участка окружена новым забором, а другая оставлена как есть. Утром того дня, незадолго до событий, его женщина — Джина Диккенс — работала в той части загона, которую еще не трогали. Возможно, поэтому…