Витьку, впрочем, жалели. Потихоньку открывали рано утром служебный вход и пропускали в подсобку, откуда было все видно, но сам он при этом оставался незаметен для любопытных глаз. Да и в остальном старались не обманывать. Всей страшной правды, конечно, не говорили: за развенчание веры в чудо знаете что бывает? То-то и оно! Но и не врали. Вот и получалось, что каждое утро Витька, окрыленный и полный надежд, бежал в Телепортационный центр, чтобы узнать последние новости, а потом весь оставшийся день ходил грустный-грустный, эти новости узнав. Он тоже в тайне от всех начал готовиться к возвращению ребят. Витька даже ненароком, чтобы никто не понял, поинтересовался у знакомого ангела дяди Коли, сколько в этом случае времени уйдет у ребят на адаптацию. Дядя Коля, конечно, обо всем догадался (не зря же он был старым, опытным ангелом, несколько веков прослужившим в должности ангела-хранителя), но виду не подал. Вместо этого он долго и подробно рассуждал о том, что жизнь (хоть на Небесах, хоть где) на самом деле иногда бывает довольно запутанной штукой. Он сам не единожды был свидетелем тому, как иной раз ситуация, казавшаяся на первый взгляд безнадежной, совершенно неожиданно для всех переходит во вполне нормальную стадию.

– Понимаешь, Витька, – говорил ангел дядя Коля, – жизнь это самая странная штука, которая есть на свете. Давно, когда я только пришел работать сюда, я был молодым неопытным ангелом, который искренне верил в предсказуемость линий судьбы. Ты ведь знаешь, что каждому ангелу-хранителю известна судьба его подопечного? Не досконально, конечно, а так, самые важные моменты. Ты думаешь, по какому принципу подбираются семьи для рождения? Конечно, очень важно, чтобы подготовленная к телепортации душа чувствовала себя максимально комфортно в той среде, которую выбрала. Но самым главным критерием является далеко не это.

Старый ангел вздохнул.

– Самое главное, Витька, чтобы душа попала в те условия, где она сможет лучше всего развиться. Нам даже выдавали краткие путевые листы, в которых все это было прописано.

– Дядя Коля! Но тогда получается, что и моя, и Катькина с Гришкой судьбы уже известны? Но тогда получается, что…

Витька вспомнил свое первое неудачное рождение и чуть не заплакал.

– Ты, Витька, погоди. Не части, – перебил его старый ангел. – Да, известна. Но понимаешь, какая получается штука… На самом деле отчего-то постоянно оказывается, что линии судьбы твоего подопечного складываются совсем не так, как ты представлял вначале. Жизнь так и норовит подкинуть какие-нибудь неприятности. Ты должен постоянно быть начеку. На секунду отвлечешься – и все пошло наперекосяк.

Ангел вздохнул.

– Ты, Витька, своего ангела не вини. Молодой он у тебя еще, неопытный. А может и вообще не в этом дело. Тут какая штука… Понимаешь, некоторым душам на роду написаны испытания. Душа ведь она, Витька, как раз в этих самых испытаниях и закаляется, совершенствуется. Так что ты не переживай насчет своего возвращения. Тяжело, конечно, но, скорее всего, именно это тебе и нужно было сделать – попробовать родиться, а затем вернуться в Чистилище. Кто знает, может быть, тебе как раз общения с чертями не хватало.

Ангел засмеялся. Витька, глядя на него, тоже заулыбался.

– Думаете? – спросил он.

– Ты даже не сомневайся! Жаль, конечно, что я не могу заглянуть в твой путевой лист. Но ты, Витька, хороший, и душа у тебя правильная, светлая. Сам-то ты ни в чем не виноват.

– А что, – удивился Витька, – разве бывает, что души сами не хотят рождаться?

– Ну, насчет рождаться я не знаю… Но вот следовать своему предназначению некоторые не хотят… Да что там некоторые – большинство! Не зря ангелам-хранителям так тяжело работать.

– Как так? – удивился Витька.

– Да очень просто! – ответил старый ангел дядя Коля. – В самом-то начале, когда вас только отправляют на землю, вы еще помните, зачем туда попали. Вон и Гришка с Катькой сейчас знают и то, где они, и то, зачем они там. Не забыли они еще и Чистилище. Да это и все остальные души сначала помнят. Жаль только потом, обживаясь на Земле, учась управлять человеческим телом, они все это забывает.

– Совсем? – удивился Витька.

– К сожалению, совсем, – вздохнул дядя Коля. – Некоторые, правда, хоть ангела-хранителя слушаются, и то хорошо. Правда, чтобы они тебя услышали, в кого только не превратишься!

– А это обязательно?

– Не то, чтобы обязательно, просто иначе до них не достучишься. Когда это еще маленький ребенок, то представляешься доброй феей, или маленьким гномиком, или еще каким сказочным добрым персонажем, который постоянно находится рядом, охраняет и заботится. Жаль только, что с возрастом вера и в добрых фей, и в маленьких гномиков пропадает.

– А в кого же тогда верят взрослые? – поинтересовался заинтригованный и даже позабывший на время о проблемах друзей Витька. Как и любого ребенка, его было очень легко заговорить и отвлечь.

– Да по-разному каждый раз, в зависимости от того, кто во что верит. Кто-то очень любил свою маму, а она давно умерла. Тогда я принимал ее облик, приходил к человеку во сне и подолгу беседовал, направляя человека на путь истинный. Некоторые вместо мамы (особенно если она была жива– здорова) предпочитали других умерших родственников: бабушку, например, легендарного дедушку, чей призрак до сих пор появлялся в стенах фамильного замка, правда, уже в качестве привидения. Несложно догадать, что призраком в этом случае тоже был я. Уловка с призраками – это вообще один самых любимых приемов ангелов-хранителей, исполняемых часто и с большим удовольствием. Иногда роль «передается по наследству» от ангелов-хранителей родителей к ангелам-хранителям детей и так далее. Достичь внешнего сходства, как ты понимаешь, для нас не представляет абсолютно никакого труда. А на земле, тем временем, появляется еще одно «фамильное» привидение.

Старый ангел помолчал, погрузившись в воспоминания. Молчал и Витька, представляющий дядю Колю призраком, гремящем цепями и протяжно завывающим в пустых коридорах старинного замка. Получалось скорее смешно, чем страшно.

– Жаль только, Витька, – продолжал старый ангел, – что люди все больше и больше перестают верить призракам.

– И что тогда?

– Приходиться придумывать что-то новое, изобретать. Как любил говорить мой прежний начальник нашего небольшого ангельского звена, проявлять творческий подход. Например, если в призраков и тому подобную чертовщину твой подопечный совершенно не верит, можно попытаться замаскироваться под его собственный внутренний голос или, в крайнем случае, под интуицию, если человек привык прислушиваться к ней. В другой раз можно попытаться прикинуться озарением – творческим, например, или религиозным, в зависимости от склада ума твоего подопечного. К сожалению, этот способ подходит далеко не всем – только людям, выбравшим творческую профессию (писателям, актерам, художникам) или служителям религиозного культа, да и то не всем. Со священниками, кстати, вообще труднее всего.

– Почему? – удивился Витька. – Им же вроде по штату положено верить в ангелов.

– Положено – то положено, да не всем. Раньше, когда руководство только ввело на Земле религию, большинство так и делало. Выше всего почиталось как раз религиозное озарение. Соответственно, именно к нему и стремились священники. Но природа человеческая несовершенна. Человек хоть и создан «по образу и подобию», к сожалению, точной копией не является. Истинное знание и истинный путь постепенно в большинстве религий были надежно скрыты под толстым слоем догм, пока и вовсе не пропали из виду. К сожалению, Витька, люди чаще желают заучивать пространные тексты, мало относящиеся, кстати, к истинному знанию, чем попытаться открыть свою душу и получить это знание напрямую, от Бога. Поэтому, собственно, и противятся всяческим озарениям, приписывая их Нечистому, пытающемуся сбить их с пути.

Ангел на минутку замолчал, собираясь с мыслями.

– С другой стороны, – продолжил он, – обычные люди, верующие, но особо не влезающие в дебри религиозных догматов, Бога понимают буквально, как и нас, ангелов. Они лучше всего воспринимают нашу обычную (хоть и парадную) форму одежды. Ты, конечно, знаешь, как неудобно носить полную ангельскую форму – крылья, сандалии, нимб. Но что поделать – иначе люди отказывались верить.