– Баба Нюся! Папа просил сказать, что сегодня жди гостей. Сказал, что серьезных, не наших – федералов. Сейчас он ничего сделать не может, велел предупредить, чтобы ты вещи собрала, и с грузом помочь. Но ты, баб Нюсь, не волнуйся. Папа сказал, что это всего на несколько дней. Когда суета уляжется и федералы уедут обратно, он сделает все, что нужно.

Анне Семеновне два раза повторять не надо. Федор никогда ничего зря не говорит, вон, даже девчонку свою ночью прислал. Значит, дело действительно серьезное. Анна Семеновна перевязала большой шалью коробку и сунула в руки девчонке, давно уже выполнявшей при отце роль эдакого тайного посыльного, применяемого в самых ответственных делах.

– Донести-то сможешь?

– А то! Как обычно, в схроне укрыть?

– Да, давай. Я утром заберу. Ежели чего, скажи отцу, чтоб сам все организовал.

Под «ежели чего», само собой, подразумевалось то, чего Анна Семеновна боялась больше всего – ареста и дурной славы среди соседей, с которыми бок о бок прожила уже более полувека. Она даже не догадывалась о том, что уже то ли пять, а может и все десять лет по городу ходили упорные слухи о ведьме, живущей на самом краю города, у леса. Ею давно уже пугали детей, а старухи плевали ей вслед. Но Анна Семеновна, погруженная в свои мысли и заботы, обычно внимания на это не обращала, да и когда ей встречаться – то с этими самыми старухами? Все дела да заботы. Тут и поговорить-то толком не с кем, не то что на всякие глупости внимание обращать.

Сопящий сверток был собран и упакован в рекордно короткие сроки. Девчонка Федора подхватила его и, сгибаясь под тяжестью коробки, быстро пошла огородом в сторону леса. И то вовремя: к калитке как раз подъезжали машины – разбитая красная «шестерка» участкового и дорогая, с запыленными московскими номерами иномарка.

– О последнем грузе они не знают, – подумала Анна Семеновка, – а то бы спецназ прислали.

Подумала, да и пошла открывать калитку, встречать дорогих гостей.

Близнецы мирно спали, посапывая крошечными кнопочками носиков в своей импровизированной колыбели. Схватив коробку, старшая дочь бандита Федора – Лизавета – длинноногий подросток в рваных (последний писк моды) выцветших джинсах, разукрашенных, вышивкой и стразами, через огород Анны Семеновны, практически ничего не видя в темноте, но отлично ориентируясь на местности по памяти, пробиралась к землянке, вырытой в лесу и тщательно замаскированной.

К ее огромному сожалению, отец слишком редко давал ей подобного рода поручения, справедливо полагая, что девочки-подростки и взрослый криминальный бизнес – это несколько несовместимые между собой понятия. Доводы самой Елизаветы о том, что: а) это интересно (в детстве и в раннем подростковом возрасте мы все обычно слишком романтичны); б) захватывающе (что-то среднее между приключениями отважных пиратов и подвигами лихих разбойников) и в) она уже взрослая, – в расчет Федором, отчего-то, к ее глубочайшему сожалению, не принимались. Тем не менее, в наименее опасных операциях дочь он все же использовал, правда, основываясь при этом на совершенно других доводах.

Во-первых, Лиза была старшей дочерью Федора, а ввиду отсутствия наследников мужского пола свой криминальный бизнес он собирался передать именно ей, предварительно максимально легализовав его. Во-вторых, девочка уже сейчас проявляла недюжинные способности к аналитическому мышлению, что, кстати, уже не раз помогало Федору с успехом завершить несколько неосмотрительно начатых и весьма авантюрных по своей сути операций. От грязных подробностей своего бизнеса Федор девочку, естественно, старался оградить. Она, впрочем, была в курсе. То, что пытался скрыть от нее отец, девочка с успехом узнавала из многочисленных криминальных сериалов, показываемых по всем каналам подряд. Многое из этого, конечно, было вымыслом (это понимала даже девчонка, но отчего-то не сценаристы), но некоторые полезные вещи она все же смогла почерпнуть. Плюс ребята отца иногда, болтая, забывали о ее статусе, делясь подробностями той или иной операции. И хотя бойцы в основном всегда упирали на собственную силу, мощь, быстроту и реакцию, девочку больше интересовала психология происходящего. Она долго и тщательно расспрашивала о мотивах, поступках, желаниях людей. Один раз даже пыталась попросить отца разрешить участвовать в допросе, но Федор, к большому сожалению Лизаветы, не позволил, с бойцами провел разъяснительную беседу, после чего они целый месяц отказывались разговаривать с девочкой. Потом, к счастью, все забылось.

Хотя Федор за дочь, безусловно, волновался, провести некоторые особо деликатные операции (как эта, например, связанная с родственниками), даже при наличии хорошо обученных и прекрасно тренированных бойцов в его, скажем прямо, немалочисленной банде, без помощи Лизаветы он все равно не мог. К ее, впрочем, величайшей радости.

Темные силуэты огромных сосен закрывали частую россыпь звездного неба. Ухали сойки, кричали совы, а, может и не совы и даже совсем не сойки, просто недавно девочка читала книгу, в которой рассказывалось как раз о них, вот и пришло на ум. В жизни же она ни тех, ни других, понятное дело, не видела. До того ли вообще было юной мафиози местного разлива, потому что свободного времени у нее практически не оставалось. Помимо опасного отцовского бизнеса она посещала две спортивные секции (одну по боевым искусствам, вторую – по стрельбе), занималась танцами (мама хотела, чтобы девочка была гармонично развита) и посещала дополнительные занятия по информатике, которые проводил специально нанятый папой для этого репетитор – преподаватель одного из местных технических вузов. Последние занятия девочка посещала исключительно по собственному желанию, рассудив (в основном под влиянием иностранных фильмов о хакерах), что хорошее знание компьютеров и информационных сетей еще никому не помешало. По собственной инициативе, к огромной радости отца, она так же изучала сразу два иностранных языка – английский и немецкий, чем беззастенчиво пользовалась вся семья, отправляясь на отдых за рубеж. Впрочем, сама Лиза от этого немало не страдала. Будучи ребенком развитым и не по возрасту рассудительным, она вполне справедливо полагала, что лишняя языковая практика ей никогда не повредит. Кроме того, это соответствовало и ее тайным амбициям, тщательно скрываемым даже от папы. Когда семейный бизнес по наследству перейдет к ней (а она в этом уже нисколько не сомневалась), девочка планировала его максимально расширить и даже (возможно) выйти на международный уровень. Правда, о том, что могла предложить мелкая провинциальная мафиози иностранным криминальным воротилам, она пока не придумала, но ведь у нее на это еще была куча времени, не правда ли? Ее время еще не пришло. Она готовилась к будущему, но пока продолжала жить самой обычной жизнью российского подростка и даже весьма успешно учиться в школе. Без какой бы то ни было помощи отца, заметьте.

До захоронки Лизавета добралась быстро. Помогла прекрасная память и хорошие навыки ориентирования на местности. Никаких маньяков она, в отличие от Анны Семеновны, не боялась (сказывалась уверенность обладательницы черного пояса по каратэ), а что до других бандитов – так они, прекрасно зная, чья Лиза дочь, скорее, боялись ее саму. Но на всякий случай она, естественно, взяла с собой оружие. Новую девятимиллиметровую «Бэби»-Beretta ей подарил отец, хотя, правда, и по ее просьбе. Лиза сама выбрала это хотя и изящное на вид, но, в то же время, весьма мощное оружие для самозащиты. Из-за компактности его было довольно легко спрятать на поясе или в потайном кармане школьной сумки, при этом излишнего внимания органов правопорядка можно было даже не опасаться – у подростка (тем более, такого юного на вид) вряд ли кому пришло в голову искать оружие. Да если бы и пришло – Федор легко решал подобные вопросы с местными органами власти.

Вооруженная, она ничего не боялась. При помощи мощного фонаря со специальным, хорошо сфокусированным лучом света (позаимствовала с новой снайперской винтовки из последней партии оружия, закупленной Федором), без труда нашла вход. Бережно установила коробку. Проверила, чтобы был свободный доступ воздуха. На всякий случай осмотрела еще раз. Дети спали, мирно посапывая. Лиза, аккуратно прикрыла схрон специально сделанной крышкой, изнутри – деревянной, а сверху замаскированной под груду камней, поросшей мхом. Для верности сверху прибросала сухими сосновыми ветками, брошенными тут же, неподалеку. Тщательно (насколько позволял узкофокусированный луч фонаря) еще раз осмотрела местность. Удостоверилась, что все нормально, после этого отряхнулась, включила фонарь и, прекрасно ориентируясь в темноте, быстро побежала домой. За детей Лиза не волновалась.